Борис Бабкин - Цена бессмертия

И спустился на землю ангел Персун. И увидел святой, что мрут от болезней, гибнут на войнах, убивают друг друга в ссорах и отнимая или защищая добро. Великое множество погибает от зверей и разной другой живности. Убивают людей и силы природы. Опечалился святой и…

– А вот и Ахашаз.

Сидевший перед компьютером смуглый невысокий бородач резко нажал на уничтожение информации и, повернувшись, посмотрел на вошедших.

– И все-таки Аллах не дал тебе ума. – Ахашаз удрученно покачал головой. – И продал ты…

– Где алмаз? – с трудом подбирая слова, спросил на фарси крепкий загорелый мужчина в камуфляже.

Невысокий худощавый парень в очках подскочил к компьютеру и взглянул на монитор.

– Информация стерта, – по-немецки проговорил он.

– Ничего, он нам все скажет, – зловеще улыбнулся загорелый.

Ахашаз опустился на колени, поднял руки вверх, что-то пробормотал и, наклонившись, коснулся лбом пола.

– Да ты блаженный, – усмехнулся худой и, сняв очки, протер их, – но, как видно, неплохо разбираешься в компьютерах, и что-то ты там…

– Здесь только пепел от бумаги, – сообщил присевший в углу перед очагом мускулистый мужчина в камуфляже и повернулся к хозяину дома. – Слушай меня! – Он повернулся к молившемуся. – Я не очень хорошо говорю на фарси, но думаю, ты понимаешь. Нам нужна легенда о Персуне. Ты меня слышишь?

– Не надо прерывать его молитву, господин, – на фарси робко заметил мужчина в очках. – Беда будет, если правоверного…

– Ты можешь уйти, – отмахнулся от него крепыш в камуфляже. – Так что ты нам скажешь, Ахашаз?

Хозяин не переставал читать молитву.

– Давай аргумент, Карл! – усмехнулся загорелый.

– Приведите их сюда, – выглянув за дверь, скомандовал худощавый.

В комнату втолкнули мальчика лет пятнадцати и женщину-мусульманку. Она, стараясь скрыть открытое гяурами лицо, закрывала голову широкими рукавами длинного платья. Молившийся, увидев женщину и мальчика, снова вскинул обе руки вверх и, словно пытаясь что-то достать, громко и протяжно закричал.

– Чего это он? – усмехнулся Карл.

– Просит Аллаха послать ему быструю смерть, – ответил загорелый и пообещал на фарси Ахашазу: – Я убью твоего сына и одну из твоих жен.

Тот, уткнувшись лбом в пол, что-то забормотал.

– …В жертву потомство свое… – перевел загорелый.

– …И женщина должна следовать за тем, кому она дала жизнь. Прими души наши, Аллах, – более внятно произнес Ахашаз и, резко дернувшись, упал на живот.

Загорелый, внезапно прыгнув, схватил Карла, и оба вывалились в окно. В комнате грохнул взрыв.

– Что это? – отползая от загоревшегося дома, испуганно спросил Карл.

– Сейчас во многих домах есть взрывчатка, – отряхиваясь и помогая ему подняться, объяснил загорелый. – Допустить надругательство над женой, матерью или сестрой настоящий мусульманин не может. И поэтому устанавливает шун хурин, – усмехнулся он и пояснил: – Дорога к небу. И Аллах принимает души, ибо тело – это лишь оболочка, а там их ждут райские кущи, прощаются все грехи, и обретают они вечную жизнь.

– Какая чушь, Густав! – качнул головой Карл. – Ведь…

– Увы, мой юный друг, – усмехнулся тот. – Они живут и умирают с верой, и именно поэтому до сих пор не удается остановить сопротивление в Палестине, Иране и Афганистане. И именно поэтому существует «Аль-Каида», собственно, как и многие другие террористические организации, которых с каждым годом все больше. Меняются названия, появляются новые, а суть одна – фанатизм и убеждение, что, отдавая свою жизнь за Аллаха, они обретут бессмертие и благополучие на небесах… Уходим! – скомандовал он и пошел к стоявшему неподалеку армейскому джипу, – иначе нам тоже придется отправиться на тот свет, но в отличие от них мы знаем, что на этом все и закончится.

Карл тоже увидел бегущую к горевшему дому толпу и поспешил за Густавом.

– Хочешь жить, молчи, – прошептал молодой мужчина, подошедший сзади к стоявшему около входа охраннику.

В это же время в другом конце здания крепкий парень показал пистолет привставшему со стула охраннику и тихо сказал:

– Мы просто возьмем камушек и уйдем. Веди себя правильно, и никто не пострадает.

– Не думаю, что вы сможете взять алмаз, – проговорил охранник. – Он накрыт колпаком из пуленепробиваемого стекла. И если вы даже сумеете как-то добраться до камня, подняв его, вы включите систему, срабатывающую на закрытие…

– Сиди тихо и не рыпайся! – перебил его налетчик.

…Три выстрела одновременно ударили с трех сторон. Двое налетчиков с пистолетами и мужчина, подошедший к небольшому стеклянному колпаку величиной с половину арбуза, упали. Охранники выхватили оружие.

– Тот, у колпака, – сверху крикнул мужчина со снайперской винтовкой в руках, – жив! Ему пуля пробила левое колено.

– Двое других – трупы, – проговорил невысокий парень со снайперской винтовкой, стоящий слева от него.

– Наконец-то хоть что-то, – подмигнул ему третий снайпер.

– Надо оказать ему помощь, – присев около валявшегося рядом с тумбой с колпаком мужчиной, у которого из левого колена обильно шла кровь, заметил один из охранников.

– Для прессы вы убили двоих, – предупредил первый снайпер и вытащил телефон.

– В чем дело, Эндрю? – удивленно спросила вышедшая из комнаты в халате стройная женщина лет сорока.

– В музее грабители, – ответил крепкий высокий мужчина. – Двое убиты, один ранен. Пытались захватить камушек. Я еду туда. Ты…

– Нет, – качнула она головой. – Не люблю покойников. И…

– Инель! – Он не дал ей договорить. – Для прессы не делай никаких заявлений.

– Возьми с собой Марсию, – тихо попросила она. – Увидев трупы, надеюсь, она поймет, что все очень и очень серьезно.

– Скажи ей ты, – улыбнулся Эндрю. – Ты же знаешь, как она ко мне относится.

– Она сейчас выйдет. – Повернувшись, Инель пошла к двери.

Эндрю начал спускаться на первый этаж, вытаскивая мобильный.

– Зачем, мама? – спросила стройная девушка. – Я не хочу…

– Ты поедешь с отцом и убедишься, что этот алмаз не просто драгоценный камень, из-за него погибают люди, за ним охотятся, – не терпящим возражения тоном заметила Инель.

– Мой папа погиб, – вызывающе проговорила Марсия. – А папа Эндрю мне не нравится, – усмехнулась она. – Но если надо ехать, я поеду с вами, мадам Леберти, – добавила девушка и пошатнулась от сильной пощечины матери.

– Я все делала, чтобы ты ни в чем не нуждалась и была хорошим человеком, – проговорила Инель. – И если еще раз услышу подобное, я просто выгоню тебя на улицу. Спускайся вниз, – вздохнула она. – У тебя пять минут.

– Доктор раненого смотрел? – спросил Эндрю, и его телефонный собеседник ответил:

– Говорит, что придется ампутировать ногу.

– Мне с ним наперегонки не бегать, – усмехнулся Эндрю. – Надо, чтобы он просто смог ответить на один вопрос…

И увидел святой, что мрут люди от множества болезней, гибнут на войнах, убивают друг друга в ссорах и отнимая или защищая добро. Великое множество погибает от зверей и разной другой живности. Убивают людей и силы природы. Опечалился святой и вознесся на небеса и задал вопрос Богу:

– Почему человеческий род с умом своим беззащитен друг от друга, от зверей, пауков, змей и прочей приносящей погибель живности? Почему великое множество погибает от болезней, когда другие вылечиваются от таковых?

И ответил Бог:

– Человечество само должно понять свои ошибки и найти способ жить в дружбе и благополучии. И от болезней разных человечество своим умом будет искать и найдет лекарство.

Опустил голову святой и проговорил:

– Но можно ли уберечь людей от болезней, послав на землю свет семи планет, давших бессмертие воде и земле? Почему черепаха живет дольше, чем человек?

Не ответил Бог, и святой, отколов от семи планет по маленькому кусочку, сбросил их на землю. И если найдет их человек с чистым сердцем и чистыми мыслями, то обретет он защиту от болезней всяческих и будет бессмертен…

Сидящий за компьютером парень устало откинулся на стуле и, довольно улыбнувшись, проговорил:

– Ну вот, наконец-то сумел понять. Надо будет позвонить Лидии Викторовне и сказать…

– Венька, – заглянув в комнату, сердито проговорила миловидная крепкая женщина, – снова ты за этим компьютером сидишь? Неужели ничем другим заняться не можешь? Или снова хочешь, чтобы…

– Да отстань ты от парня, Танька, – сказал вошедший в комнату рослый мужчина в спортивном костюме. – Он с утра вон половину огорода прополол и воды скотине дал. С трактором мне помог. Работай, Венька, имеешь полное право, – хохотнул он. – Ну а если снова бандюки уволокут, отобьем.