Томас Ханшеу - Человек с тысячью лиц

Гамильтон Клик — человек с тысячью лиц, когда-то известный полиции как «Неуловимый взломщик», а теперь знаменитый детектив, в различных перевоплощениях известный как монсеньор Георг де Леспарре, Филипп Барч, Джордж Хэдленд и пр.

Маверик Нэком — суперинтендант Скотланд-Ярда

Леннард — его шофер

Хаммонд, Петри — констебли

Меллиш — полицейский

Доллопс — доверенный помощник Клика

Лорд Улмер — отец леди Кэтрин

Леди Кэтрин Фордхэм — возлюбленная Джеффри Клаверинга

Джеффри (Джеф) Клаверинг — единственный сын и наследник

Сэр Филипп Клаверинг — отец Джеффри Клаверинга

Леди Клаверинг — его вторая жена

Граф Франц де Лувизан — найден загадочно убитым

Алиса Лорн — подруга леди Кэтрин и постоянная спутница

Генерал и госпожа Рейнор — родственники леди Кэтрин

Генри (Гарри) Рейнор — их сын

Было полдвенадцатого — ночь со среды четырнадцатого на пятнадцатое апреля. Красный лимузин господина Маверика Нэкома, суперинтенданта Скотланд-Ярда, на полной скорости свернул в Тутовый переулок, который, как известно, один из самых пустынных и узких переулков Уимблдона[1].

Леннард, шофер, неожиданно надавил на тормоз так, что автомобиль едва ли не оторвался от земли, загудел и едва не врезался в стену, огораживающую усадьбу Вуферинг, перед тем как остановиться в очень узком проезде между стеной и стволом дерева на другой стороне.

При обычных обстоятельствах никто не обратил бы внимания на этот автомобиль — лимузин господина Нэкома. В течение года он в самое разное время суток частенько появлялся в районе Тутового переулка.

По причине, которую ясно можно будет понять из дальнейшего хода событий, суперинтендант считал, что неплохо перед возвращением в город, совмещая приятное с бесполезным, заехать и принять участие в празднике по случаю совершеннолетия сына и наследника его друга сэра Филиппа Клаверинга. Тем более что за этим мероприятием должны были присматривать Петри и Хаммонд — два констебля, так как в этот особняк из хранилищ банка была доставлена золотая посуда.

Теперь все трое сидели на заднем сиденье лимузина. Когда Леннард резко затормозил, они слетели со своих мест, повалившись в кучу.

На мгновение возникло всеобщее замешательство…

Темнота и дорога.

Ни один из трех пассажиров ничего не успел увидеть из окна автомобиля и не мог понять, то ли они столкнулись с преградой, то ли остановились на краю какой-то ловушки.

Тем временем Леннард наклонился вперед и, включив передние фары, прижался к лобовому стеклу, чтобы понять, в чем дело. Господин Нэком торопливо открыл дверцу и высунулся из машины.

— Что случилось? Мы кого-то сбили? — спросил он, не скрывая волнения. — Что не так?

— Боже мой! Да… сэр! Я услышал выстрел и крик. Стреляли из пистолета… потом звук полицейского свистка… и предсмертный крик, сэр, вот я и ударил по тормозам! — произнес Леннард дрожащим голосом.

Тут тишину разорвала трель полицейского свистка, ему вторил еще один, и фактически одновременно прозвучал пронзительный вопль из темного переулка. А потом кто-то громко закричал:

— Смотрите, вон там! Не дайте ему уйти! Глядите внимательно! Он бежит к железной дороге!

Послышался топот тяжелых ботинок. Кто-то выбежал в затянутый туманом переулок и, едва не налетев на лимузин, помчался прочь от машины.

Никто не говорил суперинтенданту Нэкому или его людям, что причиной этого шума, услышанного в ночной тишине, был констебль… но они отлично понимали, что эти тяжелые шаги, без сомнения, могли принадлежать только британскому полицейскому.

Сообразив это, суперинтендант прокричал:

— Хорошо, констебль! Держите его! Помощь идет!

Потом, отдав команду Леннарду, он втянул голову, хлопнул дверью, и шофер, шлепнувшись назад на свое сиденье, выжал сцепление и погнал лимузин вперед, следом за беглецом, со скоростью пятьдесят километров в час.

В этот вечер тени деревьев были особо темными и густой туман стелился над землей, но Леннард, выросший на одной из соседних улиц, казалось, ничего этого не замечал. Он знал: кто-то бежит по переулку в семистах или восьмистах футах впереди, вдоль длинной кирпичной стены, которая шла вдоль задней стороны усадьбы Вуферинг с одной стороны и раскидистых деревьев, чей подлесок зарос густым непроходимым кустарником, — с другой. Единственный выход лежал через кирпичную арку, ведущую на давно заброшенную линию уимблдонской железной дороги.

Потом еще футов двести, и дорога раздваивалась — своего рода буква «Y», один верхний рог шел поперек лугов к общественному шоссе, другой, пересекая Беверли-Брук, вливался в дорогу, ведущую к аллее, и дальше через живописные луга к Кингстону и реке.

Лимузин пролетел те семьсот или восемьсот футов от начала переулка и нырнул в тень кирпичной арки на такой скорости, что казалось удивительным, как машина не врезалась в кирпичную стену. Но водитель резко затормозил, и пассажирам в какой-то момент показалось, что они достигли самих врат Шеола[2].

Суперинтендант Нэком и его люди выскочили из автомобиля, как только Леннард ударил по тормозам. Они защелкали карманными фонариками и помчались вперед, ныряя друг за другом в зев черной арки. Но, сделав всего полдюжины шагов, натолкнулись на непреодолимое препятствие.

Рычание и чавканье больше напоминало звуки, какие издают борющиеся собаки. То и дело раздавались выкрики:

— Получил ты, гад? Получи еще раз!

Дрались двое. Они катались, вцепившись друг в друга. Один носил значок добровольного охранника порядка[3], другой был в шлеме и мундире обычного констебля.

— Ну-ка, господин, отдай-ка это сюда ради бога! — фыркнул охранник. — Меня зовут Моусон, сэр. Общественный охранник… Номер четыре, сэр. Позовите констебля! Убийство, сэр… У него все руки в крови.

— О господи! — только и произнес второй, так и не освободившись от железной хватки охранника.

Две пары рук разом опустились, борющиеся фигуры отступили в разные стороны, и два человека, которые только что тузили друг друга, теперь стояли с удивлением, уставившись друг на друга.

— Что это за игра? — требовательно спросил суперинтендант Нэком, шагнув вперед. — Вам двоим платят за то, чтобы вы следили за порядком, а не дрались друг с другом!

— Вот те раз! — объявил охранник и, явно нервничая, облизал губы. — Коп, не так ли? Коп, а я-то думал… Слава богу. Констебль, что вы с ним сделали? Он же бежал сюда, и я преследовал его буквально по пятам. Неужели он вас обманул?

— Можете не опасаться! — с негодованием ответил констебль. — Я стоял здесь, ожидая. Ждал и кричал вам, пока вы не врезались в меня. А кроме вас, тут никого не было. Никто не входил под арку. Могу в этом присягнуть!

— Тогда куда он делся?! Он что, в воздухе растаял? — с негодованием завопил охранник. — Скажу вам, я гнался за ним по пятам. Это я свистел, призывая на помощь и чтобы отвлечь его. Я едва его не схватил. Он промчался под аркой, и его шаги отдавали гулким эхом. Убийство! Он человека убил! Я гнался за ним с того самого момента, как он выстрелил.

Суперинтендант Нэком и его спутники какое-то время с недоумением переводили взгляды с одного человека на другого. Оба были в форме, и оба были представителями закона.

— Произошло убийство? Так, охранник? — воскликнул суперинтендант, вспомнив, как Леннард говорил о том, что слышал крик и выстрел. — Когда это произошло и как? Отведите меня к телу.

— Боже, благослови вас, сэр, у меня не было времени разглядывать тело, — ответил охранник. — Все, что я могу вам сообщить… Я находился на своем посту, когда услышал, как кто-то зовет на помощь. Я засвистел, сэр. Кто-то захрипел. Так что я сломя голову помчался через туман и эти кусты. Бежал со всех ног, а потом оказался в этом переулке, сэр. Раздался выстрел. Кто-то впереди стрелял. Из-за тумана я толком ничего не видел, помчался по переулку, пока не налетел на этого… полицейского. Откуда он тут взялся?.. В общем, я столкнулся с ним, а из-за тумана подумал, что это тот самый негодяй, которого я преследую… Интересно, откуда он тут взялся? Что он тут делал?.. Уверен, сэр, здесь что-то не так!..

— Все не так… Я уже говорил вам и повторяю! — перебил охранника констебль; видно было, что он сильно разозлился. — Вы что, считаете, что я… старуха какая-нибудь? Послушайте, господин Нэком, меня зовут Меллиш. На самом деле, господин суперинтендант, я всего месяц на службе, но мой сержант может сказать, что я стараюсь и никогда не пропустил бы мимо парня, который посреди ночи мчится по переулку. Никто не мог проскочить мимо меня. Никто размером больше кота, не говоря уже о человеке. И если бы кто-то действительно пробежал здесь раньше этого охранника…