Лоуренс Блок - Смерть в медовый месяц

Он вновь прошелся по деталям намеченного плана. Простенько и без затей. Никаких подводных камней не обнаружилось и на этот раз. Успеху ничего не мешало.

Они ждали.

Несколько человек вышли из дома Краузе. Двое или трое вошли. Один человек, из выходящих, очень напоминал Краузе, и Дэйв, лишь присмотревшись, понял, что перед ним другой мужчина. Ему уже начало казаться, что со стороны выглядят они подозрительно, но он тут же одернул себя. Они в полной безопасности. Никто не обращает на них внимания. Парочки часто сидят в машинах. Закон это разрешает. И все слишком спешат, чтобы тратить драгоценное время и замечать кто, где и с кем сидит.

Утро выдалось прохладным, и он начал поднимать стекло. Она спросила, зачем, он тут же стекло опустил, словно вспомнив, что привело их сюда. Потянулся к сумочке, открыл. Револьвер лежал на месте, ожидая своего часа.

В двадцать пять минут одиннадцатого Краузе вышел из дома.

Они оба увидели его одновременно. Краузе остановится, затянулся сигаретой, щелчком отбросил ее. Был он в длинном, темно-коричневом пальто. Блестели начищенные туфли. Он направился к мостовой, пересекая тротуар.

Джилл повернула ключ зажигания, «форд» тронулся с места. Дэйв достал револьвер и держал его у самой дверцы, пониже окна.

Перед домом Краузе у тротуара стояли два автомобиля. Краузе оказался между ними. Он хотел перейти улицу — «понтиак» ждал его на противоположной стороне, но увидел катящийся «форд» и решил его пропустить. «Форд» поравнялся с Краузе. Дэйв положил ствол револьвера на дверцу. Джилл затормозила, плавно, не рывком.

Краузе посмотрел на них. Револьвер, Дзйв, и гут же загрохотали выстрелы.

Первая пуля прошла мимо и разбила стекло во входной двери. Следующие четыре попали в цель. Одна — в живот и две в грудь, четвертая снесла полголовы. Краузе подняло в воздух и отбросило на тротуар. Он не попытался уклониться, не произнес ни звука.

Нога Джилл переместилась с педали тормоза на педаль газа. «Форд» рванулся вперед и промчался два квартала. На втором перекрестке перед ними зажегся красный сигнал светофора. Джилл притормозила, а потом резко повернула руль влево. Вновь промчалась два квартала, опять повернула, теперь направо, а дальше сбросила скорость до нормальной. Револьвер уже лежал в сумочке. В кабине сильно пахло порохом. Дэйв чуть опустил стекло, чтобы запах выветрился.

Проехав с милю, она свернула на тихую улочку, остановила машину. Он вышел, поменял номерные пластины: снял украденные, поставил «родные». На это у него ушло не больше пяти минут. Сел в машину, и они покатили к мосту Триборо. Он протер номерные пластины, чтобы на них не осталось его отпечатков пальцев. Когда они проезжали мимо пустыря, Дэйв выбросил пластины.

Они миновали мост. Пересекли Манхэттен по Сто двадцать пятой улице, остановилась у поворота на Генри-Гудзон-паркуэй. Там он сел за руль, по Генри-Гудзон-паркуэй поехал на север, выехал на Соу-Милл-Ривер-паркуэй. Они пересекли три моста, многократно останавливались, чтобы оплатить проезд по тому или другому участку дороги, на Соу-Милл-Ривер-паркуэй постояли в пробке, но где-то к полудню вырвались из города.

Небо темнело. Они стояли на вершине холма, оглядывая уходящие вдаль горы. По шоссе проезжали редкие машины. Солнце только что закатилось за горизонт. Запад полыхал багрянцем. За спиной вновь и вновь вспыхивала и гасла вывеска мотеля.

Располагался он на Двадцать восьмой дороге, проложенной через Кэтскиллс. С автострады они свернули в Согертисе, доехали до мотеля и решили, что пора отдохнуть. Вторую половину дня провели у бассейна, пообедали в близлежащем pecторане.

— Знаешь, я не могу в это поверить, — вырвалось у нее.

— Что все закончилось?

— Что все закончилось? Что такое вообще произошло, что преступление имело место, а преступники понесли наказание. Словно случилось все это не наяву. Всего-то прошло восемь дней, и я не могу поверить, что действительно прожила их.

Дэйв обнял жену за талию. Она прижалась к нему, он вдохнул сладкий запах ее волос.

— Через год, — продолжала Джилл, — мы тем более не поверим, что это реальная жизнь, а не наши фантазии. Ты станешь очень перспективным молодым адвокатом, я — твоей очаровательной супругой, принимающей активное участие во всех общественных мероприятиях. А Нью-Йорк… Нью-Йорк канет в небытие.

Он поцеловал ее. Джилл посмотрела на него огромными глазами, он снова прижал ее к себе, поцеловал. Молча они повернулись и зашагали к своему номеру. Вошли, он запер дверь, она опустила шторы. Вместе они сняли покрывало с кровати, откинули простыни.

Не торопясь разделись. Он обнял ее, поцеловал, она томно вздохнула, он осторожно уложил ее на кровать, лег рядом. Какая же она красивая.

— Моя жена, — прошептал он. — Моя любовь.

В уголках ее глаз стояли слезы. Она вытерла их. Он наслаждался теплом ее тела, его переполняло желание.

Она во всем подчинялась ему. Бедра разошлись, и она радостно вскрикнула, когда они слились воедино.

Прошлое забылось, торжествовала любовь. А потом, выжатые досуха, они провалились в глубокий сон.

В мотеле они провели четыре дня. Практически не выходя из номера, не вставая с кровати. Они никак не могли насытиться друг другом. Они смеялись, говорили, что превратились в сексуальных маньяков, но внезапно смех и шутки как отрезало, и они вновь жадно потянулись друг к другу.

— Я хороша в постели? — как-то спросила она.

— Только очень уж скромна.

— Но хороша, — она зевнула. — Лучше меня у тебя не было?

— Кроме тебя у меня вообще никого не было.

— Рассказывай, — она вновь зевнула, потянулась. — Я на других не в обиде. Даже к ним не ревную. Они не смогли бы так возбудить тебя. Такое по силам только мне.

Другой раз, после страстных ласк, она положила голову ему на грудь и расплакалась. Он погладил ее по волосам, спросил, что случилось. Джилл не отвечала. Несколько минут они пролежали в тишине потом она подняла голову. Огромные глаза, катящиеся по щекам слезы.

— Я так хотела…

— Что?

— Я так хотела достаться тебе непорочной.

— Но ты и досталась.

Она обдумала его слова, потом медленно кивнула.

— Да. Действительно досталась, не так ли?

Карточная игра. (Здесь и далее прим перев.).

Захолустная деревенька.

Joseph Corelli

Список фамилий, названий городов, фирм, спортивных команд и так далее, упомянутых в газете с ссылкой на номер.

Имеется в виду следующая часть Пятой поправки: «…никто не должен принуждаться свидетельствовать против самого себя в уголовном деле…».

Штаб-квартира республиканской партии.

В США телефоны-автоматы обеспечивают двустороннюю связь

Даго — прозвище. В Америке так пренебрежительно называют итальянцев, испанцев, португальцев.