Владимир Гриньков - Так умирают короли

Не выпитый мной кофе стыл в чашке. Света за окном поубавилось, вечер без боя захватил улицы города. Пора было уходить, и я раздумывал, как это лучше сделать. А все получилось очень просто. Светлана встала и сказала:

– Теперь я могу отвезти тебя в центр.

Это была вежливая форма предложения покинуть квартиру.

– Доеду сам, – буркнул я.

Светлана не возражала и проводила меня до двери. От ее волос исходил умопомрачительный пьянящий запах.

– До завтра!

Я ничего не ответил и вышел из квартиры. За моей спиной раздался щелчок закрывающегося замка.

Это было похоже на поспешное бегство.

Помещение для съемки сюжета, в котором я должен был дебютировать, наш администратор Илья Демин уже присмотрел, и через пару дней я отправился туда вместе с ним. Так распорядился сам Самсонов.

Это были две комнаты в двухэтажном старинном доме недалеко от метро «Полянка». Ободранные стены, засыпанный мусором пол – ремонт здесь только намечался. Нас уже ждали – парень с тоской во взгляде прохаживался из угла в угол, и даже наше появление его никак не приободрило. Как мне сказал Демин, этот парень представлял некую фирму, которая за небольшие деньги должна здесь быстро сделать косметический ремонт.

Демин встал посреди комнаты, расставив свои короткие ножки. Так, наверное, стоял Наполеон, когда его войска сомкнули боевые порядки у Бородина.

– Вот здесь поставишь мне будку. Обычную, как в обменных пунктах. Я тебе уже рассказывал.

Парень кивнул все с тем же печальным выражением лица.

– Но стекло там должно быть большое, – напомнил Демин. – Чтобы клиент все видел.

И снова парень кивнул. Демин еще раз посмотрел вокруг.

– Ничего особенного здесь делать не требуется. Поклеишь новые обои, вывезешь мусор – и все.

– Тысяча, – сказал печальный парень.

Демин посмотрел на него так, как будто тот сказал что-то неприличное.

– Тысяча, – упрямо повторил парень.

– Еще одно неловкое движение с твоей стороны, и мы расстанемся, – посулил Демин.

– Одна будка сколько стоит?

– А сколько она стоит? – осведомился Демин, и в его голосе недобро звякнул металл.

– Тысячу как раз и стоит, – просветил парень.

– Это настоящая. С защитой и сигнализацией, – проявил знание предмета Демин. – А мне нужен только фанерный ящик. Ты понял?

– Семьсот.

Лично я на месте Демина согласился бы на предлагаемую цену. Потому что Самсонов, напутствуя нас, установил потолок расходов – тысяча долларов, не больше. Семьсот, по моему разумению, было очень даже неплохо. Но у Демина были свои расчеты.

– Ты сколько получаешь, браток? – по-отечески мягко спросил он у парня.

Тот совсем помрачнел, и я понял причину его вечной печали. Без денег, конечно, не жизнь.

– Я же предлагаю тебе подзаработать, – все так же мягко говорил Демин. – А ты упрямишься. Хочешь, чтобы я другому заказ отдал?

Парень поднял глаза. В его взгляде, кроме печали, сейчас был еще и вопрос.

– Триста, – ответил на этот вопрос Демин.

Парень было дернулся, но Демин уже доставал из бумажника деньги.

– Смотри, – произнес он фальшиво-елейным голосом, – половину я тебе сразу отдаю, авансом.

Он раскрыл бумажник несколько шире, чем следовало бы, и я увидел там толстенную пачку долларов. Такой суммы я никогда даже не видел.

– И еще, – прибавил Демин, будто только что вспомнил. – Сделаешь мне зеркало. Вот здесь, в этой стене, его поставишь. Чтобы я мог через него из соседней комнаты съемку вести.

Зеркало – это было уже слишком. В триста долларов никак мы не вписывались. Я это понял, но и Демин тоже. И прежде чем парень успел возмутиться, наш ушлый администратор жестом фокусника выхватил из бумажника пятидесятидолларовую банкноту и сунул ее парню в нагрудный карман.

– Это тебе лично, – сказал он доверительно. – Сделай все здесь на совесть.

Теперь я совершенно не обижался на Демина за то, что он не хотел принимать меня в коллектив. Просто у человека характер такой, на всем пытается сэкономить. Там он мог бы сэкономить На моей зарплате, здесь уберег шестьдесят пять процентов отпущенных по смете денег. Я понял, что умение считать деньги – не самый большой человеческий недостаток.

Мы вышли к машине.

– У нас, наверное, передача не из простых? – спросил я.

– Что ты имеешь в виду?

– Деньги большие крутятся, – пояснил я. – Да? За рекламу, за то, за се.

Демин ответил не сразу. Он долго смотрел вдоль запыленного переулка. А когда повернулся ко мне, у него было очень неприветливое выражение лица.

– Я тебе дам один совет, – сказал он. – И заметь, совершенно бесплатный.

Демин прошептал мне прямо в лицо, словно боялся, что кто-то может нас подслушать, хотя поблизости не было ни одного человека:

– Не проявляй слишком большого любопытства, когда касается денег.

– Да чего там, – беззаботно пожал, я плечами. – Понял.

– Нет, ты не понял, – не согласился Демин.

Я заглянул ему в глаза. И вот теперь действительно понял. В его взгляде я увидел угрозу и ни капли жалости.

Даже мурашки по коже пробежали.

Герой будущей передачи еще не знал, в какую историю он влип. Письмо нам прислала его жена. Я ее не видел, но Самсонов встречался и сразу поставил диагноз: «Умру, но прославлюсь». Ее первым вопросом при встрече с Самсоновым было: «Разыграете вы моего мужа, но меня-то по телевизору покажут?» – «Покажут», – посулил покладистый Самсонов. Женщина расцвела, даже забыла спросить про деньги: всем, кто участвовал в передаче, полагался гонорар. Узнав об этом, она восхитилась еще больше. С этой минуты ее супруг, с которым она прожила двадцать лет, был обречен.

Поначалу решили, что роль кассира обменного пункта сыграет Демин. Но Самсонов вместо Демина поставил меня. Администратор оскорбился», он уже привык присутствовать в кадре и никому не хотел уступать кусок хлеба.

– Илья, не подпрыгивай, – сухо отреагировал на его обиду Самсонов. – Ну какой из тебя кассир «обменки»? Ты на себя в зеркало посмотри. Ты же босс. У тебя дача на Канарах, куча кредитных карточек и как минимум три любовницы. И вдруг ты со своей рожей сидишь в «обменке». Клиент не поверит, пойми.

Самсонов дружески положил руку мне на плечо и легонько развернул, чтобы я был виден Демину.

– Вот Евгений – другое дело. Сразу видно, что человек звезд с неба не хватает, даже немного туповат.

Я нервно дернул плечом. Самсонов взглянул на меня, но ничего не сказал. В его глазах угадывалась насмешка. Лично я никогда не считал, что у меня тупое выражение лица. Но со стороны виднее, поэтому я промолчал.

Парень, которому Демин поручил соорудить временный «обменный пункт», постарался на славу. В помещении было прибрано, на стенах – новые обои и даже огромный плакат с рекламой какого-то банка. Прямо напротив входной двери высилось грязно-серого цвета сооружение: «обменный пункт». Одна из видеокамер была установлена так, чтобы можно было снимать лицо человека, пришедшего «обменивать» деньги. Второй оператор будет фиксировать происходящее из соседнего помещения. От объекта съемки его скрывало зеркало.

До начала событий оставалось чуть больше часа. Самсонов, хотя все было уже готово, обходил наши владения. Он в десятый раз продемонстрировал мне, как действует «волшебный аппарат». Он лично проверил, работают ли видеокамеры, и, забраковав грим Демина, который все-таки должен был принимать участие в съемках, помог ему чуть-чуть подправить облик. В завершение всего, когда оставалось пять или десять минут, наорал на Свету. Так он, наверное, снимал излишнее напряжение. Светлана поджала губы, но смолчала. Все вокруг сделали вид, что ничего особенного не произошло. Наверное, так здесь у них было принято.

– Время! – вдруг отрывисто бросил Самсонов, и в одно мгновение комната опустела.

Только мы двое и остались – я и Самсонов.

– Не дрейфь, – сказал он.

– Я не дрейфю… не дрейфлю…

Я смешался. Самсонов засмеялся. Рядом с ним я почему-то всегда чувствовал себя мальчишкой.

– Сейчас они приедут сюда на такси, – сказал Самсонов. – Наш герой и его жена. Жена останется в машине, а супруга пошлет обменять деньги. Действуй, как мы договаривались.

Он ободряюще улыбнулся мне и исчез. Почти сразу после этого я услышал, как за окном остановилась машина. Хлопнула входная дверь. Подошел мужчина и заглянул в окно обменного пункта. Я узнал его. Самсонов показывал мне фотографию: четыре класса образования и трудное детство. Его били, как сказала жена, и нередко по голове. Я посмотрел на этого типа и на всю жизнь понял, что по голове бить детей нельзя, они потом вырастают дебилами.

– Это, деньги меняете?

– А как же! – радостно подтвердил я.

– Доллары на рубли?

– И доллары на рубли – тоже.

Деньги наш клиент носил в замызганном носовом платке. Поскольку платок оказался каких-то фантастических размеров, ему пришлось повозиться, чтобы извлечь пятидесятидолларовую бумажку. И тут из-за его спины – точно по сценарию – вырос Демин. Он бесцеремонно отодвинул клиента, изображая очень спешащего человека: