Агата Кристи - Свидание со смертью

Сначала доктора позабавил интерес английской девушки к американскому семейству, и он отметил про себя, что правильно диагностировал причину – интерес Сары к одному из его представителей. Но теперь странная компания пробудила в нем бесстрастное любопытство исследователя. Он чувствовал, что тут есть нечто, представляющее чисто научный, психологический интерес.

Прикрывшись газетой, Жерар исподтишка наблюдал за Бойнтонами. Юноша, которым так заинтересовалась симпатичная английская девушка, определенно принадлежал к типу, способному ее привлечь. Сара Кинг обладала силой воли, хладнокровием и решимостью, а молодой человек, по мнению доктора Жерара, был чувствительным, робким и легко поддающимся внушению. Острый взгляд психиатра подметил, что юноша пребывает в состоянии крайнего нервного напряжения. В чем причина? Доктор был озадачен. Почему молодой человек, явно здоровый физически и отправившийся в туристическую поездку за границу, находится на грани нервного срыва?

Доктор Жерар перенес внимание на других членов семьи. Девушка с каштановыми волосами, очевидно, была сестрой Реймонда. Они походили друг на друга аристократическими чертами лица, четкой линией подбородка, родственность выдавали тонкие изящные руки, стройные худощавые фигуры. И девушка тоже нервничала… Она делала едва заметные непроизвольные движения, под неестественно блестящими глазами темнели круги. Речь была слишком быстрой и слегка прерывистой. Она пребывала настороже и не могла расслабиться.

«Эта девушка также чем-то напугана», – решил Жерар.

Он слышал обрывки разговора, казавшегося вполне ординарным.

– Можем сходить в конюшни Соломона…[6]

– А это не слишком тяжело для мамы?

– Утром посмотрим Стену Плача?[7]

– И храм – его называют мечеть Омара[8]. Интересно, почему?

– Потому что его переделали в мечеть, Леннокс.

Обычная беседа туристов. И все же она производила странное впечатление нереальности. Казалось, эти люди носили маски, скрывающие то, что бурлит под ними, – нечто слишком глубокое и трудноразличимое, чтобы выразить это словами… Жерар вновь метнул на Бойнтонов взгляд из-под «Ле Матен».

Леннокс? Это, по-видимому, старший брат. Семейное сходство заметно и в нем, но есть и отличие. Леннокс не был так напряжен – он, по мнению Жерара, не обладал столь нервным темпераментом. Однако и в нем ощущалось нечто странное. Мышечное напряжение отсутствовало – он сидел в вялой, расслабленной позе.

«Он изможден страданиями, – думал доктор Жерар, пытаясь найти аналогию среди пациентов, виденных им в больничных палатах. – Этот взгляд раненой собаки или больной лошади – тупая, чисто животная покорность… Странно… Физически с ним вроде бы все в порядке… И все же он, несомненно, перенес не так давно сильные душевные муки, но больше не страдает и терпеливо ждет удара. Какого? Не выдумываю ли я все это? Нет, этот человек ожидает конца. Так ждут больные раком, благодарные за то, что лекарство хоть немного уменьшает боль…»

Леннокс Бойнтон встал и поднял клубок шерсти, который уронила старая леди.

– Возьми, мама.

– Спасибо.

Что вязала эта монументальная бесстрастная старуха?

«Варежки для обитателей работного дома!» – подумал Жерар и улыбнулся собственной фантазии.

Он переключил внимание на самого младшего члена группы – девушку с золотисто-рыжеватыми волосами. На вид ей было лет девятнадцать. Ее кожа отличалась необычайной белизной, часто встречающейся у рыжеволосых. Лицо было худым, но прекрасным. Она сидела, глядя перед собой и улыбаясь собственным мыслям, очевидно далеким от Иерусалима и отеля «Соломон»… Странная, неземная улыбка, едва приподнимавшая уголки рта, напомнила Жерару статуи мраморных дев афинского Акрополя. Это была чарующая неподвижность.

Внезапно доктор Жерар посмотрел на руки девушки. От остальных членов семьи их скрывал стол, но он со своего места четко видел, как они рвут на мелкие полосы тонкий носовой платочек.

Это зрелище потрясло его до глубины души. Мечтательная улыбка, неподвижная фигура – и беспокойные, разрушающие руки…

Послышался хриплый астматический кашель, затем монументальная женщина заговорила:

– Ты устала, Джиневра, тебе лучше пойти спать.

Девушка вздрогнула – пальцы прекратили машинальные действия.

– Я не устала, мама.

Ее напевный, мелодичный голос придавал особое очарование даже самым обычным словам.

– Ты устала. Я всегда это знаю. Вряд ли ты завтра сможешь пойти на экскурсию.

– Конечно, смогу! Со мной все в порядке!

– Нет, не сможешь, – отозвался скрипучий голос ее матери. – Ты вот-вот сляжешь.

– Нет! – Девушка задрожала всем телом.

– Я пойду с тобой наверх, Джинни.

Молодая женщина с задумчивыми серыми глазами и аккуратной прической поднялась со стула.

– Нет, – возразила старая миссис Бойнтон. – Пусть идет одна.

– Я хочу, чтобы со мной пошла Надин! – вскрикнула девушка.

– Тогда я, конечно, пойду. – Молодая женщина шагнула вперед.

– Малышка предпочитает идти одна, – настаивала старуха. – Не так ли, Джинни?

Последовала пауза. Затем Джиневра Бойнтон произнесла тусклым и бесстрастным голосом:

– Да, лучше я пойду одна. Спасибо, Надин.

Она направилась к выходу – ее высокая угловатая фигура двигалась с поразительной грацией.

Доктор Жерар отложил газету и устремил внимательный взгляд на миссис Бойнтон. Старуха смотрела вслед дочери; на ее одутловатом лице играла странная улыбка – карикатура на прекрасную, неземную улыбку, которая совсем недавно озаряла лицо девушки.

Глаза миссис Бойнтон переместились на Надин, которая снова села. Молодая женщина спокойно встретила злобный взгляд свекрови. Лицо ее оставалось невозмутимым.

«Что за нелепая тирания!» – подумал доктор Жерар.

Внезапно глаза старухи заметили его, и он затаил дыхание. Маленькие, черные, тлеющие глазки излучали злую силу, словно глаза кобры. Доктор Жерар понимал, что перед ним не просто деспотичный инвалид, потворствующий своим причудам. Миссис Бойнтон могла быть старой, больной и немощной, но она не утратила силы духа. Эта женщина отлично знала, что такое власть, привыкла пользоваться ею и не сомневалась в своем могуществе. Доктор однажды видел укротительницу, демонстрировавшую эффектные и опасные номера с тиграми. Огромные полосатые звери смиренно занимали свои места и послушно выполняли унизительные трюки. Их глаза и негромкое рычание свидетельствовали о бешеной ненависти, но они повиновались хозяйке. Укротительница была молодой красивой женщиной, но взгляд у нее был такой же, как у миссис Бойнтон.

Теперь Жерар понимал, что скрывалось за безобидной семейной беседой. Ненависть – мрачный и бурный поток ненависти.

«Каким нелепым сочло бы меня большинство людей! – думал он. – Передо мной дружная американская семья, приехавшая в Палестину отдохнуть, а я плету вокруг нее всякую чертовщину!»

Доктор Жерар с интересом разглядывал спокойную молодую женщину, которую звали Надин. На ее левой руке поблескивало обручальное кольцо, и Жерар заметил, как она бросила быстрый взгляд на вялого светловолосого Леннокса. Тогда он понял, что эти двое – муж и жена. Но взгляд был скорее материнским – беспокойным и оберегающим. Доктор Жерар понял кое-что еще. Надин Бойнтон – единственная из всей группы – оставалась неподвластной чарам старой ведьмы. Возможно, она не любила свою свекровь, но не боялась ее.

Надин была несчастлива и переживала за мужа, но она была свободна.

«Все это очень интересно», – заключил доктор Жерар.

Дыхание обыденного вторглось в его мрачные мысли почти с комедийным эффектом.

В салон вошел мужчина, увидел Бойнтонов и направился к ним. Это был симпатичный, но абсолютно ординарный человек, типичный американец средних лет, аккуратно одетый, с гладко выбритым лицом и приятным, но несколько монотонным голосом.

– Я повсюду искал вас, – сказал он, пожимая руки всем членам семьи по очереди. – Как вы себя чувствуете, миссис Бойнтон? Не слишком устали после путешествия?

– Нет, благодарю вас, – почти любезно ответила старая леди. – Как вам известно, мое здоровье всегда оставляло желать лучшего…

– Да, к сожалению.

– Но хуже мне не стало. – Миссис Бойнтон добавила со змеиной улыбкой: – Надин заботится обо мне. Не так ли, Надин?

– Стараюсь по мере сил. – Голос был абсолютно бесстрастным.

– Не сомневаюсь, – сказал вновь пришедший. – Ну, Леннокс, что вы думаете о городе царя Давида?[9]

– Право, не знаю, – без всякого интереса отозвался Леннокс.

– Нашли его немного разочаровывающим? Признаюсь, сначала он тоже показался мне таким. Но возможно, вы еще не все видели?

– Мы не можем долго ходить из-за мамы, – сказала Кэрол.

– Я могу позволить себе не более пары часов экскурсий в день, – объяснила старая леди.