Мустай Карим - Не бросай огонь, Прометей!
Помощь проекту
Не бросай огонь, Прометей! читать книгу онлайн
Мустай Карим
Не бросай огонь, Прометей!
Действующие лица
Прометей — титан. Создал людей из глины, замесив ее своими слезами.
Зевс — верховный бог. Порой простоват и доверчив, легко верит сплетням и слухам, может быть очень жестоким, одаривает и карает без меры.
Агазия — дочь Земли. Таит в душе земной огонь. Выделяется среди людей, поэтому люди отталкивают ее.
Гера — последняя (седьмая) жена Зевса. Богиня, хранительница семейного очага. Как это бывает с бывшими грешницами, прикидывается чрезвычайно благочестивой.
Афродита — богиня любви. Красивая, самоотверженная. Дочь Зевса, падчерица Геры.
Гефест — бог-кузнец, на пирах — кравчий, занимается и другими хозяйственными делами. Хромой, с большими руками, мягкий, слабовольный, покорно выполняет повеления Зевса.
Гермес — двоедушный. Одна щека белая, другая — черная, одно ухо оттопырено вверх, другое свисает вниз, косоглазый, гонец и соглядатай Зевса.
Фемида — мать Прометея. Богиня правосудия. Смелая, ради спасения сына готова на все, но одобряет его подвиг.
Эрида — богиня раздора. Уши ее не слышат, что говорит язык.
Власть, Сила — слуги Зевса.
Адамшах — вождь людей.
На пиру богов — Мусагет (бог музыки), Эрот (бог любви), Дионис (бог вина и веселья), Первый, Второй, Третий молодые боги, хариты (девы веселья).
На Маковой поляне и возле пропасти — уроды (трое мужчин, три женщины), Красивая девушка и другие.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
ПИР БОГОВ
Гора Олимп. Золотой дворец Зевса, построенный для него Гефестом. После победы над титанами и низвержения своего отца Крона в Тартар Зевс объявляет себя царем богов и людей. По этому случаю готовится большое пиршество, которое продлится сто лет. Собираются молодые боги, которые храбро дрались с титанами. Вначале они держатся весьма надменно. Из известных богов и богинь в пиршестве участвуют Прометей, Гефест, Гермес, Дионис, Эрот, Эрида, Мусагет и девы веселья — хариты. По обе стороны трона становятся Гера и Афродита. Боги, сидящие и полулежащие, не обращают на них внимания. Позже входит Зевс, пришествие которого ожидают с небес, однако он появляется откуда-то снизу.
Тут и там на больших плоских камнях расставлены блюда с яствами, в больших сосудах вино.
Когда Зевс усаживается на трон, все замолкают. У ног Зевса располагается Гермес, оттопыренное ухо которого направлено в сторону повелителя. Прометей стоит поодаль, смотрит на Землю. Притихли и хариты, оживленно болтавшие с Эротом. В это время раздаются голоса богинь судьбы — Мойр.
МойрыЗлодеянья создают злодея,
А злодей рождает злодеянья.
Нет начала у сего кольца —
Нет у круга этого конца.
Злодеянья создают злодея,
А злодей рождает злодеянья.
Нет на небе, нет и на земле
Сил бороться с этою бедою.
Здесь бессильна всякая волшба,
Жалкие проклятья и мольба.
Злодеянья создают злодея,
А злодей рождает злодеянья.
Но настанет время, будет день:
Справедливость обретет опору.
Некто,
В мир для небывалой муки
Во имя подвига пришедший,
То кольцо сломает,
Разорвет
Круг проклятья
Сильными руками.
Ведь не вечны лютые злодеи
И не вечны в мире злодеянья.
…Вечны только слезы,
Только пламя,
Лист зеленый,
В небе — облак белый…
Титанов разнесли мы в пух и прах…
Не «разнесли», конечно, а — «разнес»,
Все мы — кулак твоей большой десницы…
Титанов сонм разнес я в пух и прах
И старца Крона сбросил в темный Тартар.
Отныне я —
Единственный великий,
Царь всех богов, и всех людей, и всей
Чащобной дичи, всех зверей, и рыб,
И птиц небесных…
Кто еще там смеет?!
Эй, кто там смеет возлежать вразвалку,
Похрапывать, когда я говорю?!
Прости, владыка! Старая привычка.
Привычка, Зевс!.. Помилуй и прости!
Все молодые боги стоят навытяжку.
ЗевсОтныне будут новые привычки!..
Но к трапезе я всех собрал сегодня
Воздать хвалу — а не раздать хулу.
…Я в пух и прах разнес всю мощь титанов
И Крона в преисподнюю закинул.
Собрал я вас на празднество победы,
На пир великий, на столетний пир.
О, да не будет до скончанья века
Конца веселью радостно-хмельному.
Достойны вы моей державной славы,
Могущества достойны моего.
Дрались отважно.
И чего достоин
Хотя бы только Прометей один!
Эй, Прометей!
Я слушаю тебя.
Но чем поглощено твое вниманье?
Гляжу,
Как реки звездные текут.
Спокойно ли текут они?
Зловеще.
Тревожно блещут. Смуте быть, о Зевс!
Всегда беду мне предвещают звезды.
О эти звезды!
Как их проучу
Когда-нибудь!..
Жаль, не доходят руки…
Может быть,
Мы сами, затевая наши тяжбы,
Небесных воинств битвы,
Нарушаем
Ночных светил привычное теченье,
И реки звезд сбиваются с пути.
Оставим звезды.
Не до них покуда…
Супруг, пока вина не разливают,
Хочу тебе напомнить обещанье.
Что обещал я?
В этот день хотел
Ты выбрать жениха для Афродиты,
Для дочери своей.
Как дочь родная —
Мне падчерица.
Здесь хоть пруд пруди
Богами молодыми…
Ну, с этим позже.
Как пойдет веселье…
Ведь не до бабы трезвой голове.
А захмелеют боги — все, толпой
Перед невестой станут на колени.
Вот уж тогда и «Ум», и «Дурь» проснутся
И хором закричат:
«Я здесь!»,
«Я здесь!»
Ах, мой супруг, ты и хитрец и плут!
Кабы я трезвым был
В тот день злосчастный,
Так уж тебя, клянусь, не приголубил,
Прошел бы мимо.
Прославим счастье женское — вино!
Оно — и сводник мудрый, и помощник.
Держать в руке вот так бокал пустой —
Мучительно, как жить с женой бесплодной.
Ну, не томи!
Властитель, начинай!
Мой Дионис, терпи!
Сто лет подряд
Вином ты будешь заливать утробу.
В двух случаях мужчины, как ты знаешь,
Терпение теряют наконец.
Один из них —
Такое ожиданье,
Когда вина тебе нальют.
В это время возле Эрота хихикают хариты.
ЗевсЭй, вы!
Искусницы утехи и веселья,
Что так вы закудахтали до срока?
Эрот!
Эрот! Их так не щекочи!
Зевс! Начинай! И молодые боги
Уже от ожидания изныли.
Нет, Гера, не спеши!
Пока я трезв,
Все повеленья я отдать успею,
А захмелев, проверю исполненье.
Гермес!
Ответь, ты выпустил на волю
Всех узников, оставшихся в наследство
Мне от отца?..
Амнистию даю
Я нынче всем.
Так все ли на свободе?
Все подчистую!
Только лишь две пары
Оставлены в цепях…
А эти кто же?
В темнице пара первая осталась
По воле Геры…
Я — жена седьмая…
Да ведь и Зевс — не первый у меня.
Знай меру, Гера.
Знай в признаньях меру!
Седьмая я!
Но быть хочу последней.
Отныне брак священною печатью
Скреплен быть должен — твердо и навечно.
И пусть не ждут от Геры милосердья,
Пусть знают, что раскаялась блудница,
Теперь карать жестоко будем блуд.
Ха! О-го-го!
Те двое, о которых
Тебе Гермес поведал, согрешили,
Брак преступили, спутались.
И что?
Что совершили?
Потеряв рассудок,
Друг друга полюбили.
Это верно?
Доподлинно! Увы, о повелитель.
И две темницы, где заточены
Влюбленные, какое-то свеченье
Волшебное все время излучают,
От двери к двери тянутся лучи.
И сделанные мной самим оковы
Рассыпались в секунду, как песок…
Выходит, истинна любовь несчастных?
И даже чересчур!
Коль так…
Немедля
Замки темниц ты отопри, Гефест.
И пусть всегда влюбленные живут
Влюбленными на воле — не в темнице.
Любви же тесно одеянье брака.
Молодые боги шумно одобряют это решение. Гефест и Гермес направляются к выходу. Останавливаются у дверей.
