Вячеслав Жуков - По следу коршуна

Федор увидел юркую «восьмерку» серого цвета без номеров и лицо парня, которое тут же спряталось за тонированным стеклом.

Кажется, никто так толком и не понял, откуда стреляли. Хотя около семи вечера на улице возле кафе было полно народа. И Федор бы не сообразил по поводу этой грязно-серой «восьмерки», если б та не стала стремительно набирать скорость. Наверное, за ее рулем сидел потерявший разум лишенец, способный не только сам легко расстаться с жизнью, но и угробить своего товарища сидящего рядом. Его рожу Федору, к сожалению, рассмотреть не удалось, хотя по тому, как лихо тот управлял машиной, больший интерес сейчас у майора вызывал именно он, а не сидевший рядом парень с ледяным взглядом.

И лишь когда «восьмерка» скрылась из виду, Туманов подбежал к Нельсону. Как он и предполагал капитан был мертв. Долго мучаться ему не пришлось. Смерть его была мгновенной, и Нельсон даже не успел по-настоящему испугаться. Но что сразу заинтересовало майора, так это предположение, что капитан каким-то образом почувствовал приближение смерти. А может быть, он заметил опустившее стекло и высунувшийся оттуда ствол пистолета направленного на него. Так или иначе, но капитан ФСБ был сейчас мертвым. Для верности Туманов потрогал артерию на шее и не почувствовал привычного пульсирования. И получалось, что он вроде как оказался тут лишним. Единственное, что он мог сделать для Нельсона, так это позвонить в «скорую» и сообщить в местную дежурную часть милиции. Две простые формальности, которые Туманов тут же выполнил, сожалея о случившимся. И вспомнил то, ради чего пришел сюда.

«Нельсон говорил о ключе», – Федор разжал еще не остывшую руку. Он не ошибся. Нельсон, почувствовав, что сейчас умрет, успел достать из кармана ключ, о котором говорил Федору. Ключ, который хранил какую-то тайну. Эту тайну еще, будучи живым, Нельсон доверил майору Туманову. Как оказалось, смертельно опасную. За нее, скорее всего, убили фсбешника. И если Федор прикоснется к ней, не исключено, что подобная участь постигнет и его. А сейчас можно просто взять и уйти. В конце концов, он не клялся, не давал обещаний. И разве есть у этой тайны такая цена, за которую стоит платить жизнью. Сам Нельсон уже заплатил эту цену. Вот и лежит сейчас.

В раскрытой помертвевшей ладони лежал ключ с кольцом. Ключ от того самого «Москвича». Небольшой кусочек металла и только.

Федор наклонился и взял ключ с ладони убитого и, не оборачиваясь, пошел. Стоять с раскрытым ртом, как в миг собравшаяся возле убитого толпа, он не стал. Будет лучше, если его фамилия не появится в протоколах следователей. А его не будут вызывать, как свидетеля. Пустое это. Он даже путем не запомнил лица того парня, который стрелял в Нельсона. Поэтому расстроился. Таким его и увидела Даша.

Девушка глянула ему в лицо и в ее глазах забилась тревога.

– Федор, что случилось? – беспокойно спросила она.

Он не хотел рассказывать. Зачем ей лишняя головная боль. Но слишком уж скверно было на душе. Вроде как виноватым себя чувствовал за смерть Нельсона. Приди он на несколько минут пораньше и, глядишь, все обернулось бы иначе. Но он не пришел. И опоздал.

– Федор, у тебя рука в крови, – испугалась Даша, схватив его за запястье правой руки. В голове сразу стали рисоваться самые, что ни на есть жуткие картины. И одна из них, что ее майор ранен.

– Скажи, ты ранен? Ну, не молчи! Слышишь? Отвечай! – Даша заплакала. А Федор обнял ее и поцеловал, но не в губы, а в лоб.

– Успокойся, родная. Я не ранен, – в подтверждение того, что с ним ничего трагического не произошло, Федор улыбнулся. Правда улыбка получилась кислой. А Даша не отставала. Разве будет он жаловаться?

Хорошо, когда возле тебя есть близкий человек, который беспокоится о тебе. Но иногда наступают моменты, когда на душе настолько тошно, что хочется отгородиться ото всего мира. Подобное сейчас испытывал и Федор. Но не хотел, чтобы Даша почувствовала это.

– Только что убили человека. Прямо на моих глазах и я ничего не смог сделать, чтобы защитить его. Понимаешь? Ничего, – сказал Федор, задумчиво глядя в окно, за которым уже стало смеркаться. Показалось, что за стеклом вдруг нарисовалось лицо капитана Нельсона. И Федор на секунду зажмурился. А когда опять открыл глаза, увидел на стекле всего лишь темное пятно, скорее всего, тень от соседского балкона.

– Того, кто тебе позвонил? – догадалась Даша.

Федор грустно кивнул. Ответил скупо:

– Того.

– Кто он? Я могу узнать? – деликатно поинтересовалась Даша. В сущности, ей было неважно, кем был этот человек при жизни. Был ли он хорошим, или плохим. Да и время сейчас такое, что с легкостью убивают и тех и других. Но, видя, как переживает Федор, ей тоже захотелось поучаствовать в его переживаниях, потому и спросила.

– Он был офицером ФСБ, – ответил Федор и протяжно вздохнул.

Даша призадумалась. Действительно, ситуация скверная. Добровольно, жизнь на смерть никто не разменивает. А это вдруг случилось. И как жаль, что Федор присутствовал при этом. И когда убивали того человека, ничем не мог помочь. А ведь он хотел. Даша не сомневалась. По ее рассуждению плохих офицеров не убивают. Гибнут, хорошие.

– Наверное, он был хорошим офицером, – с болью сказала она.

Федор нежно провел ладонью по ее волосам. Сейчас ее глаза доверчиво смотрели на него. И этой своей доверчивостью напоминали глаза ребенка. Они были бесхитростными, не способными на ложь и подлость. Не способными на гнусное предательство.

– Милая, офицеры не бывают плохими или хорошими. Они делятся на тех, кто служит и тех, кто прислуживает. Так вот он, служил.

– Ну не терзай так себя, – попросила Даша, прильнув лицом к груди Федора. – Ведь ты ничего не мог сделать. У тебя даже оружия не было.

– Да, это так, – тихо сказал Федор, соглашаясь с Дашей. Идя на встречу с Нельсоном, он действительно не взял пистолет. Не предполагал, чем все может закончиться. И это еще один минус для него, как для опера. Потому, что должен был предвидеть самое наихудшее. А теперь только за все брала досада. Досада за допущеную оплошность.

Футбольный матч давно закончился, и по российскому каналу крутили очередной сериал про ментов. Стрельба. Сплошные погони. Крики отчаянья. Все это не производило того эффекта, на который рассчитывали авторы фильма. И Федор почувствовал отвращение. Уж слишком много неоправданной надуманности. В реальной жизни все намного острее, болезненней. И люди умирают по-настоящему, вот как сегодня Нельсон. А кто-то, как он, остается, чтобы отомстить.

Туманов подошел и выключил телевизор. Ужинать не стал, сколько Даша не уговаривала. Уединившись в отдельную комнату, достал из кармана ключ от «Москвича». Жалко, что Нельсон не успел ничего толком объяснить. И неизвестно, чем еще все это обернется для Федора. Не исключено, что на все случившееся, наложило свою лапу ФСБ.

Федор скупо улыбнулся, подумав, будет здорово, если менты схлестнутся в драке с гэбэшниками. Сколько раз давал себе обещание не влезать в подобные истории. Мало того случая с Мономахом. И вот опять. Но, так или иначе, а последнюю просьбу Нельсона придется выполнить. И майор решил утром съездить, посмотреть, что спрятано в старом «Москвиче». Хотя бы для того, чтобы успокоить душу.

Дом номер восемнадцать долго искать не пришлось. Старая панельная пятиэтажка хрущевской застройки. Вряд ли капитан ФСБ жил здесь. Скорее всего, тут у него была квартира, на которой он встречался с агентами. А вернее агентками, совмещая приятное с необходимым. И довольно симпатичная женщина сидящая на скамеечке возле второго подъезда, вполне могла быть одной из них. Хотя теперь это уже не имело значения. Возможно она еще не знает, что ее куратора уже больше нет в живых и просиживает здесь, напрасно тратя время.

Бледно-голубой четыреста двенадцатый «Москвич», в некоторых местах проржавевший до дыр, приютился в глубине двора возле огромного куста сирени. Судя по изрядно помятому капоту, местные воздыхатели не раз использовали его как подставку, чтобы наломать своим дамам букеты сирени.

Туманов даже не мог представить Нельсона, сидящим за рулем этого драндулета, не трогавшегося с места как минимум годов десять. Даже колеса успели врасти в землю. Наверное, этот некогда шедевр отечественного автостроения достался капитану по наследству и уж точно задаром. Потому Нельсон и не пожелал беречь его. Впрочем, это его дело. Федора сейчас интересовало другое. Нужно зайти со стороны кустов, чтобы не привлекать внимания вон той полной женщины в синем халате, старательно махавшей метлой по тротуару, а заодно и кудрявой милашки просиживающей на скамейке. Туманов так и сделал. По поводу милашки был спокоен. Та сидела и томным взглядом смотрела на одно из окон пятого этажа, словно ожидая в нем появление долгожданного любимого, по которому она истосковалась.

Федор был не достоин ее взгляда, хотя подобное его нисколько не расстраивало. Даже наоборот. А вот от толстушки с метлой вполне можно ожидать неприятностей. И немалых, судя по ее суровому лицу.