Кирилл Казанцев - Криминальная империя

Несколько темных фигур, прижимаясь к высоким заборам коттеджей, двигались со стороны окраины, где только что слышались звуки автомобильных моторов на низких оборотах. Окраина райцентра спала, и только в нескольких домах еще горел свет. Где-то в ночи залаяла собака, ей ответила вторая. И вот уже разноголосый хор с остервенением рвал тишину. Так же неожиданно собачья «перекличка» стал утихать. И только какая-то неугомонная шавка продолжала звонко и призывно тявкать в соседнем переулке.

Фигуры остановились у одного из коттеджей, сгрудились, затем присели под забором, собранным из листового шифера и железных столбов.

— Точно нет собаки? — хрипловатым шепотом спросил мужчина.

— Точно, зуб даю, Череп! — ответил ему другой, нетерпеливый.

— Зуб! — хрипловатый усмехнулся. — Я тебе, если что, не зуб, а челюсть выворочу! Собаки всякие бывают. Она, может, притаилась и ждет, когда мы полезем через забор. А потом начнет из тебя мясо рвать. Это как ее выучить! Хозяин бывший мент!

— Ме-ент! — довольным голосом ответил второй. — Череп, ты мне его отдай, а?

— Он мой! — голос хрипловатого стал злым. — Он мне за братана ответить должен. Я поклялся. И ты, Жбан, мне под руку не лезь!

— Ладно, чего ты! Я, что ли, не понимаю? Братан — дело святое. Череп, погнали, а? У них там гулянка в самом разгаре, самое время под шумок заявиться.

— Давай, — разрешил хрипловатый.

Ловко, как будто специально тренированными движениями, темная фигура перемахнула через забор. Послышался негромкий металлический звук отодвигаемой задвижки. Тихо скрипнула петля калитки. Несколько человек бросились через неосвещенный двор к веранде. Последним, аккуратно прикрыв калитку, неторопливо вошел тот, кого называли Черепом.

В большой гостиной на первом этаже пели, дружно с прибаутками поднимали рюмки. И когда распахнулась дверь и в проеме показалась фигура незнакомого парня, никто особенно не удивился. Мало ли, может, кто из соседей? Но когда в комнату один за другим стали врываться все новые и новые незнакомые люди, то поняли, что пришла беда. Но никто не успел ничего сделать. Крепкие парни, даже не скрывая своих лиц, мгновенно окружили большой праздничный стол, сверкнули лезвия отполированных ножей.

Били ловко, умело и с наслаждением. Лезвия сверкали под подбородками жертв, впивались в грудь, в спину, под лопатку. Удар следовал за ударом, и никто из жертв не успел толком крикнуть. Двое бандитов свалили ударом кулака девушку лет двадцати, сидевшую с краю стола. Один схватил ее за руки и, вытянув их над головой, прижал к полу коленом. Второй навалился всем телом, разодрал на груди блузку вместе с белоснежным кружевным лифчиком, впился жадными губами в нежную грудь. Пальцы с непромытыми ногтями тискали тело и терзали, а из горла насильника вырывался животный хрип. Девушка билась в истерике, обезумевшие глаза смотрели, как брызжет со всех сторон кровь, как вскрикивают и стонут умирающие. А рука парня потянулась вниз по бедру, рванула юбку, стала сдирать и рвать кружевные трусики.

— Косой, кончай! — раздался в дверях хрипловатый голос. — Я что велел делать?

— Я… щас, Череп… — задыхаясь от возбуждения, ответил насильник, — ща кончу… кайф… сука!

— Косой! — грозно прикрикнул главарь.

— Все, Череп, все… — задыхаясь и дергаясь в конвульсиях, прохрипел насильник, — все уже…

Он устало приник головой к обнаженной трепещущей груди, а его рука потянула из кармана нож. Блеснуло, перерезая горло девушки, лезвие, и ударила струя крови. Окровавленный нож несколько раз поднялся и опустился под левым соском. Тело девушки дергалось и выгибалось при каждом ударе, из перерезанного горла раздавался булькающий предсмертный хрип.

Главарь с прищуром осмотрел комнату и кивнул одному из своих помощников наверх, в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Андрей Иванович Борисов в свои тридцать пять лет был знаменит не только в Романовской области Краснодарского края. Умный рачительный хозяин, отличный руководитель, великолепный специалист, он за десять последних лет создал агропромышленный комплекс, который не столько по масштабам производства, сколько по новаторству, по уровню технологичности, культуре производства превзошел своих конкурентов на юге России.

А начинал он свою карьеру простым зоотехником, молодым выпускником Сельскохозяйственной академии в третьеразрядном хозяйстве. Три года Борисов присматривался, набирался опыта. За три года он убедился, что его начальство лениво и туповато, что перспектив у хозяйства выбраться из долгов и помимо государственных субсидий начать зарабатывать самим нет. Борисов сделал несколько попыток улучшить производственный процесс за счет внедрения современных сельскохозяйственных технологий, но уперся лбом в стену. Администрация хозяйства не приняла его предложений, продолжая пребывать в полусонном бездействии и лени. С этих пор цели молодого амбициозного специалиста круто изменились. Борисов огляделся по сторонам и принял решение. По всей науке он составил план будущего бизнеса, за гроши взял в аренду молодняк телят в соседнем разваливавшемся хозяйстве, а через определенное количество лет сдал на мясо с таким весом, что удивился сам. Наука — великая сила. И на следующий год все завертелось. Кредиты, договоры, контракты. Теперь он собственник и генеральный директор такого комплекса, что на него с уважением смотрели фермеры из Канады, приезжавшие с делегацией в область в прошлом году.

От совещания, на которое его пригласили к вице-губернатору области, Борисов многого не ждал. Он уже давно не надеялся на местных чиновников, они были не в состоянии сколько-нибудь серьезно повлиять на положение сельского хозяйства в области. Иных методов, кроме безудержного вливания денег в отрасль, они придумать были не в состоянии. Занятие это малоэффективное для отрасли, потому что контроль за расходованием бюджетных средств был слаб. А может, потому и был он слаб, полагал Борисов, чтобы у чиновников была возможность отхватить солидный кусок для своего кармана. Он и сам не раз пользовался жадностью чиновников для решения собственных производственных вопросов. Где мясом, где наличными деньгами, где видимостью спонсорской помощи.

Высокий, худощавый, в дорогом костюме и с короткой стрижкой рано поседевших волос, Борисов стремительно вошел в зал для совещаний. Все присутствующие как по команде обернулись к нему. Кто смотрел с уважением, кто с завистью, а кто и с затаенной неприязнью.

Совещание вел Михаил Иванович Остапенко — заместитель главы администрации района, курирующий сельское хозяйство, взаимодействие с районными органами местного самоуправления и еще кое-какие вопросы. За большим овальным столом сидели несколько руководителей отделов и управлений, руководителей местных государственных, муниципальных и частных предприятий. Сельскохозяйственный профиль представлял только один Борисов. Он это заметил сразу.

— Ну что, давайте начинать, — постучал карандашом по столу Остапенко, закончив о чем-то переговариваться со склонившимся к нему начальником юридического управления Кадашкиным. — Господа, основной вопрос сегодняшнего совещания касается инвестиционной политики области в целом и некоторых предложений зарубежных инвесторов в частности. Особенно тех, которые напрямую касаются нашего района.

Борисов ругнулся про себя и мельком глянул на наручные часы. Прежде чем приглашать на расширенное совещание, его могли бы заранее ознакомить с инвестиционным портфелем. О чем совещаться, если он не знает сути предложений, не провел предварительных расчетов, не проанализировал ситуацию. Никаких решений сейчас он принимать не будет, да и никто другой тоже.

Хрипловатый барственный голос Остапенко звучал монотонно, а на дородном несколько обрюзгшем лице сохранялось выражение ленивой снисходительности.

Слово получил представитель министерства инвестиционной политики. И посыпались цифры. Создавалось впечатление, что этот чиновник пришел сюда для бравурного отчета, а не ради того, чтобы заинтересовать производителей.

Довольно бодро было отрапортовано об инвестированных суммах в прошлом году, руководителям было предложено сообщить об эффективности реализуемой совместно с правительством области и руководством района программы. Борисов все еще не понимал сути этого совещания. Но когда минут через тридцать наконец озвучили интересное предложение от некоего международного холдинга, он догадался: весь этот спектакль построен именно ради этого предложения. И предприятия на совещании были представлены из разряда «придворных», это Борисов хорошо знал, и повестка дня была выстроена специально так, чтобы создать видимость всеобщего успеха. Это Борисов тоже понял.