Эрл Гарднер - Дело любящей сестры

Судья закончил напутствие присяжным уже после пяти вечера, и присяжные удалились.

Предполагалось, что они очень быстро придут к общему мнению, однако в половине седьмого они сделали перерыв на ужин, а в восемь снова принялись за обсуждение вердикта. В девять часов они наконец объявили, что пришли к единому мнению.

По залу суда сразу же поползли слухи.

Присяжные вынесли вердикт о виновности.

Судья занял свое место, привели обвиняемого. Все было готово для того, чтобы выслушать решение присяжных, когда в зале суда появился полицейский в штатском, растолкал зрителей, стоявших у двери, бросился по центральному проходу к судье и быстро шепотом принялся ему что-то объяснять.

Судья нахмурился, склонившись вперед и слушая сообщение, затем обратился к бейлифу:

– Задержите присяжных на несколько минут, пожалуйста. Я прошу представителей сторон присоединиться ко мне в моем кабинете.

Судья покинул зал, отправился в кабинет и опустился на скрипящий стул. Когда Мейсон и заместитель окружного прокурора вошли, судья заявил:

– Имело место удивительное развитие событий, господа. Полиция задержала мужчину, пытающегося ограбить магазин. Среди имевшихся при нем денег полиция обнаружила стодолларовую купюру, украденную из ломбарда, о котором идет речь в данном случае. Если помните, господа, хозяин ломбарда переписал номера стодолларовых купюр. Задержанный признался, что ограбление ломбарда – тоже его рук дело. Обвиняемый по слушаемому делу оказывается невиновным.

– Что?! – закричал заместитель окружного прокурора.

Судья кивнул.

– Но присяжные уже пришли к общему мнению! – продолжал заместитель окружного прокурора. – Вынесен вердикт о виновности.

– Мы не имеем права принять подобный вердикт в суде, – заметил судья. – Мы сталкиваемся еще с одним юридическим аспектом. Присяжные вынесли вердикт. Прямо сейчас я не могу с уверенностью утверждать, каков юридический статус дела. Конечно, я могу пригласить присяжных в зал суда, объяснить им ситуацию и приказать вынести вердикт о невиновности. Однако я считаю, что лучшим в настоящем случае будет роспуск присяжных в связи со сложившейся ситуацией, перед официальным объявлением вердикта.

– Несомненно, вы должны объяснить им обстоятельства, потребовавшие подобного решения, – заметил Мейсон.

– Конечно, нет! – возразил заместитель окружного прокурора.

– Почему нет? – спросил судья.

– Потому что подобное ослабит идентификацию преступника.

– В противном случае двенадцать человек присяжных станут критиковать судью и отправление правосудия, – сказал Мейсон. – Лучше, если они потеряют веру в идентификацию слишком уверенными в себе свидетелями, чем веру в отправление правосудия.

– Я согласен с вами, господин адвокат, – кивнул судья, вставая. – Мы возвращаемся в зал суда, джентльмены. Я также приглашу присяжных, однако перед тем, как спросить их, пришли ли они к единому мнению, сделаю короткое заявление и сообщу им о последнем развитии событий, после чего распущу присяжных. Затем вы, господин заместитель окружного прокурора, можете выступить с просьбой прекратить дело. Она будет удовлетворена.

Заместитель окружного прокурора принял решение судьи с недовольным видом. Они вернулись в зал суда, и судья объяснил присяжным сложившуюся ситуацию.

Мейсон с наслаждением наблюдал за удивленными лицами двенадцати человек, когда те наконец поняли значение слов судьи.

Затем адвокат пожал руки присяжным. Немного поколебавшись, присяжные пожали руку обвиняемому.

– Возвращайтесь домой, сбрейте усы и никогда их больше не отпускайте, – посоветовал Мейсон своему клиенту. – Также никогда больше не носите бумажных пакетов.

Обвиняемый рассмеялся в ответ:

– Высокий молодой негр с усами. Высокий молодой негр с бумажным пакетом. Сейчас же иду домой и сбрею эти усы, как только доберусь до бритвы. И никогда ничего не буду носить в бумажных пакетах!

Уставший после долгого судебного процесса, Мейсон тем не менее решил заехать к себе в контору по пути домой.

Делла Стрит оставила для него записку:

«Без четверти девять вечера. Больше не могу ждать. Взгляните на объявление в вечерней газете. Она лежит у вас на письменном столе».

Мейсон взял в руки сложенную газету и прочитал обведенное ручкой объявление, которое гласило:

«Тридцать шесть, двадцать четыре, тридцать шесть. Хочу избежать ловушек. Буду ждать у входа в гостиницу в такси ровно в девять сегодня вечером. Встреча мне необходима. Пожалуйста, никаких свидетелей. Сами знаете кто».

Мейсон несколько минут стоял в задумчивости, изучая объявление, потом набрал номер Детективного агентства Дрейка.

– Говорит Перри Мейсон, – представился он. – Пол Дрейк на месте?

– Нет. Он работает по делу. Сказал, что не знает, когда вернется.

– Кто-нибудь у вас в конторе в курсе, по какому именно делу он работает?

– Боюсь, что нет, – ответила секретарша. – Мистер Дрейк упоминал, что оно конфиденциально.

– Спасибо, – поблагодарил Мейсон и повесил трубку.

Он запер контору, отправился к себе домой, лег в постель и погрузился в глубокий сон.

В девять часов утра Пол Дрейк уже находился у себя в агентстве. Выйдя из лифта, Перри Мейсон решил заглянуть в Детективное агентство Дрейка перед тем, как направиться к себе в контору.

Девушка на коммутаторе улыбнулась, кивнула Мейсону и показала на дверь кабинета сыщика, а потом продолжила разговор со звонившим.

Мейсон прошел по узкому коридору, по обеим сторонам которого располагались маленькие комнатки, где оперативники готовили отчеты по выполненным заданиям, а затем распахнул дверь кабинета главы детективного агентства, последнюю в коридоре.

Пол Дрейк занимал небольшое помещение. Места хватало, в общем-то, только на письменный стол с несколькими телефонными аппаратами на нем.

Сыщик поднял голову, когда вошел адвокат, улыбнулся ему, зевнул и воскликнул:

– Ну и задал ты мне хлопот со своей клиенткой! – Дрейк протянул адвокату газету с объявлением, которую в предыдущий вечер Делла Стрит оставила на столе у Мейсона.

– Твоя работа? – поинтересовался адвокат.

– Моя, – подтвердил Пол Дрейк.

– Есть какие-нибудь результаты?

– И да, и нет.

– Как так?

– Мне пришлось пойти на риск – это неизбежно в подобной игре. Я ведь действовал вслепую. Все козыри у противной стороны. Или она уже встретилась с тем человеком, с которым хотела, или нет. Я был не в состоянии точно определить.

– Минутку, – перебил Мейсон. – Ты используешь местоимение женского рода. Почему?

– Речь идет о женщине.

– Продолжай.

– Как я уже говорил, она или уже встретилась, с кем хотела, или нет. Мне пришлось столкнуться еще с одной дилеммой. Или она знает того человека, или нет. Ее объявление указывало на тот факт, что, скорее всего, она не представляет, как он выглядит. Конечно, я вынужден был рискнуть. Ты не сказал мне, женщина это или мужчина. Поэтому я взял с собой на задание оперативницу. Я поместил в газету объявление о том, что намерен сидеть в такси перед входом в гостиницу ровно в девять вечера.

– Как я предполагаю, ты предпринял и другие усилия, чтобы выяснить, кто она? – заметил Мейсон.

– Конечно. Я обратился в газету, напечатавшую объявление, которое ты мне показывал, Перри. Пятидолларовая купюра помогла мне узнать, что мы имеем дело с молодой женщиной с хорошей фигурой, голубыми глазами, блондинкой, немного робкой и застенчивой. Потом я отправился в гостиницу «Виллатсон». Там я зря потратил пять долларов: информации никакой раздобыть не удалось. Поэтому я подумал, что следует рискнуть, и поместил в газету объявление, которое ты только что прочитал. После этого я поехал к гостинице вместе со своей сотрудницей. Ровно в девять мы сидели в такси у входа.

– Почему в такси, Пол?

– Чтобы она по номеру не смогла выяснить, на кого зарегистрирована машина.

Мейсон одобрительно кивнул.

– И что произошло? – спросил он.

– Ровно в девять она проследовала мимо такси, как, впрочем, и масса других людей. Я устроил все таким образом, чтобы клиентке не удалось хорошо рассмотреть ни меня, ни мою оперативницу. Я натянул кепку на глаза и надел темные очки. Моя оперативница подняла воротник и тоже надела темные очки. Все как в шпионском сериале. В первый раз мы ее не заметили: было слишком много народу, однако, когда она повернулась в конце квартала и пошла назад, мы сразу же определили, что это и есть интересующий нас объект. Она повторила процедуру еще три раза, не подав нам никакого сигнала, не показав, что узнала нас, не предприняла попытки подойти и начать разговор. Просто четыре раза прошла мимо. Оказалась достаточно умна, потому что не проявляла излишнего любопытства. Она смотрела прямо вперед каждый раз, когда приближалась к такси.