Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече

Ван Ньюис должен был раздобыть складную лодку (эта идея пришла им в голову после того, как они увидели лодку Палермо), доставить ее на эстуарий, спрятать в каком-то укромном местечке, а потом подождать на безопасном расстоянии от яхты, но так, чтобы не упускать ее из виду.

Покидая яхту, Милфилд должен был подать сигнал Ван Ньюису. Если бы ему удалось утихомирить Бербенка, на этом бы все и закончилось. Но если бы он не сумел спасти положение с помощью более или менее убедительного вранья, подтвержденного Палермо, тогда Ван Ньюис намеревался тихонечко спустить лодку на воду, подплыть к яхте и поместить взрывное устройство где-то на палубе, затем быстро спуститься вниз по течению, к тому месту, где оставалась его машина, сложить лодку и как можно скорее уехать.

Ван Ньюису необходимо было иметь алиби на время взрыва.

Поэтому Ван Ньюис, у которого действительно был роман с миссис Милфилд, разработал схему алиби. По ней примерно тогда, когда намечался взрыв, миссис Милфилд должна была отправиться в аэропорт, позвонить Бурвеллу в Сан-Франциско и сообщить, что по не зависящим от нее обстоятельствам передумала ехать к нему. Бурвелл – неопытный парень, влюблен по уши, так что миссис Милфилд вертела им, как ей было угодно. Она флиртовала с ним от скуки и, естественно, его чувства к себе не воспринимала всерьез. Он ей написал множество пламенных писем, умолял ее бросить мужа и уехать вместе с ним. Из коварства она поддерживала в нем эти чувства.

Миссис Милфилд состряпала фальшивую записку, которую якобы оставила мужу, отдала ее Ван Ньюису вместе с письмами Бурвелла. Ну а Ван Ньюис «под нажимом» должен был весьма неохотно рассказать о том, как миссис Милфилд, «эмоциональная цыганка», умчалась в аэропорт. И как он отправился следом за ней вдогонку. В подкрепление своего рассказа он должен был предъявить в самый драматический момент ее записку мужу вместе с пачкой любовных посланий Бурвелла.

Но Бербенк вышел из себя, сбил Милфилда с ног ударом кулака по челюсти и решил добиться его ареста. Он поднялся на палубу яхты, отвязал шлюпку Милфилда и пустил ее по течению, потом сел в собственную моторку и исчез в направлении яхт-клуба.

Естественно, Ван Ньюис обеспокоился… Он незамедлительно поплыл на яхту, нашел Милфилда еще не совсем оправившимся после удара Бербенка и пришел в такое негодование и так разозлился на Милфилда, что потерял над собой контроль и набросился на него с упреками. Милфилд тоже обозлился, обвинил Ван Ньюиса в интимной связи с женой и ударил его. Ван Ньюис не был серьезным противником Милфилду. Тот сбил его с ног первым же ударом, но Ван Ньюис увидел тяжелую кочергу, лежавшую возле печки. Он схватил ее и изо всей силы ударил Милфилда по голове. Тот свалился на пол в позиции номер два, как мы ее обозначили.

Когда Ван Ньюис сообразил, что Милфилд убит, его охватила паника. Потом ему пришло в голову, что поскольку у Бербенка до этого произошла драка с Милфилдом, то он сможет представить дело таким образом, будто Милфилда убил Бербенк.

А чтобы подкрепить эту версию, он решил довести до сведения полиции, что это уже фактически второе убийство на совести Бербенка, первое произошло в Новом Орлеане.

Ван Ньюис перекатил тело в позицию номер один, уложив его головой к обитому медным листом порогу, за которым находилась внутренняя каюта, и распахнул туда дверь. Короче, сделал все, чтобы подозрение в убийстве сразу же пало на Бербенка. После этого поспешно уплыл на своей лодке.

Но он вынужден был все рассказать миссис Милфилд.

Ван Ньюис объяснил ей решительно все, велел помалкивать, пообещав добиться от Бербенка какого-то решения в ее пользу о правах на нефтяные разработки. После чего миссис Милфилд станет богатой вдовой.

Миссис Милфилд поспешила в аэропорт, позвонила Бурвеллу, как было запланировано, сделав это таким образом, чтобы полиция в случае необходимости могла установить этот междугородный звонок из одной из автоматических кабин в аэропорту.

Получилось, что алиби, которое они организовывали Ван Ньюису в связи с предполагаемым убийством Бербенка, оказалось им весьма кстати, когда был убит Милфилд.

Мейсон заметил:

– У меня сразу же сложилось впечатление, что такое алиби могло быть состряпано для чего-то еще, и я полагаю, что, когда миссис Милфилд выяснила подробности случившегося, она сразу же сообразила, что Ван Ньюис кое-что упустил из виду.

– Ты, как всегда, прав, Перри! – воскликнул Пол Дрейк.

– Что ее встревожило?

– Маленькая записная книжечка, в которой Милфилд записывал особым шифром всякие нелегальные сделки. Помимо аферы с Палермо, там фигурировало еще много других. Милфилд систематически присваивал деньги Бербенка, и в этой книжечке фигурировали все его операции.

– Надо думать, они посчитали необходимым изъять эту книжечку, чтобы их финансовые претензии к Бербенку выглядели вполне законными?

– Примерно так. Они понимали, что, если полиция попытается обвинить Бербенка в убийстве, а эта записная книжка будет конфискована, полиции будет несложно расшифровать записи Милфилда и получить полную картину мошенничества последнего.

– Так что миссис Милфилд вызвалась съездить на яхту и разыскать книжечку, так?

– Правильно. К тому времени появился верный Бурвелл, и Дафна решила использовать своего влюбленного приятеля, для того чтобы он доставил ее на яхту. Она знала, что может им вертеть, как ей заблагорассудится. В яхт-клубе Бурвелла никто не знал, он мог спокойно взять напрокат лодку и добраться на ней до маленького полуразвалившегося причала, где его будет ждать Дафна. Миссис Милфилд чувствовала себя в полнейшей безопасности: она могла доказать, что находилась в аэропорту как раз в то время, когда совершалось преступление…

Вот, я осветил основные моменты уголовного дела, как оно выглядит в данный момент. Вы сами видите…

Зазвонил телефон.

Мейсон кивнул Делле. Та взяла трубку, немного послушала, затем прикрыла мембрану рукой:

– Шеф, в приемной блондинка с подбитым глазом, которая заявляет, что ей необходимо вас видеть. Герти опасается, как бы у нее не началась истерика.

– Проведи ее в юридическую библиотеку, – сказал Мейсон. – Пока я буду заниматься ею, ты можешь получить с мистера Бербенка чек на сто тысяч долларов на имя Аделаиды Кингсмен. Уверен, что вы все извините меня. Блондинка с подбитым глазом, очевидно, станет героиней нового интересного расследования под названием «Дело о блондинке с подбитым глазом».