Рекс Стаут - Сочиняйте сами

– Таково положение дел, – продолжал Харвей, обращаясь к Вульфу. – А теперь вновь возникла Алиса Портер. Этому пора положить конец. Мы консультировались не меньше чем с десятью юристами, адвокатами писателей и издательств, знатоками авторского права, и никто из них не знает, что предпринять. За исключением, пожалуй, одного, который посоветовал обратиться к вам. Можете ли вы прекратить эти вымогательства?

Вульф покачал головой.

– Если вы ожидаете, что я отвечу вам «нет», вы бы не приходили сюда. Если ожидаете, что я скажу «да», значит, вы считаете меня хвастуном, и в этом случае вам тоже не следовало бы приходить. Я, конечно, не могу гарантировать, что кто-нибудь впредь не станет вымогать денег у писателя по той схеме, которую вы нарисовали.

– Мы и не ждем от вас гарантий на будущее.

– Тогда чего же вы хотите?

– Мы хотим, чтобы вы приняли какие-либо меры в создавшейся ситуации, которые дадут нам возможность оплатить ваш счет не только потому, что мы обязаны это сделать, но также и потому, что вы заслужили свой гонорар, а мы за свои деньги получили то, что желали.

– Так больше похоже на дело, – кивнул Вульф. – И облечено это в форму, достойную автора «Почему боги смеются». Я было думал, что вы пишете лучше, чем говорите, но вы выразили свою мысль так хорошо, что я меняю свое мнение. Итак, вы согласны пригласить меня на этих условиях?

Харвей посмотрел на Джеральда Кнаппа, затем на Декстера. Те, в свою очередь, обменялись взглядами.

– Можете ли высказать нам, каким образом вы рассчитываете действовать и каков ваш гонорар? – спросил Рубен Имхоф.

– Нет, сэр, не могу, – ответил Вульф.

– Какого черта, – раздавливая в пепельнице очередную сигарету, сказал Мортимер Ошин, – разве можно требовать каких-либо гарантий!

– Я предлагаю согласиться при условии, что мы оставляем за собой право в любой момент прервать наше соглашение, – произнес Джеральд Кнапп.

– Это похоже на пункт издательского договора, – заметил Харвей. – Вы принимаете такие условия, мистер Вульф?

– Конечно.

– Вы удовлетворены, мистер Кнапп?

– Да. Ведь это наш поверенный в делах посоветовал обратиться к Ниро Вульфу.

– Мисс Винн?

– Согласна, если согласны остальные. Это была хорошая мысль – обыскать мои квартиры, нынешнюю и прежнюю, на Перри-стрит.

– Мистер Ошин?

– Безусловно, согласен.

– Мистер Декстер?

– При условии, что мы можем в любой момент прервать нашу договоренность.

– Мистер Имхоф?

Мистер Имхоф склонил голова набок.

– Я готов присоединиться к большинству, но у меня есть несколько замечаний. Мистер Вульф не может сказать, как он будет действовать, и, естественно, мы не вправе ожидать, что он, подобно фокусника, вытащит на наших глазах кролика из шляпы, но, как он сам заметил, первые три дела ушли в область преданий, а четвертое вскоре последует за ними. Однако дело мисс Винн остается животрепещущим. Алиса Портер, которая заварила всю эту кашу, только что предъявила ей претензию. Я считаю поэтому, что следует сконцентрировать все внимание на деле мисс Винн. Второе мое замечание заключается в том, что если мистеру Вульфу удастся заставить Алису Портер отказаться от своих претензий, то, я думаю, мисс Винн сочтет правильным и справедливым взять на себя оплату части гонорара мистера Вульфа. Вы не считаете, что я прав, Эми?

– Конечно, конечно, – задергала она носом.

– Было бы также правильно и справедливо, – вставил Харвей, – чтобы часть гонорара была оплачена издательством «Виктори пресс». Как вы думаете?

– Мы готовы, – Имхоф улыбнулся. – Мы войдем в долю вместе с АКА. Мы даже готовы понести большую часть расходов. – Он подошел к столу Вульфа. – Что вы скажете о том, чтобы сосредоточить внимание на Алисе Портер?

– Я не могу ответить на это, сэр, пока не обдумаю все обстоятельства дела. – Вульф обратил свой взор на председателя. – Кто мой клиент? Комиссия или кто?

– Как вам сказать… – Харвей взглянул на Джеральда Кнаппа.

Кнапп улыбнулся.

– Достигнута договоренность, мистер Вульф, что Ассоциация книгоиздателей и Ассоциация писателей и драматургов в равных долях разделят расходы, которые наша комиссия сочтет необходимыми. Они и являются вашими клиентами. Вы будете иметь дело с мистером Харвеем, председателем комиссии, как с уполномоченным обеих Ассоциаций. Надеюсь, вас это удовлетворяет?

– Да. Но учтите, что операция может оказаться трудоемкой и дорогостоящей, и я прошу выдать мне аванс. Скажем, пять тысяч долларов.

Кнапп посмотрел на Харвея.

– Хорошо, – сказал Харвей. – Вы их получите.

Вульф выпрямился и глубоко вздохнул, словно собирался проделать какую-то работу и нуждался в дополнительной порции кислорода.

– Естественно, – произнес он, – что я должен получить все данные и документы, касающиеся этих дел, в подлиннике или копии. Все. Включая рапорты детективов из сыскного агентства, нанятого мистером Ошином. Я не могу планировать свои действия, пока не буду полностью информирован, а эти данные могут помочь мне разобраться в некоторых вопросах. Мистер Харвей, предпринимались ли попытки обнаружить связь между Алисой Портер, Саймоном Джекобсом, Джейн Огильви и Кеннетом Реннертом или между любыми двумя из них?

Харвей кивнул.

– Конечно, предпринимались, но безрезультатно.

– Где находятся четыре рукописи, на которых основывались притязания? Не копии, а оригиналы. Можно ли их посмотреть?

– В нашем распоряжении две рукописи – Алисы Портер «Только любовь» и Саймона Джекобса «Все мое – твое». Рукопись «На земле, не на небесах» Джейн Огильви фигурировала в качестве вещественного доказательства на суде, но после того, как она выиграла дело, была возвращена ей. У нас имеется лишь копия этого произведения. Сценарий пьесы Кеннета Реннерта «Бушель любви» находится у адвоката мистера Ошина. Копии он нам не дал. Конечно, мы…

Мортимер Ошин перестал чиркать спичкой и пробормотал:

– Он даже мне не дал…

– Мы ничего не знаем относительно рукописи рассказа «Счастье стучит в дверь» Алисы Портер, который лег в основу ее иска против Эми Винн. Подозреваю, что рукопись найдется в старой квартире мисс Винн, на Перри-стрит. Что делать тогда? – заключил Харвей.

– Не имею ни малейшего представления, – развел руками Вульф. – Черт возьми, вы показали мне только скелет, а я не кудесник. Я должен знать, что было предпринято в связи с каждым отдельным случаем, что было упущено, на какой бумаге перепечатаны рукописи… Давала ли показания и какие Джейн Огильви во время судебного разбирательства? Была ли она подвергнута компетентному перекрестному допросу? Каким образом рукопись Алисы Портер оказалась в ящике стола Эллен Стюрдевант? Как попала рукопись Джейн Огильви на чердак дома миссис Марджори Липпин? Как сценарий Кеннета Реннерта очутился в конторе бывшего литературного агента мистера Ошина?.. Был ли найден ответ хоть на один из этих вопросов? – Он пожал плечами. – И еще одно, относительно вашего утверждения, будто все эти претензии мошеннические. Я могу принять ваше утверждение в качестве рабочей гипотезы, но не вправе отбросить вероятность того, что предполагаемая жертва действительно является плагиатором. «Большинство писателей крадут чужие идеи, когда им предоставляется возможность сделать это при бесспорном условии, что…»

– Чушь! – взорвался Мортимер Ошин.

– Я взял эти слова в кавычки, мистер Ошин. Они принадлежат английскому поэту и драматургу Барри Корнвеллу, жившему больше ста лет тому назад. Он написал «Мирандолу», трагедию, которую исполняли в «КовентГардене» с участием Макреди и Кембла. Его слова, бесспорно, преувеличение, но вовсе не «чушь». Нельзя сбрасывать их со счетов.

Он обратил взор налево.

– Мисс Винн, не следует откладывать осмотр ваших квартир. Вы сами организуете это или поручите мне?

Эми Винн взглянула на Имхофа.

– Поручите мистеру Вульфу, – сказал Имхоф.

Мисс Винн обернулась к Вульфу и согласно закивала.

– Очень хорошо. Заручитесь согласием жильцов вашей бывшей квартиры на Перри-стрит и впустите моих людей в вашу нынешнюю квартиру, а сами удалитесь. Арчи, вызови Сола Пензера и мисс Боннер.

Я повернулся к телефону и набрал номер.

Тридцать четыре часа спустя, в одиннадцать часов вечера, в среду, Вульф вдруг выпрямился в своем кресле.

– Арчи!

Я перестал стучать на машинке.

– Да, сэр?

– Есть ответ еще на один вопрос.

– Очень хорошо. На какой?

– Относительно искренности пострадавших. Их добросовестность очевидна. Они действительно явились жертвой надувательства. Взгляни.

Я встал и подошел к нему. Для этого нужно было обогнуть стол, специально принесенный сюда из соседней комнаты и заваленный тонной всякой всячины. Тут были папки с корреспонденцией, вырезки из газет, фотографии, записи телефонных разговоров, справки, фотокопии различных документов, списки фамилий и адресов, стенограммы показаний и много всего другого. В течение тридцати четырех часов с перерывами на еду, сон и обязательное радение об орхидеях Вульф разбирался во всех этих материалах. Так же, впрочем, как и я. Мы прочитали все без исключения, кроме четырех книг: «Цвета страсти» Эллен Стюрдевант, «Берите все, что вам дают» Ричарда Экклза, «Святой или нечестивец» Марджори Липпин и «Постучи в мою дверь» Эми Винн. Браться за эти произведения не имело смысла – было известно, что их сюжеты и действующие лица идентичны сюжетам и персонажам рассказов, на которых основывались притязания шантажистов.