Агата Кристи - Эриманфский вепрь

Управляющий пожал плечами, но глаза у него забегали.

— Ох уж эти туристы, — уклончиво заметил он, — им все время подавай что-нибудь новенькое… Высота — это само по себе уже новое ощущение.

И притом не очень-то приятное ощущение, подумал про себя Пуаро. Он чувствовал, как сильно бьется его сердце. Ему тут же вспомнилась детская песенка: «Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет».

В гостиную вошел Шварц. Увидев Пуаро, он засиял и двинулся прямо к нему.

— Я тут перекинулся парой слов с доктором Лютцем. Он немного кумекает по-английски. Его нацисты выслали из Австрии — потому что он еврей. Они там совсем с ума посходили! Он же знаменитость — заболевания, психоанализ и все прочее.

Взгляд его упал на высокую женщину, не сводившую глаз с отстраненно-прекрасных гор. Шварц понизил голос:

— Я узнал у официанта, как ее зовут. Это мадам Грандье. У нее муж погиб во время восхождения, поэтому она сюда и приезжает. Я вот думаю, может, нам попробовать расшевелить ее?

— На вашем месте я бы не стал этого делать, — предупредил Пуаро.

Увы, назойливое дружелюбие мистера Шварца явно искало выхода.

Пуаро видел, как он пытался с ней познакомиться и как резко эти попытки были отвергнуты. Их фигуры четко вырисовывались на фоне окна. Женщина была выше Шварца. Она откинула назад голову, глядя на непрошеного собеседника с холодной неприязнью.

То, что она сказала, Пуаро не слышал, но Шварц вернулся назад словно побитый пес.

— Ничего не вышло, — сообщил он с сожалением. — По-моему, раз уж все мы оказались здесь вместе, стоило бы и держаться соответственно. Все мы люди, так ведь, мистер… Подумать только, я даже имени вашего не знаю!

— Моя фамилия Пуарье, — представился Пуаро и добавил: — Я торгую шелком в Лионе.

— Вот моя карточка, мосье Пуарье. Будете в Фаунтин Спрингз — заходите, мы гостям всегда рады.

Пуаро принял визитную карточку, похлопал себя по карману и пробормотал:

— Увы, я не взял с собой карточек…

Перед сном Пуаро еще раз внимательно перечитал записку Лемантея, затем аккуратно убрал ее в бумажник, задумчиво пробормотав:

— Любопытно…

Официант Гюстав принес Пуаро на завтрак кофе и пару булочек.

— Мосье, надеюсь, понимает, — сказал он извиняющимся тоном, — что на такой высоте невозможно подать по-настоящему горячий кофе? Он, увы, слишком рано начинает кипеть.

— Подобные катаклизмы следует переносить стоически, — отозвался Пуаро.

— Мосье — философ, — оценил его реплику Гюстав и направился к двери, но, вместо того чтобы уйти, выглянул наружу, закрыл дверь и вернулся к изголовью кровати.

— Мосье Эркюль Пуаро? Я инспектор Друэ, — представился он.

— А, — кивнул Пуаро. — Я, собственно, так и думал.

— Мосье Пуаро, — Друэ понизил голос, — тут такая история… Авария на фуникулере.

— Авария? — Пуаро сел на кровати. — Что за авария?

— Пострадавших, к счастью, нет. Это произошло ночью. Возможно, чистая случайность — сошла небольшая лавина. Но не исключено, что кто-то специально это устроил. Ремонт займет несколько дней, а пока мы отрезаны от внешнего мира. Сейчас, когда снег еще очень глубок, на своих двоих в долину не спустишься.

— Очень интересно, — промурлыкал Пуаро.

— Похоже, у комиссара были верные сведения. У Марраско здесь назначена встреча, и он позаботился о том, чтобы им ничто не помешало.

— Просто фантастика! — воскликнул Пуаро.

— Согласен, — развел руками Друэ. — Здравого смысла тут ни на грош, и тем не менее! Марраско вообще большой оригинал. По-моему, он сумасшедший.

— Безумец и убийца?

— Личность малоприятная, что и говорить, — сухо обронил Друэ.

— Но если он назначил здесь, у черта на куличках, встречу, значит, он наверняка уже прибыл — сообщение-то прервано.

— Знаю, — спокойно отозвался инспектор.

Оба помолчали.

— Как насчет доктора Лютца? Может он оказаться Марраско? — спросил наконец Пуаро.

— Не думаю, — покачал головой Друэ. — Доктор Лютц — известный и уважаемый специалист. Я видел в газетах его фотографии и должен сказать, наш доктор очень на них похож.

— Если Марраско умеет изменять внешность, он вполне мог добиться нужного сходства.

— Вот именно — если. Умение перевоплощаться — это особый дар. Тут требуются коварство и хитрость змеи. А Марраско скорее свирепый зверь, бросающийся в бой очертя голову.

— И все же…

— Вы правы, — поспешил согласиться Друэ. — Он в бегах и, хочешь не хочешь, должен маскироваться, так что наверняка постарается хоть как-то изменить свою внешность.

— Вам известны его приметы?

— В общих чертах, — пожал плечами Друэ. — Фотографию и описание по системе Бертильона[13] мне должны были прислать сегодня. Знаю только, что ему за тридцать, рост — выше среднего, смуглый, особых примет не имеется.

— Это описание подходит практически к любому, — в свою очередь пожал плечами Пуаро. — А как вам этот американец, Шварц?

— Я как раз собирался спросить вас о нем. Вы с ним разговаривали, а вам, насколько я понимаю, приходилось много общаться с англичанами и американцами. По виду — типичный турист. Паспорт у него в порядке. Странно, конечно, что он забрался сюда, но американцы вообще непредсказуемы. Сами-то вы что думаете?

Пуаро озабоченно покачал головой.

— По крайней мере, внешне он кажется человеком безобидным, хотя и чересчур навязчив. Он, конечно, зануда, но вряд ли представляет опасность. А вот трое дружков…

Инспектор, оживившись, кивнул.

— Да, эти трое как раз подходят… Готов поклясться, мосье Пуаро, что они из банды Марраско. Сразу видно — жучки с ипподрома. Может быть, один из них и есть Марраско.

Пуаро мысленно представил себе троих лошадников.

У одного было широкое лицо с кустистыми бровями и двойным подбородком — ну вылитый хряк. Второй был жилист и худ, лицо узкое, с резкими чертами, глаза холодные, третий — бледен и даже фатоват.

Да, одним из них вполне мог быть сам Марраско, но сразу же вставал вопрос: зачем?

Зачем Марраско отправляться в путешествие с двумя своими сообщниками и забираться в эту мышеловку? Встречу явно можно было организовать и в менее опасном месте — в кафе, на вокзале, в переполненном кинотеатре, в парке — там, где нельзя было бы перекрыть все ходы и выходы, а не на заснеженной вершине.

Он изложил свои соображения Друэ.

— Все так, — охотно согласился тот. — Выглядит и вправду бессмысленно.

— Если встреча назначена здесь, — продолжал Пуаро, — то почему они приехали вместе? Бред какой-то.

— Тогда давайте обсудим другой вариант: эти трое — члены банды и прибыли для встречи со своим главарем. Но вот кто он?

— Каков персонал гостиницы? — поинтересовался Пуаро.

— Персонала как такового нет, — пожал плечами Друэ. — Есть старуха, которая готовит, и ее муж Жак. Они здесь уже лет пятьдесят. Еще был официант, чье место занял я, вот и все.

— Управляющий, разумеется, знает, кто вы такой?

— Конечно. Мне необходимо его содействие.

— Вам не кажется, что он выглядит встревоженным?

Это замечание заставило Друэ задуматься.

— Да, пожалуй, — сказал он.

— Возможно, конечно, это обычная тревога человека, втянутого в полицейскую операцию.

— Но вы думаете, что дело не только в этом? Вы полагаете, что он что-то знает?

— Просто размышляю вслух.

— Да, загадка, — мрачно бросил Друэ. — Как вы думаете, можно у него это выведать? — спросил он помолчав.

Пуаро покачал головой.

— По-моему, лучше ему не знать о наших подозрениях, — предостерег он. — Просто не спускайте с него глаз.

Друэ кивнул и двинулся к выходу.

— Может быть, у вас есть какие-нибудь идеи, мосье Пуаро? Ваши таланты всем известны. Мы здесь, в Швейцарии, и то о вас наслышаны.

— Пока мне сказать нечего, — нахмурившись, признал Пуаро. — Никак не могу понять, зачем им понадобилось встречаться именно здесь. По правде говоря, мне вообще непонятно, зачем они вздумали встречаться.

— Скорее всего из-за денег, — коротко пояснил Друэ.

— Так беднягу Салле не только убили, но еще и ограбили?

— Да, у него была крупная сумма денег.

— И встречаются они для того, чтобы их поделить?

— По крайней мере, это первое, что приходит в голову.

Пуаро скептически покачал головой.

— Но почему здесь? Худшего места для бандитской сходки не сыщешь. Но именно в такое место можно приехать для встречи с женщиной…

Друэ резко подался вперед:

— Вы думаете?..

— Я думаю, — пояснил Пуаро, — что мадам Грандье — очень красивая женщина. Ради нее можно подняться и на три тысячи метров, если она об этом попросит.

— Любопытная мысль, — признал Друэ. — Мне ничего подобного просто не приходило в голову. Ведь она сюда ездит уже несколько лет.