Дороти Сэйерс - Почерк убийцы

Я открыла для себя удивительные детективные рассказы довольно необычным образом, который, вероятно, вызвал бы у выдающейся писательницы невероятное возмущение, доведись ей об этом узнать. Много лет назад актер Ян Кармигел блистательно исполнил главную роль в фильмах, снятых по ее детективным рассказам. Я посмотрела их все на некоммерческом канале TV в Хантингтон-Бич, Калифорния. Помню, как ведущий шоу рассказывал о необыкновенно ярких эпизодах жизни и карьеры этой писательницы, довольно рано получившей степень в Оксфорде. Причиной же, по которой я стала повсюду искать ее рассказы, явился созданный ею персонаж — детектив-аристократ лорд Питер Уимзи.

Я никогда не была поклонницей детективного жанра, но после фильмов с блистательной игрой Яна Кармигела стала живо интересоваться детективами Дороти Сэйерс и вскоре знала все, что имело хоть малейшее отношение к лорду Питеру Уимзи: от его щегольской манеры речи до подробностей его семейных отношений. За относительно небольшой срок я крепко привязалась к нему, к его спокойному и вездесущему слуге Бантеру, вдовствующей герцогине Денверской (существовал ли когда-нибудь еще более восхитительный по аллитерации титул?), сердитому и нудному герцогу Денверу, Чарльзу Паркеру, леди Мэри… В рассказах Дороти Сэйерс я открыла для себя новый тип главного героя, которого сразу же полюбила: он живет проблемами реальной жизни, органично вплетен в повествование, а не вносит путаницу в сюжет. За его размышлениями интересно не только следить, но и включаться вместе с героем в процесс раскрытия преступления.

Необходимо отметить, что в отличие от других писателей таинственного «золотого века», загонявших себя в рамки детективного жанра, где непременно присутствовали трупы, огромное количество подозреваемых и отвлекающие внимание читателя приемы, Сэйерс в создании сюжетного полотна не признавала никаких ограничений. Преступление и его расследование были лишь основой, это был «скелет в шкафу» (как говорят англичане, он есть в каждой семье), к которому писательница затем прикрепляла мускулы, органы, кровеносные сосуды. Скелет оживал, обретал неповторимые характерные черты, и начиналась новая история рассказа. Сэйерс создавала свои произведения так, как ткут гобелен: читатель не может не чувствовать обстановку, окружающую героев, каждый персонаж по-своему интересен и неповторим. В ее книгах всегда есть глубокий смысл, разрабатывая основную тему, она виртуозно использует литературные символы. Иными словами, в своем подходе к детективному жанру Сэйерс делает то, что я называю «пленных не брать». Она не опускается до уровня своих читателей, напротив, она верит, что ее читатели умны и смогут соответствовать ее представлению о них.

Я обнаружила в ее рассказах изобилие, многообразие приемов, которых мне не доводилось встречать в детективах ранее. Я была поражена удивительно точным использованием деталей: рассказывает ли она о том, как звонит колокольчик в «Девяти портных», или о необычном использовании мышьяка в «Силе яда». Автор прекрасно разбирается во всем, о чем пишет, — начиная от криптографии до виноделия; описание периода между войнами — полного безрассудства, отмеченного смертью одной и рождением другой, более коварной и лживой системы, — становится незабываемым.

Стремление раскрывать сущность человеческих отношений — вот что и по сей день продолжает удивлять в произведениях Д. Сэйерс. Страсти, которые владеют персонажами, созданными восемьдесят лет назад, столь же сильны, как сегодня, и так же волнуют читателей. Хотя Англия времен во многом изменилась, но и ныне одним из истинных удовольствий, заставляющих брать в руки ее книги, является желание постичь суть человеческой природы, которую никакое время изменить не может, хотя наши представления и восприятие мира волею обстоятельств становятся иными. Да и преступления — более жестокими…

В начале своей карьеры писателя криминального жанра я заявила, что буду удовлетворена, если когда-либо мое имя будет упомянуто в том же контексте, что и имя Дороти Сэйерс. Я счастлива, что после выхода в свет моего первого произведения это произошло. Но если мне когда-либо удастся подарить читателям столько же удовольствия, сколько дарит Д. Сэйерс своими рассказами с участием детектива Уимзи, тогда я буду считать, что по-настоящему добилась успеха.

Несомненно, переиздание ее рассказов — всегда событие. Каждое следующее поколение читателей приветствует ее. Они отправляются в увлекательное путешествие в компании незабываемого попутчика. Во времена сомнений и тревог кто-то, возможно, вспомнит и Шерлока Холмса, и Эркюля Пуаро, и мисс Марпл благодаря их умению распутывать клубки хитроумных интриг и преступлений. Но если кому-то захочется успокоиться и достойно вынести все превратности судьбы, он не найдет ничего лучше, чем бросить якорь в гавани лорда Питера Уимзи.

Хантингтон-Бич,

Элизабет Джордж

Калифорния

Май 27, 2003

— Все, приехали, — сказал лорд Питер Уимзи.

Машина была в беспомощном положении: носом она глубоко зарылась в кювет, задние колеса не доставали до земли, как будто она пыталась выкопать огромную нору в сугробе и потом спрятаться где-нибудь в недрах земли. Внимательно осматривая машину, Уимзи попытался восстановить картину происшедшего. Узкий горбатый мост, резкий поворот, канава, плохая видимость из-за сильной вьюги. Стоило водителю немного превысить скорость, как машина потеряла управление, и ее вынесло с дороги. И вот теперь она беспомощно торчала у обочины, и ее фары освещали остатки ограды, почти полностью заметенной снегом.

Куда ни посмотри, все вокруг было белым-бело. Часы показывали чуть больше четырех. В этот канун Нового года снег шел целый день, покрывая землю белым снежным одеялом, и небо на белом фоне земли казалось серым и тусклым.

— Прошу прощения, Бантер, как вы думаете, где мы сейчас находимся?

Слуга посветил фонариком на карту, внимательно осмотрел ее и сказал:

— Милорд, я думаю, мы проехали большую часть пути до Лимхолта. Если я не ошибаюсь, мы сейчас недалеко от церкви святого Павла.

Не успел он договорить, как ветер донес звуки боя часов. Четверть пятого. Скорее всего, это были часы на башне храма.

— Слава Богу! — воскликнул Уимзи. — Рядом должна быть деревня. Пойдем туда пешком. Все вещи оставим здесь — потом пришлем кого-нибудь за ними. Брр! Как же холодно! Просто мечтаю погреться у камина. В следующий раз, когда я решу посетить эти места, надо будет ехать поездом. Ну что ж, пойдем. Идти нам, кстати, придется против ветра.

Мужчины плотнее застегнули свои пальто, подняли воротники и пошли навстречу ветру и снегу. Слева виднелось русло реки с обледенелыми берегами. Это была единственная темная полоса среди белого пейзажа, удивительно прямая, будто кто-то начертил ее русло по линейке.

Они шли молча. Ветер дул прямо в лицо. Снег налипал на ресницы. Идти становилось все труднее и труднее. Примерно через милю на горизонте, на другом берегу реки, показался силуэт ветряной мельницы, но никакого моста на ту сторону поблизости не было.

Пройдя еще с полмили, они наткнулись на указательный столб. В этом месте дорога разветвлялась, и вправо от нее отходила еще одна. Бантер осветил фонариком указательный столб с надписью: «Храм святого Павла».

Больше никаких указателей не было, так что выбирать было не из чего.

— Церковь святого Павла. Пожалуй, нам туда, — произнес Уимзи и повернул направо. Как только они сделали пару шагов по этой дороге, снова послышался бой часов. Они пробили без четверти пять. Судя по звукам боя, церковь была уже совсем близко.

Еще несколько сотен ярдов пустынной дороги, и, наконец, они увидели первые признаки жизни: слева показалась крыша фермы, стоящей немного поодаль; справа виднелась маленькая квадратная кирпичная постройка. Подойдя поближе, Уимзи понял, что это что-то вроде местного паба. У входа стояла маленькая старая машина, а сквозь шторы на окнах первого и второго этажей пробивался свет.

Уимзи подошел к двери и попытался ее открыть. Дверь была не заперта. Он приоткрыл ее, заглянул внутрь и крикнул: