Джун Томсон - Тайны Шерлока Холмса (сборник)

June tHomson

The Secret Journals of Sherlock Holmes

Издательство выражает благодарность литературным агентствам Curtis Brown UK и The Van Lear Agency LLC за содействие в приобретении прав

© June Thomson, 1993

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ЗАО «Торгово-издательский дом «Амфора», 2013

Итак, перед нами еще одна книга Джун Томсон под красноречивым названием «Тайны Шерлока Холмса». Почему тайны – понятно. Джун Томсон выбрала из Канона именно те сюжеты, про которые доктор Уотсон в той или иной форме говорит: да, мы с Холмсом расследовали такое-то дело, но по определенным причинам предать его гласности не представляется возможным. Разрабатывает миссис Томсон эти сюжеты, как ей свойственно, очень умело, с большим тактом придерживаясь композиционных схем, которые разработал Конан Дойл. Хотелось бы только заметить, что, когда в сюжете всего два подозреваемых, появляется опасность, что читатель сам раньше времени догадается, что к чему. Когда будете читать, обратите на это внимание.

Миссис Томсон, как всегда, демонстрирует доскональное знакомство с текстом Канона и нигде – абсолютно нигде! – не вступает с ним в противоречия. А если и позволяет себе чересчур смелые домыслы, так ведь бедным шерлокинистам без них не обойтись. Слишком много тайн оставил неразгаданными Артур Конан Дойл.

Так, предположение, что доктор Уотсон женился вторым браком на бывшей гувернантке Золотого Короля, Нейла Гибсона, лично мне представляется несколько натянутым. Знаете почему? Потому что лично я думаю, что женщина, на которой он женился, и вовсе не упомянута в Каноне. Не упомянута по вполне понятной причине: в отличие от Мэри Морстен, она появилась в жизни Уотсона каким-то вполне обыкновенным образом, а не по ходу расследования кровавого убийства, и поэтому тактичный доктор не счел необходимым рассказывать о ней подробно.

Придерживаясь той же логики, лично я считаю, что зря шерлокинисты «набрасываются» на Ирен Адлер как на «единственную» женщину в жизни Шерлока Холмса. Если таковая и существовала, доктор Уотсон наверняка счел себя не вправе упоминать о ней публично – из-за той же глубоко джентльменской деликатности.

Впрочем, если вам вздумается понять, как выглядят романы о Шерлоке Холмсе, написанные с этой позиции, то от пастишей придется перейти к тем произведениям, которые я назвала бы «отзвуками», и почитать Митча Калинна или Аду Линкс. Впрочем, это уже совсем иной жанр литературы.

Что же касается уже привычных нам пастишей, авторы их связаны ими же установленными правилами игры: как можно больше «вытягивать» из Канона и как можно меньше добавлять к нему лишнего. Таков образ действий, заданный Артуром Конан Дойлом и придуманным им рассказчиком, доктором Уотсоном.

И вот тут возникает вопрос, который вечно стоял и будет стоять в литературе и над которым всегда полезно задуматься читателю. А чей, собственно, голос я слышу? Что это за «я», которое постоянно звучит в тексте?

В нашем случае ответ прост, да не прост. Со страниц звучит голос вымышленного персонажа доктора Уотсона, которого придумал писатель Артур Конан Дойл; этот вымышленный персонаж вроде бы точно и добросовестно описывает некую реальность (тоже придуманную автором), однако по ходу мы постоянно осознаем, что он допускает, вольно или невольно, умолчания и неточности, слегка видоизменяющие реальность, которой при всем том никогда не существовало. Кроме того, в данном сборнике пастишей рассказчиком является доктор Уотсон, созданный «по лекалу» Артура Конан Дойла современной писательницей Джун Томсон, которая видоизменяет реальность Артура Конан Дойла, являющуюся видоизмененным вариантом реальности подлинной…

Видите, как все сложно. А ведь речь у нас идет об относительно простом литературном жанре, жанре детектива, который не предполагает многоголосия и рассмотрения реальности со всевозможных ракурсов. Однако именно в силу этой своей относительной бесхитростности «простые», «массовые» литературные жанры служат удобным инструментом для изучения того, как вообще устроена литературная реальность, как важна и одновременно многослойна фигура рассказчика, или нарратора.

Именно поэтому крупнейший ученый-семиотик современности Умберто Эко многие свои (интереснейшие!) научные работы строит именно на произведениях массовой литературы. Он же вводит понятия «идеального автора» и «идеального читателя», суть которых сводится к тому, что обязанность автора – расставить по тексту необходимые «вешки», которые помогут читателю найти дорогу через Гримпенскую трясину, а обязанность читателя – приложить усилие и отличить эти вешки от простых кустиков. И только кропотливая совместная работа поможет проникнуть в текст на полную глубину. Не забывайте и об этом, даже читая самые незамысловатые книги.

Кстати, Умберто Эко – автор едва ли не самого знаменитого «отклика» на произведения о Шерлоке Холмсе. Это он создал роман «Имя розы», центральный персонаж которого, Вильгельм Баскервильский (одно имя чего стоит), своего рода «преинкарнация» великого сыщика. Соберетесь читать «Имя розы» вслед за Каноном – получите огромное удовольствие от прослеживание явных и скрытых параллелей.

И последнее: на мой взгляд, аферу барона Мопертюи миссис Томсон все-таки «недокрутила». В рассказе она сведена к проходному эпизоду, а все самое масштабное оставлено за кадром. Так что попытка не засчитывается.

Хотя, впрочем, как мы уже выяснили, что описывать на бумаге, а что оставлять за пределами страницы – это воля автора. И читатель тут ему не указ.

Читатели, которые успели ознакомиться с содержанием другого сборника ранее не публиковавшихся записок о приключениях Шерлока Холмса и доктора Джона Х. Уотсона, озаглавленного «Тетради Шерлока Холмса», уже в курсе того, как именно эти записки попали мне в руки. Поведаю об этом вкратце для тех, кто еще не знает их истории.

Записки достались мне от покойного дяди, почти полного тезки того, кто был неизменным спутником великого сыщика. Разница заключается лишь в одном инициале: моего дядю звали Джон Ф. Уотсон, да и был он, в отличие от прославленного однофамильца, доктором философии, а не медицины. Впечатленный сходством имен, дядя посвятил свою жизнь изучению произведений об известном детективе и стал в этой области общепризнанным экспертом.

Именно в силу этих причин в июле 1939 года к нему обратилась некая мисс Аделина Маквертер, утверждавшая, что она по материнской линии приходится родственницей Джону Х. Уотсону. Сославшись на стесненные обстоятельства, мисс Маквертер выразила готовность продать моему дяде видавшую виды жестяную коробку для депеш, доставшуюся ей по наследству. На крышке было написано: «Джон Х. Уотсон, доктор медицины. Индийские королевские войска». По уверениям мисс Маквертер, именно эту коробку биограф и спутник Шерлока Холмса некогда поместил на хранение в банк «Кокс и компания» на Чаринг-Кросс-роуд[1]. В коробке, доставшейся мисс Аделине по наследству, хранились записки о приключениях знаменитого сыщика, которые по разным причинам никогда не публиковались.

Внимательно изучив коробку и ее содержимое, дядя пришел к выводу, что подлинность этих вещей не вызывает никаких сомнений. Он собрался опубликовать записки, но ему помешала Вторая мировая война.

Переживая за сохранность находки, дядя снял копии с записок Уотсона, а оригиналы вместе с коробкой поместил на хранение в банк на Ломбард-стрит. В 1942 году во время авианалета в здание банка попала бомба, вызвав пожар, в результате которого записки обратились в пепел, а коробка хоть и уцелела, но была сильно повреждена пламенем, уничтожившим сделанную на ней надпись.

Таким образом, у дяди остались лишь копии записок, отыскать же мисс Аделину Маквертер ему не удалось. Опасаясь обвинений в фальсификации, он счел за лучшее не публиковать записки, которые после смерти дяди достались мне вместе со сделанными им примечаниями.

Как человека далекого от литературных занятий (по профессии я стоматолог), меня не волнуют возможные обвинения в фальсификации записок. Передать их по наследству мне некому, так что я решил их опубликовать, хоть и не могу поручиться за подлинность бумаг.