Лилиан Браун - Кот, который играл в слова

– Если даст, это для меня сущая новость.

– Я шесть месяцев пробыл смешнейшей фигурой журналистики – криминалист, посаженный на искусство.

– Нечего было брать эту работу, раз она тебя не устраивает.

– Мне были нужны деньги. Ты это знаешь. И мне было обещано место в редакторской, как только оно появится.

– Всяческих удач, – уныло пожелал Райкер.

– По-моему, есть что-то вроде шанса. И каков бы он ни был, о нем знают все, кроме нас с тобой.

Редактор публицистики откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

– В средствах массовой информации общепринято, – провещал он, – что наиболее заинтересованные лица узнают новости последними.

Когда из редакторской донёсся звонок, Райкер с Квиллером вступили в кабинет главного редактора, сказав: «Доброе утро, Харолд». Босса звали Перси только за глаза.

Тут был начальник отдела рекламы, трещавший своими манжетами. Был тут и шеф фотографов, выглядевший утомленным. Присутствовала и редакторша женского отдела в довольно-таки смелой шляпке из шкуры зебры, пославшая Квиллеру затяжной жёсткий взгляд, который его смутил. У фрэн Ангер было приторно-сладкое обаяние – он ему не доверял. Он был осторожен с деловыми дамами. Некогда был на такой женат.

Кто-то прикрыл дверь, и главный редактор крутанул своё кресло, чтобы лицезреть Квиллера.

– Квилл, я обязан извиниться перед вами, – сказал он. – Мне следовало бы обсудить всё с вами дней десять назад. До вас, возможно, дошли слухи, и с моей стороны было не больно красиво оставлять вас в неведении. Не обессудьте. Меня включили в Гражданский комитет мэрии по борьбе с преступностью, но это не извинение per se[3].

«Он и впрямь неплохой парень», – подумал Квиллер, тревожно ёрзая на стуле.

– Мы обещали вам другую работу, как только представится удобный случай, – продолжал главный, – и теперь у нас для вас есть настоящее задание! Мы собираемся расширять издательский бизнес в целом и газету «Дневной прибой» perse .

Квиллер начал понимать, почему босса прозвали Перси.

Редактор продолжал:

– Наш город избран для эксперимента, который определит, может ли национальная реклама, обычно публикуемая в журналах, быть передана в ежедневные газеты больших городов.

Редактор рекламы заметил:

Если это сработает, наша построчная оплата удвоится. Годовой доход за один только год эксперимента поднимется на миллион долларов.

– «Утренняя зыбь» тоже захочет получить этот лакомый кусочек, – добавил главный, – но с нашими—то новыми станками и цветной печатью мы сможем выпускать продукцию высшего качества.

Квиллер нервно поглаживал усы.

– Это и будет ваша работа, Квилл, – пятьдесят две недели выпускать особое воскресное приложение – журнального формата с массой цветных иллюстраций!

Мысли Квиллера так и рванулись вперед, к этим возможностям. Он представил себе великосветские судебные процессы, предвыборные кампании, политические разоблачения, спортивные зрелища, возможно, отклик в заокеанской прессе. Он откашлялся и спросил:

– Этот новый журнал, полагаю, для широкого круга читателей?

– Для широкого – по форме изложения, – ответил Перси. – И для более узкого – по содержанию. Мы хотим, чтобы вы делали еженедельный журнал по дизайну интерьеров.

– Почему ? – неожиданным фальцетом вскрикнул Квиллер.

– По оформлению интерьеров. Эксперимент ведет мебельный концерн.

– Дизайн интерьеров! – Квиллер ощутил холодок в основании усов. – Мне думается, было бы лучше, если бы за это взялись дамы.

– В женском отделе, – сладко заговорила Фрэн Ангер, – страстно ожидали этого назначения, Квилл, но Харолд чувствует, что нынче домашним очагом заинтересовалось великое множество мужчин. Он хочет избежать женской пристрастности и привлечь массового читателя к журналу «Любезная обитель».

В глотке у Квиллера запершило так, будто он проглотил свои усы.

– «Любезная обитель»? Так вот как называется эта штука?

Перси кивнул:

– По-моему, оно верно передаёт суть: обаяние, уют, вкус. Вы сможете рассказывать о роскошных домах, шикарных квартирах, о символах социального статуса – о десяти процентах элиты, о её образе жизни.

Квиллер теребил свой изувеченный галстук.

– Вам понравится это дело, Квилл, – сказала редакторша женского отдела. – Вы будете работать с дизайнерами, а это восхитительный народ.

Квиллер весь подался к главному редактору:

– Харолд, вы в самом деле хотите, чтобы я этим занялся? Вам же известна моя подготовка! Я не знаю даже азов дизайна.,

– Вы прекрасно справлялись с живописцами и скульпторами, не зная азов искусства, – сказал Перси. – В нашем бизнесе знания и опыт порой могут стать лишь помехой. То, что нужно для этой работы, – ни больше ни меньше как опытный газетчик, творческий и находчивый. Если у вас поначалу возникнут затруднения, Фрэн, я уверен, рада будет протянуть вам руку помощи,

Квиллер скрючился на стуле.

– Да, конечно, – подтвердила редакторша женского отдела. – Мы можем работать вместе, Квилл, и я помогу вам избрать нужное направление. – Невзирая на мрачноватую реакцию Квиллера, она продолжала: – Вы могли бы начать, к примеру, с Сорбоннской студии: они работают для светского общества. Потом – Лайк и Старквезер: это крупнейшая в городе дизайнерская фирма! – Она сделала экстатический жест. – Дэвид Лайк совершенно очарователен!

– Пари держу, что он таков и есть, – угрюмо проворчал Квиллер. У него было свое особое мнение о дизайнерах как мужского, так и женского пола.

– Есть ещё и миссис Мидди, которая создает уютные раннеамериканские интерьеры. И есть новая студия под названием «ОРГУР». Она специализируется на Организованном Уродстве.

Затем Перси выдвинул аргумент, куда больше заинтересовавший Квиллера.

– Это назначение потребует большей ответственности, – сказал он Квиллеру, – и, естественно, этому будет соответствовать ваша должность. Вы будете переведены из старших репортёров в младшие редакторы.

Квиллер произвёл быстрый подсчёт и осознал, что новое назначение означает приличное место плюс оклад, достаточный для того, чтобы жить и расплатиться со старыми долгами. Он вцепился себе в усы.

– Пожалуй, я мог бы попробовать, – сказал он. – Скоро ли, по-вашему, я должен начать?

– Вчера! Нам удалось узнать, что «Утренняя зыбь» вылезет со своим приложением к первому октября. Мы должны втихаря перебежать им дорожку.

Решающий аргумент. От перспективы попасть в самую гущу событий чернила в венах Квиллера вскипели ключом. Первоначальный испуг уступил место охотничьему азарту. И когда Фрэн Ангер компанейски ему улыбнулась и сказала: «Это назначение ещё порадует нас, Квилл», он подумал: «Сестрёнка, ручки прочь от моего журнала! »

В тот же день, в час ленча, Квиллер вышел и отметал повышение жалованья, Коко он купил жестянку крабов, себе – новый галстук. Ещё один – красный шерстяной в клеточку.

Надев новый галстук и лучший из двух своих костюмов, Квиллер с некоторым опасением предпринял первую вылазку в дизайн-студию, – он готовил себя к принятию усиленной дозы изысканного и невыразимого.

Он отыскал фирму Лайка и Старквезера на фешенебельной площади, окаймленной специализированными магазинами, артгалереями и кафе. Вход производил сильное впечатление. На огромных двустворчатых дверях экзотически разукрашенного дерева сияли круглые серебряные ручки, большие, как бейсбольные биты.

Ателье представляло собой выставку предметов комнатного убранства, и Квиллер с удовольствием обнаружил, что одна из комнат обита красной клетчатой тканью под стать его галстуку. Над камином, который был обрамлен деревом, источенным морским червем, высились лосиные рога; стояла здесь и софа, обтянутая свиной кожей, обшарпанной, как покрышка списанного футбольного мяча.

К нему приблизился стройный молодой человек, и репортёр спросил, нельзя ли повидать мистера Лайка или мистера Старквезера. После промедления, казалось не сулившего положительного ответа, из-за восточной ширмы в задней части ателье появился седовласый человек. У него были мягкие черты лица и вкрадчивые манеры.

– Того, с кем вам следует поговорить, – зовут мистер Лайк, если вы насчет рекламы, – объяснил он Квиллеру, – но он сейчас занят с клиентом. Может быть, подождете и осмотрите тем временем ателье?

– Вы мистер Старквезер? – спросил Квиллер.

– Да, но, по-моему, вам надо побеседовать с мистером Дайком. Он – тот…

– Был бы очень вам признателен, если бы вы рассказали мне об этих экспонатах, пока я жду. – Квиллер двинулся к лосиным рогам.

– Тут не о чем особенно рассказывать, – с беспомощным жестом ответил Старквезер.

– Что в последнее время покупают?

– Да почти всё.

– А есть сейчас мода на какой-нибудь особый цвет?