Агата Кристи - Тайна Голубого поезда

– Ты крепкий орешек, дад.

– Какой есть, Руфь.

Он поцеловал ее и ушел. Вернувшись в «Савой», он дал Найтону поручение:

– Разыщи человека по имени Гоби. Пусть он придет сюда завтра утром. Его адрес найдешь в моей записной книжке. В половине десятого он должен быть здесь.

– Да, сэр,

– Я также хочу видеть мистера Кеттеринга. Свяжись с ним. Попытайся разыскать его в клубе, пусть он придет завтра утром, но попозже, ближе к двенадцати. Такие люди, как он, рано не встают.

Секретарь понимающе кивал. Ван Алдин предоставил» себя в распоряжение слуги. Ванна была готова, и он погрузился в горячую воду, продолжая думать о разговоре с дочерью. В целом он был доволен: Руфь согласилась на развод более охотно, чем он ожидал.

Однако что-то в ее словах ему не нравилось. И он пробормотал про себя: «Может, я фантазирую, но мне кажется, она не все говорит мне».

Руфус Ван Алдин только что закончил свой завтрак: кофе и сухой тост, все, что он обычно позволял себе, – когда в комнату вошел Найтон.

– Мистер Гоби здесь, сэр, ожидает приема.

Миллионер взглянул на часы. Половина десятого – минута в минуту.

– Олл райт, – проговорил он. – Пусть войдет.

Через пару минут в комнате появился мистер Гоби.

Это был маленький стареющий мужчина в довольно потертой одежде. Его внимательные глаза всегда смотрели в сторону и никогда – на собеседника.

– Доброе утро, Гоби, садитесь.

– Благодарю, мистер Ван Алдин.

Мистер Гоби уселся, сложив руки на коленях и заинтересованно разглядывая радиатор.

– У меня есть для вас работа.

– Да, слушаю, мистер Ван Алдин.

– Моя дочь замужем за Дереком Кеттерингом, это вам, конечно, известно.

Мистер Гоби перевел взгляд с радиатора на левый ящик письменного стола и позволил себе неодобрительную усмешку. Мистер Гоби знал многое, но не любил этого показывать.

– По моему совету она собирается подать прошение о разводе. Конечно, это дело адвокатов. Но я желал бы получить наиболее полную информацию.

Мистер Гоби посмотрел на карниз и пробормотал;

– О мистере Кеттеринге?

– О мистере Кеттеринге.

– Хорошо, сэр.

Мистер Гоби поднялся.

– Когда вы это сделаете?

– Вы торопитесь, сэр?

– Я всегда тороплюсь, – ответил миллионер.

Мистер Гоби улыбнулся каминной решетке.

– Может, встретимся сегодня в два часа пополудни, сэр?

– Отлично! – воскликнул миллионер. – Пока, Гоби.

– Всего хорошего, мистер Ван Алдин.

– Это очень нужный человек, – сказал миллионер, когда Гоби вышел и вошел секретарь. – В своем деле он мастер.

– В каком именно?

– Информация. Дай ему двадцать четыре часа, и он раскопает частную жизнь архиепископа Кентерберийского.

– Действительно, нужный малый, – с улыбкой заметил Найтон.

– Пару раз он оказывал мне услуги, – сказал миллионер. – Ну, а теперь, Найтон, я готов поработать.

Следующие несколько часов они занимались делами.

В половине первого зазвонил телефон: пришел мистер Кеттеринг. Найтон вопросительно посмотрел на Ван Алдйна.

– Пожалуйста, попросите мистера Кеттеринга войти.

Секретарь отложил бумаги и направился к двери, где столкнулся с Дереком. Тот посторонился, давая пройти секретарю.

– Доброе утро, сэр. Я слышал, вы жаждали меня видеть.

Ленивый голос, легкая ирония в тоне воскресили в душе Ван Алдйна воспоминания. Нет, все-таки в Дереке был определенный шарм. Миллионер пристально посмотрел на него. Дереку Кеттерингу было тридцать четыре. Хорошо сложен, смуглое узкое лицо, а котором сохранилось что-то неуловимо мальчишеское.

– Заходи, – пригласил его Ван Алдин. – Присаживайся.

Кеттеринг легко, погрузил себя в кресло. Он смотрел на тестя с выражением терпеливого удивления.

– Давно не видел вас, сэр, – произнес он наконец, – около двух лет, кажется. Руфь видели?

– Вчера вечером, – ответил Ван Алдин.

– Выглядит неплохо, не так ли? – беззаботно поинтересовался зять.

– Полагаю, об этом тебе судить, – сухо ответил миллионер.

Дерек поднял брови.

– О, иногда мы случайно встречаемся в одном ночном клубе, – невинно произнес он.

– Я не собираюсь толковать о кабаках, – сказал Ван Алдин. – Я посоветовал Руфи развестись с тобой.

Дерек не дрогнул.

– Круто! – пробормотал он. – Ничего, если я закурю?

Он зажег сигарету, выпустил клуб дыма и бесстрастно поинтересовался;

– И что же Руфь?

– Руфь предпочитает последовать моему совету.

– Неужели?

– И это все, что ты можешь сказать? – Ван Алдин взорвался.

Кеттеринг стряхнул пепед в камин.

– Думаю, вы понимаете, – он с трудом подбирал слова, – что она делает огромную ошибку.

– С твоей точки зрения – несомненно, – мрачно проговорил Ван Алдин.

– Не надо переходить на личности. Сейчас я думаю не о себе. Я думаю о Руфи. Вы знаете, что мой бедный старый родитель долго не протянет, все врачи это подтвердили. Руфи лучше дождаться, когда я стану лордом Леконберийским, ведь именно ради этого она вышла за меня.

– Я не собираюсь терпеть твои дерзости! – рявкнул Ван Алдин.

Дерек Кеттеринг улыбнулся ему, даже не шевельнувшись.

– Согласен с вами. Это старомодно. Сегодня титулы ничего не значат. Однако Леконбери – великолепный родовой замок, и в конце концов мы – старейшая в Англии фамилия. Руфь огорчится, узнав, что другая женщина, а не она, получила мой титул.

– Молодой человек, я не шучу, – сказал Ван Алдин.

– Я тоже. Я на мели, и, если Руфь разведется со мной, я попаду в долговую яму. Она ждала десять лет, почему не подождать еще немного? Я даю слово чести: старик доживает последние месяцы, и будет обидно, если Руфь не получит того, ради чего она за меня вышла.

– Ты и впрямь думаешь, что моя дочь вышла за тебя замуж ради твоего титула и положения?

– А вы думаете, из-за огромной любви? – Дерек Кеттеринг засмеялся, но отнюдь не веселым смехом.

– Я помню, – тихо произнес Ван Алдин, – что десять лет назад ты рассуждал иначе.

– Правда? Хотя, наверное. Руфь была очень красивой, она напоминала мне ангела или святую – словом, то, что стоит в церковной нише. А я, смешно сказать, мечтал начать новую жизнь, остепениться, жить в высочайших традициях старинного английского рода, с женой, которая любила бы меня.

И он снова засмеялся, но еще более невесело.

– Но вы, наверно, не верите мне?

– Не сомневаюсь, что ты женился на Руфи ради ее денег, – уверенно ответил Ван Алдин.

– И что она вышла за меня по любви? – иронически проговорил Дерек.

– Конечно.

Дерек Кеттеринг минуту-другую смотрел на него, затем удовлетворенно кивнул.

– Вижу, вы верите в это. Впрочем, как и я в своевремя. Но уверяю вас, мой дорогой тесть, очень скоро мое заблуждение было рассеяно.

– Я не знаю, к чему ты клонишь, и не хочу знать. Ты здорово мучил Руфь.

– Да, – равнодушно согласился Дерек.– Но она же как кремень. Она – ваша дочь, С виду –овечка, а внутри – кремень. Вы тяжелый человек, но Руфь, уверяю вас, еще тяжелее. Вы хотя бы одно существо любите больше, чем себя. Руфь никогда никого не любила и не будет любить.

– Довольно, – прервал его Ван Алдин. – Я поззал тебя, чтобы сообщить, что я намерен делать. Моя дочь заслужила немного счастья, знай это, как и то, что за ней стою я.

Дерек Кеттеринг подошел к камину, швырнул сигарету. Когда он заговорил, голос его был очень спокойным.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, – ответил Ван Алдин, – что тебе не стоит пытаться раздувать это дело.

– Это угроза?

– Понимай это как угодно, – отрезал. Ван Алдин.

Кеттеринг придвинул кресло к столу. Сел прямо напротив миллионера.

– И вы думаете, – спросил он, – что только ради вашего спокойствия я не буду поднимать шума?

– Не вздумай встать на моем пути! Глупец! Расспроси своих адвокатов, они все растолкуют тебе. Твои похождения известны всему Лондону.

– Руфь что, злится из-за Мирель? Это очень глупо. Я же не обращаю внимания на то, с кем она дружит.

– Что ты хочешь этим сказать? – разгневанно спросил Ван Алдин.

– Я вижу, вы ничего не знаете, сэр. – Дерек Кеттеринг рассмеялся. – Вы пребываете в неведении.

Он взял шляпу и трость и направился к двери.

– Давать советы не в моих правилах. – Он сделал паузу. – Но я бы хотел, чтобы ваша дочь была честной с вами – своим отцом.

Он быстро вышел, закрыв за собой дверь в тот момент, когда миллионер вскочил.

– Какого черта, что он имел в виду? – проговорил Ван Алдин, снова плюхаясь в кресло.

Сомнения вспыхнули в нем с новой силой. Что-то не умещалось в его схему. Он снял телефонную трубку и попросил соединить его с дочерью.

– Алло! Алло! Миссис Кеттеринг у себя? Ее нет? Когда она вернется? Вы не знаете? О, хорошо нет передавать ничего не надо.

Ван Алдин рассерженно положил трубку. В два часа он пошел в свою комнату. Гоби пришел в десять минут третьего.