Агата Кристи - Убийство по алфавиту

— Merci[10], Гастингс, выражение “надрался” мне известно. Возможно, за этим письмом действительно ничего больше не кроется…

— Но вы считаете иначе? — спросил я, почувствовав недовольство в его голосе.

Пуаро с сомнением покачал головой, но промолчал.

— Какие шаги вы предприняли? — спросил я.

— А что тут поделаешь? Я показал письмо Джеппу. Он того же мнения, что и вы.., глупая шутка — именно так он выразился. В Скотленд-Ярд такие письма приходят ежедневно. И мне случалось получать такие…

— Но к этому письму вы относитесь серьезно?

Пуаро ответил, подыскивая слова:

— В этом письме мне что-то не нравится… Гастингс. Что бы я сам об этом ни думал, его тон на меня подействовал.

— Что же?

Он опять покачал головой и, взяв письмо, спрятал его обратно в бюро.

— Если вы серьезно относитесь к этому посланию, вы, наверно, можете что-то предпринять, — сказал я.

— Воистину вы человек действия! Что же можно предпринять? Полиция графства ознакомлена с письмом, но они тоже не проявили к нему интереса. Отпечатков пальцев на нем нет. Ничто не указывает на личность автора.

— Значит, дело только в вашем инстинкте?

— Не в инстинкте, Гастингс. Это неподходящее слово. Дело в моих знаниях, моем опыте — они говорят мне, что в этом письме есть что-то не то.

Ему не хватило слов, и он заменил их жестом, потом снова покачал головой:

— Наверное, я делаю из мухи слона. Как бы то ни было, выхода нет, нужно ждать.

— Двадцать первое — пятница. Если в пятницу в окрестностях Эндовера состоится дерзкое ограбление…

— Как это меня обрадует!

— Обрадует? — изумился я.

Это слово показалось мне совершенно неуместным.

— Ограбление может поразить, но никак не обрадовать! — возразил я.

Пуаро пылко покачал головой:

— Вы заблуждаетесь, друг мой. Вы меня не поняли. Ограбление было бы счастьем, потому что я мог бы не бояться другого…

— Чего же?

— Убийства, — ответил Эркюль Пуаро.

Мистер Элекзандер Бонапарт Сист поднялся со стула и близоруко оглядел свою небогатую комнату. От долгого сидения спина его затекла, и он потянулся — случайный наблюдатель, увидев его в эту минуту, понял бы, что перед ним человек выше среднего роста. Обычно Сист горбился и близоруко щурился, и это создавало обманчивое впечатление.

Подойдя к поношенному пальто, висевшему на двери, он достал из кармана пальто пачку дешевых сигарет и спички. Закурив, он вернулся к столу, снова сел, взял железнодорожный справочник, заглянул в него, затем принялся изучать напечатанный на машинке список фамилий. Рядом с одной из фамилий в начале списка он поставил галочку.

Это было в четверг, 20 июня.

Сперва я находился под впечатлением от предчувствий Пуаро по поводу полученного им анонимного письма, но следует признать, что совершенно забыл об этом, когда наконец наступило 21-е, и снова вспомнил о письме, лишь когда моему другу нанес визит старший инспектор Скотленд-Ярда Джепп. Мы были много лет знакомы с инспектором, и он сердечно приветствовал меня.

— Ба! — воскликнул он. — Капитан Гастингс собственной персоной. Вернулись домой из этих своих пампасов? Увидел вас рядом с мосье Пуаро, и сразу вспомнились старые деньки. Вы, право, неплохо выглядите. Только макушка слегка поредела, а? Ну, да этого нам всем не избежать. Я тоже лысею.

Я слегка покривился. Мне казалось, что, тщательно зачесывая волосы на макушку, я полностью закрываю проплешину, на которую намекал Джепп. Однако инспектор, если дело касалось меня, никогда не отличался тактом, и я, сделав хорошую мину, признал, что все мы не молодеем.

— За исключением мосье Пуаро, — сказал Джепп. — Ему бы рекламировать краску для волос. Вон какую он развел растительность на лице. К тому же на старости лет он стал знаменитостью. Замешан во всех громких делах. Убийства в поездах, убийства в самолетах, убийства в высшем свете — он тут как тут. Удалился от дел и сразу же прославился.

— Я уже говорил Гастингсу, что похож на примадонну, которая дает один прощальный концерт за другим, — улыбаясь, заметил Пуаро.

— Не удивлюсь, если вы умрете и потом расследуете собственное дело, — хохоча, заявил Джепп. — Отличная идея! Об этом можно написать книгу.

— Ну, это придется сделать Гастингсу, — ответил Пуаро и подмигнул мне.

— Ха-ха! Вот смеху-то было бы, — веселился Джепп.

Мне эта идея не показалась забавной, а шутку я счел безвкусной. Бедняга Пуаро стареет. Вряд ли ему приятны остроты насчет его приближающейся кончины.

Видимо, мое недовольство было замечено, потому что Джепп переменил тему.

— Вы слышали, какое анонимное письмо получил мосье Пуаро? — спросил он.

— Я уже показал его Гастингсу, — сказал мой друг.

— Да, конечно! — воскликнул я. — Совсем забыл об этом письме. Позвольте, о каком числе там шла речь?

— О двадцать первом, — ответил Джепп. — Поэтому я и забежал. Двадцать первое было вчера, и я, любопытства ради, позвонил вечером в Эндовер. Конечно, это был розыгрыш. Все там тихо. Мальчишка, разбивший витрину, да пара пьяниц и хулиганов. Так что на этот раз наш бельгийский друг дал маху.

— Признаться, у меня на душе полегчало, — сказал Пуаро.

— А вы уж и переполошились! — добродушно заметил Джепп. — Господи, да мы такие письма каждый день пачками получаем. Делать людям нечего, чердак пустой, вот они и пишут. И не со зла вовсе, а ради собственного удовольствия.

— Глупо было с моей стороны относиться к этому так серьезно, — сказал Пуаро. — Как говорят, лучше синица в руке, чем пальцем в небо.

— Вы перепутали журавля с пальцем, — сказал Джепп.

— Pardon?[11]

— Ничего-ничего. Просто две разные пословицы. Ну, мне пора. У меня еще дельце тут за углом — надо забрать краденые драгоценности. Я просто зашел по пути, чтобы вы не волновались. Жаль заставлять серые клеточки работать вхолостую.

Сказав это и расхохотавшись, Джепп удалился.

— Он не меняется, наш старина Джепп, — заметил Пуаро.

— Джепп сильно постарел, — ответил я и мстительно добавил:

— Седой как лунь. Кашлянув, Пуаро произнес:

— Знаете, Гастингс, существует такое приспособление.., мой парикмахер очень ловко их делает.., вы надеваете эту штуку на голову, а сверху зачесываете собственные волосы.., это, видите ли, не парик, но…

— Пуаро, — взревел я, — запомните раз и навсегда: чертовы изобретения вашего треклятого парикмахера мне ни к чему. Чем вам не нравится моя голова?

— Нравится.., очень нравится…

— Разве я лысею?

— Нет, конечно нет!

— В Южной Америке жаркое лето, вот волосы и редеют немножко. Надо купить здесь приличное средство для укрепления волос.

— Precisement.[12]

— И как бы там ни было, Джеппу какое до этого дело? Он всегда был грубоват. Человек без всякого чувства юмора. Из тех, кто смеется, когда другие садятся мимо стула.

— В таких случаях многие смеются.

— Но это глупо!

— Разумеется, глупо, — с точки зрения того, кто собирался на этот стул сесть.

— Ну да ладно, — сказал я, совладав с собой (надо признать, что я становлюсь обидчив, когда дело касается моих волос). — Увы, но дело с анонимным письмом закончилось ничем.

— Да, тут я ошибся. Мне почудилось, что дело пахнет жареным, а оказалось просто глупость. Увы, я старею и становлюсь подозрительным, как слепой сторожевой пес, который рычит на всех и вся.

— Если мы снова будем сотрудничать, нам стоит поискать “вершков” в другом месте, — смеясь, заметил я.

— Помните, что вы говорили? Если бы преступление можно было заказывать как ужин, чтобы вы выбрали?

Я ответил шуткой на шутку:

— Позвольте поразмыслить. Поглядим в меню. Ограбление? Дело фальшивомонетчиков? Пожалуй, нет. Слишком пресно. Я выбираю убийство, кровавое убийство.., разумеется, с подобающим гарниром.

— Естественно. И с hors d'oeuvrese[13].

— Кто будет жертвой — мужчина или женщина? Мужчина лучше. Какая-нибудь большая шишка. Американский миллионер. Премьер-министр. Владелец газетного концерна. Место преступления… Почему бы по традиции не выбрать библиотеку? Она создает великолепную атмосферу. Да, орудие убийства! Согласен на экзотический изогнутый кинжал.., а можно и какое-нибудь тупое орудие.., резной каменный божок…

Пуаро вздохнул.

— Наконец, — сказал я, — существуют яды.., но это всегда так сложно. Или револьвер — эхо выстрела раздается в ночи. К этому нужно добавить одну-другую красивую девушку…

— Шатенку, — пробормотал мой друг.

— Вспомнили вашу старую шутку? На одну из девушек, разумеется, падет несправедливое подозрение.., она к тому же поссорится со своим молодым человеком. Кроме нее, конечно, будут и другие подозреваемые.., пожилая женщина.., роковая брюнетка.., какие-нибудь друзья или соперники убитого.., тихая секретарша — темная лошадка.., и добродушный грубоватый мужчина.., и еще пара слуг, получивших расчет, или лесник, или еще кто-то в этом роде.., и болван-детектив вроде нашего Джеппа.., и еще.., вроде бы все.