Arthur Conan Doyle - Английский язык с Конан Дойлем. Этюд в багровых тонах (ASCII-IPA)

brought [brO:t], honour ['[email protected]], misfortune [mIs'fO:tS(@)n], disaster [dI'zA:[email protected]], brigade [brI'geId], courage ['kVrIdZ], ward [wO:d], fever ['fi:[email protected]]

The campaign brought honours and promotion to many, but for me it had nothing but misfortune and disaster. I was removed from my brigade and attached to the Berkshires, with whom I served at the fatal battle of Maiwand. There I was struck on the shoulder by a Jezail bullet, which shattered the bone and grazed the subclavian artery. I should have fallen into the hands of the murderous Ghazis had it not been for the devotion and courage shown by Murray, my orderly, who threw me across a pack-horse, and succeeded in bringing me safely to the British lines.

brought [brO:t], honour ['[email protected]], misfortune [mIs'fO:tSu:n], disaster [dI'zA:[email protected]], brigade [brI'geId], courage ['kVrIdZ]

Worn with pain, and weak from the prolonged hardships which I had undergone (измученный болью и ослабевший от длительных лишений, который я перенес; to wear — носить; изнашивать; истощать, изнурять; long — длинный; to prolong — продлевать; to undergo — испытывать, переносить), I was removed: «я был перемещен», with a great train of wounded sufferers, to the base hospital at Peshawar (меня оттранспортировали вместе с большим конвоем раненых: «раненых страдальцев» в основной госпиталь в Пешаваре; train — караван; обоз; to train — тянуть, тащить; to wound — ранить; sufferer — страдалец; пострадавший; base — основной, базовый). Here I rallied, and had already improved so far as to be able to walk about the wards (здесь я поправился: «поправился и улучшился = улучшил свое самочувствие» настолько, чтобы быть в состоянии самостоятельно передвигаться по палатам; to rally — поправляться после болезни; to improve — улучшаться; поправляться), and even to bask a little upon the verandah (и даже немного загорать на веранде; verandah = veranda), when I was struck down by enteric fever, that curse of our Indian possessions (когда меня сразил брюшной тиф, этот бич наших индийских колоний; to strike — ударять; поражать; to strike down — поразить болезнью; curse — проклятье; possession — владение; зависимая территория). For months my life was despaired of (несколько месяцев меня считали безнадежным: «месяцами мою жизнь потеряли надежду /спасти/»; to despair — отчаиваться, терять надежду), and when at last I came to myself and became convalescent (а когда наконец я пришел в себя и стал поправляться; to become — становиться; convalescent — выздоравливающий), I was so weak and emaciated (я был настолько слаб и истощен) that a medical board determined that not a day should be lost in sending me back to England (что медкомиссия решила, что меня надо отослать в Англию не теряя ни дня: «ни один день не должен быть потерян в отправке меня обратно в Англию»; board — правление, руководство, совет; to determine — определять, решать; to lose — терять). I was dispatched, accordingly, in the troopship "Orontes," and landed a month later on Portsmouth jetty (соответственно, меня отправили с войсковым транспортом «Оронтес», и месяц спустя я сошел на берег на пристани Портсмута; to dispatch — посылать; отсылать; troop — войска; land — земля; to land — сходить на берег; jetty — мол, пристань), with my health irretrievably ruined (с безвозвратно подорванным здоровьем; to retrieve — восстанавливать, реабилитировать; to ruin — разрушать), but with permission from a paternal government to spend the next nine months in attempting to improve it (но с разрешением отечески заботливого правительства провести последующие девять месяцев в попытке поправить его; paternal — отцовский; отеческий; to improve — улучшать; поправлять).

ward [wO:d], verandah [[email protected]'r&[email protected]], fever ['fi:[email protected]]

Worn with pain, and weak from the prolonged hardships which I had undergone, I was removed, with a great train of wounded sufferers, to the base hospital at Peshawar. Here I rallied, and had already improved so far as to be able to walk about the wards, and even to bask a little upon the verandah, when I was struck down by enteric fever, that curse of our Indian possessions. For months my life was despaired of, and when at last I came to myself and became convalescent, I was so weak and emaciated that a medical board determined that not a day should be lost in sending me back to England. I was dispatched, accordingly, in the troopship "Orontes," and landed a month later on Portsmouth jetty, with my health irretrievably ruined, but with permission from a paternal government to spend the next nine months in attempting to improve it.

I had neither kith nor kin in England (у меня не было ни друзей, ни родственников в Англии; kith — друзья, знакомые; kin — родня, родственники), and was therefore as free as air (/и я/ был, следовательно, свободен, как воздух)— or as free as an income of eleven shillings and sixpence a day will permit a man to be (или настолько свободен, насколько человеку позволяет быть доход в одиннадцать шиллингов шесть пенсов в день; income — доход; to permit — позволять, давать возможность). Under such circumstances, I naturally gravitated to London (при таких обстоятельствах, естественно, меня затянуло в Лондон; to gravitate — притягиваться; тяготеть, стремиться; gravity — тяжесть; сила тяжести), that great cesspool into which all the loungers and idlers of the Empire are irresistibly drained (эту огромную выгребную яму, в которую неумолимо сносит всех бездельников Империи; cesspool — выгребная яма; lounger — бездельник, тунеядец, лентяй; idler — лентяй, бездельник; to resist — сопротивляться; irresistibly — непреодолимо; to drain — стекать; оттекать). There I stayed for some time at a private hotel in the Strand (там я прожил некоторое время в частной гостинице на Стренде; to stay — останавливаться, жить; strand — прибрежная полоса, берег; the Strand — Стренд, одна из главных улиц в центральной части Лондона; на ней расположены театры, фешенебельные магазины и гостиницы), leading a comfortless, meaningless existence (влача неустроенное, бесцельное существование; to lead — вести какой-либо образ жизни; comfort — удобство; meaning — значение, смысл), and spending such money as I had, considerably more freely than I ought (и растрачивая те деньги, которые у меня были, куда более расточительно: «значительно более вольно», чем следовало бы; considerably — значительно; намного; freely — свободно; легко; вольно). So alarming did the state of my finances become (состояние моих финансов стало настолько тревожным; alarm — тревога; to alarm — встревожить; напугать), that I soon realized that I must either leave the metropolis and rusticate somewhere in the country (что я вскоре осознал, что мне следует либо оставить столицу и прозябать где-нибудь вдали от городов; to rusticate — удалиться в деревню; жить в деревне; rustic — деревенский, сельский; country — деревня, сельская местность), or that I must make a complete alteration in my style of living (либо полностью сменить стиль жизни: «сделать полную перемену в моем стиле жизни»; to alter — изменять; менять; alteration — изменение; перемена). Choosing the latter alternative, I began by making up my mind to leave the hotel (избрав последнюю альтернативу, я решил покинуть гостиницу: «я начал, решившись покинуть гостиницу»; mind — ум, разум; to make up one's mind — решиться, принять решение), and to take up my quarters in some less pretentious and less expensive domicile (и обосноваться в каком-нибудь более скромном: «менее претенциозном» и менее дорогом месте; to take — брать; занимать; quarter — четверть; квартал; жилище, жилье, квартира; pretentious — вычурный, претенциозный; domicile — место проживания, постоянное местожительство).

kith [kIT], lounger ['[email protected]], idler ['[email protected]], existence [Ig'zIst(@)ns], ought [O:t], finance ['faIn&ns], alteration [,O:[email protected]'reIS(@)n]

I had neither kith nor kin in England, and was therefore as free as air — or as free as an income of eleven shillings and sixpence a day will permit a man to be. Under such circumstances, I naturally gravitated to London, that great cesspool into which all the loungers and idlers of the Empire are irresistibly drained. There I stayed for some time at a private hotel in the Strand, leading a comfortless, meaningless existence, and spending such money as I had, considerably more freely than I ought. So alarming did the state of my finances become, that I soon realized that I must either leave the metropolis and rusticate somewhere in the country, or that I must make a complete alteration in my style of living. Choosing the latter alternative, I began by making up my mind to leave the hotel, and to take up my quarters in some less pretentious and less expensive domicile.

On the very day that I had come to this conclusion, I was standing at the Criterion Bar (в тот самый день, что я принял такое решение: «пришел к такому выводу», я стоял у бара «Критерион»; conclusion — умозаключение, вывод), when some one tapped me on the shoulder (когда кто-то похлопал меня по плечу; tap — легкий стук; to tap — постукивать; хлопать), and turning round I recognized young Stamford, who had been a dresser under me at Barts (и, обернувшись: «повернувшись вокруг», я узнал молодого Стемфорда, который был ассистентом у меня в лондонском госпитале; dresser — ассистент; хирургическая сестра; to dress — одевать; перевязывать рану; Barts = St Bartholomew's Hospital — госпиталь святого Варфоломея, самая старая больница Великобритании; основана в 1132 при церкви Варфоломея Великого). The sight of a friendly face in the great wilderness of London is a pleasant thing indeed to a lonely man (для одинокого человека увидеть знакомое лицо в каменных джунглях огромного города — воистину отрада: «вид дружеского лица в огромной пустыне Лондона — воистину приятная вещь для одинокого человека»; friendly — дружелюбный, дружески расположенный; wild — дикий; wilderness — пустыня; дикая местность). In old days Stamford had never been a particular crony of mine (в прежние времена: «в старые дни» Стемфорд никогда мне не был особенно близким приятелем; particular — особенный, специфический; crony — близкий, закадычный друг), but now I hailed him with enthusiasm (но теперь я поприветствовал его с энтузиазмом), and he, in his turn, appeared to be delighted to see me (а он, в свою очередь, был, казалось, очень рад меня видеть; to appear — производить впечатление; казаться; to delight — радовать; доставлять большое удовольствие). In the exuberance of my joy, I asked him to lunch with me at the Holborn (от избытка чувств я пригласил его на ленч в «Холборн»; exuberance — богатство, избыток, изобилие; joy — радость), and we started off together in a hansom (и мы вместе отправились туда на кебе; to start — отправляться, пускаться в путь; hansom = hansom cab — двухколесный экипаж с местом для кучера сзади).

"Whatever have you been doing with yourself, Watson (что это ты с собой сделал, Ватсон)?" he asked in undisguised wonder (спросил он с нескрываемым удивлением; to disguise — утаивать, скрывать), as we rattled through the crowded London streets (пока мы громыхали по запруженным лондонским улицам; to rattle — грохотать; дребезжать; сильно стучать; crowd — толпа; crowded — переполненный). "You are as thin as a lath and as brown as a nut (ты худой, как щепка, и загорелый, как орех; lath — планка, рейка; brown — смуглый; загорелый)."