Лилиан Браун - Кот, который жил роскошно

– Звучит заманчиво.

– Я сама живу в «Касабланке», – тихо добавила Амберина и истерично хохотнула.

Квиллер всё лучше и лучше представлял себе собеседницу: милое лицо, темные волосы, голубые глаза (вполне возможно, носит контактные линзы) – и рядом муж. Правда, сейчас она говорила как одинокая.

– Что ж, я с удовольствием взглянул бы на это здание, – сказал он.

– Мэри просила передать, что пентхаус[1] сдаётся в аренду и он прекрасно меблирован. На тот случай, если вы изъявите желание и приедете погостить.

– Право, не знаю…

– Мистер Квиллер, решать нужно быстро, потому как на владелицу здания давят те, кто занимается перепланировкой района. НОСОК очень беспокоится.

– А кто владелица?

– Мы зовем её Графиней. Ей семьдесят пять лет. Всю свою жизнь она прожила в этом здании, причём в одной и той же квартире. Я уверена, мистер Квиллер, что вы сможете уговорить Графиню продать здание Фонду Клингеншоенов. Вы такой обаятельный мужчина…

– Далеко не всегда, – скромно запротестовал он, при этом удовлетворенно пригладил усы. Гм, ему ли не знать, как неотразимо действуют его чары на женщин, в особенности на пожилых. – Хорошо, допустим, я соберусь к вам, – проговорил он медленно и задумчиво, – мне придётся брать с собой кошек. Домашние животные разрешены?

– Только кошки. Откровенно говоря, кошки тут повсюду. – Амберина хихикнула. – Некоторые называют это здание «Кошкин дом».

– Так вы говорите, что пентхаус сейчас свободен? – спросил он со всё более возрастающим интересом.

– Вам там понравится! Квартира просто шикарная. Большая прихожая, затем несколько ступенек вниз – и вы попадаете в освещаемую через потолок гостиную с внутренним садом… а какой вид… а терраса…

– Давайте я перезвоню вам завтра. Мне нужно обсудить ваше дело с компаньонами, – сказал Квиллер игриво, намекая на сиамцев.

– Только не теряйте время, – предупредила Амберина. – Мэри говорит, если со старухой что-нибудь случится, то здание, для того чтобы расплатиться с наследниками, продадут застройщикам.

Повесив трубку, он стал быстро соображать. Первое: в течение трёх последних лет он не имел права выезжать за пределы округа, если не считать полета в Центр для обеда в пресс-клубе. Второе: зима на подходе, а зимы в Мускаунти не только холодные, но и бесконечные. Третье: рискованное предприятие с "Касабланкой" может стать достаточно убедительным поводом для бегства от ледяных мостовых и десятифутовых сугробов Пикакса. В любом случае, подумал Квиллер, нет ничего страшного в том, чтобы съездить в Центр и самому посмотреть на это здание.

Он решил посоветоваться с сиамцами, Живя в одиночку, он взял за правило беседовать с ними, читать им вслух, а также обсуждать все планы и проблемы. Кошкам, похоже, нравился тембр его голоса, они всегда внимательно его слушали, и не важно, понимали они значение слов или нет. Более существенным было то, что подобное общение помогало Квиллеру принимать важные решения.

– Слушайте, ребятки, – обратился он к сиамцам, – как вам понравится идея провести зиму не в Снежном поясе, а в Поясе преступности?.. А кстати, где вы?

Его приятели, оказывается, покинули свое уютное кресло и куда-то скрылись.

– Эй, куда вы, бестии, подевались? – настойчиво повторил он.

Кошки не издали ни звука, но Квиллер чувствовал их присутствие и догадывался, где именно они скрываются. Коко залез под каминный коврик, а Юм-Юм пряталась под ковром, лежащим перед диваном. Их безмолвный комментарий означал одно: они питают отвращение к перемене мест, но отлично понимают, что у Квиллера на уме.

Со всё возрастающим воодушевлением Квиллер заходил по комнате. Несмотря на реакцию сиамцев, его всё сильнее увлекала идея провести зиму в большом городе. Ему не хватало пресс-клуба, Не хватало собратьев по перу из «Дневного прибоя», газеты, в которой его признавали лучшим жанровым очеркистом. Не хватало спектаклей, хоккея и профессионального баскетбола, не хватало ресторанов. Плохо только вот что; придётся отказаться от компании Полли Дункан. А ему очень нравилась директриса пикакской библиотеки, которую он считал умной, интересной женщиной. Их роднили общие вкусы, одинаковый возраст и то, что брак ни для него, ни для неё не являлся самоцелью.

Квиллер позвонил Полли в её маленький загородный домик, но не успел даже рта раскрыть, как Полли огорошила его неожиданным заявлением!

– Ох, Квилл! Как хорошо, что ты позвонил. Кошмарные новости: меня выселяют.

– Как это понимать?

Долгие годы Полли снимала уютный коттедж в пригороде, и они провели в нём множество идиллических уикендов с единственными соседями – оленями.

– Я же тебе говорила, что ферму продали, – продолжала она чуть не плача. – И вот я узнаю, что новый владелец хочет отдать мой коттедж своему сыну. А впереди зима! Куда мне деться? Домовладельцы не разрешают держать кошек, но не выкину же я Бутси на улицу! Что делать, что? – взволнованно повторяла Полли. Растерянность женщины, запросто решавшей самые сложные проблемы в библиотечном деле, взволновала его. – Ты меня слышишь, а, Квилл?

– Слышу. Я думаю, – ответил он. – Знаешь, меня пригласили провести зиму в Центре. Даже сняли пентхаус. Стало быть, ты можешь отдать мебель на хранение и пожить у меня в Пикаксе, пока не подыщешь что-нибудь подходящее. – И добавил игриво: – Против кота я не возражаю. – На другом конце провода воцарилось молчание. – Ты меня слышишь? А, Полли?

– Слышу. Я думаю, – проговорила она. – Знаешь, Квилл, звучит заманчиво, а библиотека так просто выиграет, но всё же…

– Всё же что?

– Не нравится мне, что ты будешь всю зиму в Центре.

– Но ведь ты провела целое лето в Англии, – напомнил он. – Мне это тоже не очень-то понравилось, однако я выжил.

– Я совсем о другом. В больших городах так неспокойно! Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Позволь мне напомнить, что до переезда сюда я жил исключительно в больших городах.

– А что это за пентхаус, о котором ты заикнулся? – спросила она настороженно.

– Давай завтра поужинаем вместе, и я все тебе расскажу.

Затем он набрал номер своего старого друга Арчи Райкера, издателя местной газеты.

– Привет, Арчи! Ты не поверишь, но мне только что звонили из Центра, – сказал он. – Помнишь дом под названием "Касабланка" на самой окраине Хламтауна?

– Ещё бы. Мы с Рози жили в нём после свадьбы. Хозяева переделали большие квартиры в однокомнатные каморки. И всё-таки мы провели там несколько прекрасных лет. А потом народились дети, и пришлось перебираться в пригород. Так что там с "Касабланкой"? Её хотят снести?

– Совершенно верно, – подтвердил Квиллер. – Застройщики собираются избавиться от неё.

– Чтобы снести этот шедевр зодчества, им потребуется атомная бомба – не меньше. Построено на века.

– А теперь, Арчи, держись за шляпу. Мне кажется, что Фонд К. сделает неплохое вложение и привлечёт к себе внимание, если купит и отреставрирует <Каса6ланку>.

– Что? Ты хочешь сказать, вернет ей первоначальный облик? Но это же потребует огромных вложений. Миллионы долларов!

– Да, именно об этом я и говорю: реанимирует здание и сделает его шикарным, фешенебельным отелем. Фонд заработает на этом деле быстрее, чем совет директоров успеет потратить, так что ни о каких потерях не может быть и речи. Это будет феноменальная финансовая операция, так сказать новое перо в шляпе Клинтоншоенов.

– Тогда стоит подумать, Хотя звучит бредово. А что тебе сказал совет директоров?

– Ничего. Я узнал о «Касабланке» всего полчаса назад. Естественно, потребуется скрупулезное исследование. Послушай, Арчи, если я поеду в город для выяснения всех обстоятельств, то смогу присылать тебе материал об ужасах тамошней жизни. Как ты на это смотришь? Читатели Мускаунти будут упиваться новостями!

– Ты твёрдо решил ехать? – с недоверием спросил Райкер. – Большой город – это ограбления, нападения, убийства…

– Кому ты рассказываешь? Автору книги о городских преступлениях. – Квиллер действительно написал такую книгу на пике своей карьеры. – Ты забыл, Арчи, но ограблений, нападений и убийств во время нашей с тобой работы в «Дневном прибое» было ничуть не меньше, чем теперь, но мы принимали их как неизбежное.

– Судя по тому, что я видел и слышал, жизнь сильно изменилась.

– Нет на свете труса более трусливого, чем городской житель, переехавший в провинцию, друг мой. Между прочим, мне предлагают в "Касабланке" пентхаус. Со всей обстановкой.

– Шикарно, но смотри не вляпайся в какую-нибудь гадость, – ответил Райкер. – Лучше всё хорошенько обдумай… недельки две.

– Да не могу я ждать недельки две! Фонд К. должен узнать обо всём раньше, чем чугунная баба врежется в стену «Касабланки». К тому же каждый день может пойти снег – и, следовательно, я не смогу отсюда выбраться.