Эд Макбейн - Крах игрушечного королевства

В штате Флорида кража со взломом остается таковой, невзирая на время суток. Тяжесть приговора не будет зависеть от того, в какое время дня или ночи ты ее совершил. Вот если ты был вооружен или на кого-нибудь напал, тогда да, тогда это будет кража первой степени, и власти вкатают тебе пожизненный срок. В зависимости от способа проникновения в жилище и от того, находился ли кто-нибудь из жильцов в этот момент дома, преступление могут счесть кражей второй степени.

Тогда тебя засадят на пятнадцать лет.

Уоррен собрался провернуть это дело днем — если она все-таки уберется из дому, — и он был без оружия, хотя и владел лицензией на право ношения. Кондоминимум подпадал под определение жилища, так что если его здесь застукают, ему будет грозить пятнадцать лет тюрьмы, поскольку, по законам штата Флорида, тайное проникновение в любое здание или транспортное средство без позволения владельца считается первейшим доказательством преступных намерений.

Но он в любом случае туда войдет.

Если, конечно, она наконец соберется и уйдет по делам.

А пока он включил радиоприемник.

Я направил в федеральный суд Калузы жалобу с просьбой о возбуждении дела. Судья Энтони Сантос удовлетворил иск и назначил слушание на двенадцатое сентября. За это время судебные исполнители переслали повестку Бретту и Этте Толанд, владельцам фирмы «Тойлэнд, Тойлэнд», приказав им явиться в суд. Сегодня был вторник, двенадцатое число, девять утра — и уже стояла кошмарная жара.

Первое, что сказал Сантос, увидев меня:

— Как ваше самочувствие, Мэттью?

Мне отчаянно хотелось, чтобы окружающие перестали интересоваться моим самочувствием.

Или чтобы я начал чувствовать себя хорошо.

Больше всего это походило на вспышку, следующую за крупной аварией. Вокруг было абсолютно темно, но наверху бушевала гроза.

Вспышки молний перемежались раскатами грома. Я стоял в глубокой яме, которая медленно, но неуклонно заполнялась угольно-черной водой. Сперва она дошла мне до пояса, потом до груди, потом до горла. Я был прикован к стене этой бездонной ямы, и пока гроза ярилась где-то там наверху, зловонная черная вода дюйм за дюймом поднималась, и наконец дошла мне до ноздрей. Но внезапно ослепительно-белая молния ударила совсем рядом — может, даже, в саму яму. Мокрые каменные стены содрогнулись, а я оглох от грохота, ослеп от этой вспышки, и…

И отчаянным прыжком выскочил из ямы.

Вот так это выглядело для меня.

Возможно, вы, выйдя из комы, будете воспринимать свое состояние как-нибудь иначе.

— Со мной все в порядке, ваша честь, — ответил я.

— Обе стороны готовы к слушанию? — спросил Сантос.

— Я, Мэттью Хоуп, представляю истца, Элайну Камминс.

— Я, Сидни Бреккет, представляю ответчика, фирму «Тойлэнд».

Бреккет был лучшим в Калузе специалистом по ведению дел, касающихся авторских прав. Он прославился, выиграв дело о незаконном использовании торговой марки «Огненный опал». Я же был лучшим в Калузе специалистом широкого профиля, и прославился тем, что не далее как в апреле этого года схлопотал две пули — в руку и в грудь. Теперь со мной уже все было в порядке. Нет, правда. Со мной все в порядке, черт подери!

— Я вижу, что жалоба, письменные показания свидетелей и краткое письменное изложение дела обеими сторонами наличествуют, — сказал Сантос. — Потому, я думаю, мы можем перейти к сути дела, не тратя время на длительные вступления. Надеюсь, вы объяснили вашим уважаемым клиентам…

— Да, ваша честь…

— Да, ваша… — …что цель данного слушания — определить, действительно ли фирма «Тойлэнд, Тойлэнд» — в дальнейшем именуемая просто «Тойлэнд», — при создании и продаже игрушечного медвежонка, именуемого ими Глэдис Косоглазик, нарушила авторские права мисс Камминс. Мисс Камминс, на вас лежит обязанность доказать, что вы являетесь владелицей ныне действующих авторских прав и торговой марки на медвежонка, именуемого вами Глэдли, и, пунктом первым, предоставить доказательства незаконного использования защищенных патентом деталей. Вторым пунктом вы должны доказать незаконное использование торговой марки. Это всем понятно?

— Да, ваша честь, все это было объяснено моему клиенту.

— Мои клиенты осведомлены о сути дела, ваша честь.

— Я полагаю, — сказал Сантос, — что адвокаты также объяснили, что запатентовать идею нельзя. Защитить можно лишь выражение идеи. Например, недостаточно будет показать, что обе стороны, и истец, и ответчик, использовали идею косоглазого медвежонка, зрение которого исправляется при помощи очков. Для того, чтобы доказать факт нарушения авторских прав, следует доказать, что было скопировано выражение этой идеи. Суть нарушения авторских прав заключается не в том, что ответчик использовал общую идею работы истца, а в заимствовании конкретного образа, в котором истец воплотил свою идею. Точно так же, чтобы доказать факт незаконного использования торговой марки, следует показать, что подобное использование названий и отличительных черт изделия может привести к путанице при продаже. Отличительные черты изделия могут подпадать под действие закона о защите торговой марки, но только в том случае, если они являются неотъемлемыми, или если при продаже они приобретают вторичное значение. Это ясно?

— Да, ваша честь.

— Да, ваша честь.

— Надеюсь, вы также объяснили, что судебное решение может быть вынесено лишь после экспертизы?

— Да, ваша честь.

— Да, ваша…

— Прежде чем мы перейдем к слушанию дела, я должен упомянуть, что суд всецело осознает необходимость решения данного вопроса, поскольку Рождество уже не за горами, и вне зависимости от того, какая сторона выиграет дело, медвежата должны вовремя поступить в продажу. Но, с другой стороны, именно потому, что суд учитывает коммерческие интересы обеих сторон, он не намерен принимать поспешных решений.

Лицо Сидни Бреккета, сидевшего по другую сторону зала суда, за одним столом со своими клиентами, было непроницаемо каменным. Или скучающим. А может, и тем, и другим одновременно. Этот коренастый круглолицый человечек, которого угораздило родиться похожим на Ньюта Джингрича, сейчас сидел рядом с двумя более симпатичными людьми, мистером и миссис Бретт Толанд, ныне обвиняемыми в краже плюшевого медвежонка.

— Я должен также упомянуть, что правила процедуры слушания совпадают с правилами процедуры судебного разбирательства, — сказал Сантос. — Единственное отличие заключается в отсутствии присяжных. Сперва дают показания свидетели истца…

Я считал, что в наше время не осталось людей, не знакомых с этой процедурой, по крайней мере в той ее части, которая совпадает с уголовным правом. Все, кому только не лень, последние двадцать два года, шесть месяцев, три недели и двенадцать дней смотрели мыльную оперу «Дело Симпсона», и знали все детали чуть ли не лучше меня. Я жалел об отсутствии присяжных, потому что они, обычные граждане, могли бы заметить допущенные мною ошибки, и возможно, в письменном виде сообщить мне, что я — паршивый, никуда не годный адвокат. Обожаю получать такие письма. Когда я очнулся в больнице Доброго Самаритянина, то обнаружил целую груду писем от посторонних людей, которые считали, что я сам виноват в том, что меня подстрелили, и еще в том, что я недостаточно быстро вышел из комы. Я бы, конечно, с удовольствием встал с операционного стола минут через десять, будь на то моя воля, но, увы, здоровье не позволило… Само собой, я вообще предпочел бы обойтись без всех этих проблем. Я вовсе не был счастлив схлопотать пулю. Вы сами как-нибудь попробуйте поймать пулю, а я тогда напишу вам письмецо, когда вы не сумеете выйти из этой чертовой комы.

А мне еще говорят, что после выздоровления я стал каким-то нервным.

— …А затем адвокат ответчика проводит перекрестный допрос.

Потом приходит очередь свидетелей ответчика, и, соответственно, перекрестный допрос проводит адвокат истца. Если у какой-либо из сторон есть какие-либо вопросы, пусть она сообщит об этом сейчас. Я хочу, чтобы все присутствующие полностью понимали суть происходящего.

Вопросов ни у кого не было.

— В таком случае, мистер Хоуп, — сказал Сантос, — если вы готовы, мы можем начать.

«Да выйдешь ты когда-нибудь?» — подумал Уоррен.

Обычно он ездил на стареньком, видавшем виды сером «форде», который прекрасно подходил любому представителю его профессии, не желающему оповещать всех жителей штата Флорида о своих планах и намерениях. Но проблема заключалась в том, что она отлично знала этот «форд». Он столько раз возил ее на этой машине, что сбился со счета.