Наталья Александрова - Логово скорпиона

Рита думала не совсем о своем, в данном случае она думала о его матери и сестре, но спросить о них решила позже, после завтрака.

Разговор предстоял тяжелый, за едой о таком не говорят.

— Так на что ты живешь? — повторила Рита свой вопрос.

— Отец дает деньги, — неохотно ответил Сережка, — до сих пор давал, пока мне восемнадцати не было.

— А как дела в институте? — заикнулась Рита и по Сережкиному унылому виду поняла, что дела плохи. — Ты не ври, а говори прямо — много хвостов?

— Много, — сознался он, пряча глаза, — на осень перенес.

Рита решила, что обязательно с этим разберется. Надо будет поговорить с его отцом.

А ругать парня не за что — мать оставила его одного в трудный период — как раз он школу закончил. Удивительно еще, что в институт поступил. Она стала убирать со стола и готовиться к трудному разговору о Маринке, как вдруг в замке заскрежетал ключ.

— Кто это? — От неожиданности она выронила чашку в раковину. — Ты давал кому-нибудь ключи от квартиры?

— Легок на помине, — процедил племянник, и в голосе его Рита почувствовала самую настоящую ненависть.

«Неужели он с такой злобой об отце? — успела подумать она. — Да что у них тут происходит?»

Вошедший захлопнул дверь, прошел через прихожую, причем, как машинально отметила Рита, не вытер ноги, и появился на пороге кухни.

Хотя Рита видела Сережкиного отца очень давно, она не могла ошибиться: это был не он.

На пороге стоял здоровый мордатый мужик лет тридцати. Коротко стриженные волосы, бычий затылок и накачанные мускулы говорили о том, что этот тип занимается отнюдь не интеллектуальным трудом.

— Здорово! — протянул парень и окинул Риту наглым взглядом. — Хорошо сидим!

Рита вспомнила, что на ней по утреннему времени простенький халатик с короткими рукавами, а под ним даже нет лифчика, и почувствовала себя очень неуютно.

— Кто это, Сережа? — спросила она, не ответив на приветствие гостя.

Впрочем, по тому, как тот по-хозяйски придвинул себе стул и развалился на нем, было понятно, что гостем он себя здесь не чувствует.

— Это Виктор, — упавшим голосом ответил Сережка.

— Зачем ты дал ему ключи от своей квартиры? — Рита взяла себя в руки, и голос ее теперь звучал твердо.

Сережка как-то затравленно перевел глаза на Риту и вымолвил с трудом:

— Я ему ничего не давал.., это…

— Кончай базарить, малой! — прервал его Виктор. — Вот, получи привет от папочки! — И он швырнул на стол тонкую пачку денег.

— Ах вот ты кто! — протянула Рита.

Конечно, как же она сразу не догадалась!

Это шофер или охранник, в общем, мелкая прислуга. А по-простому говоря, холуй. Сколько она повидала таких у Валерия! Повар готовит еду, горничная убирает — они заняты делом, а эти.., посидеть в машине, пока хозяин гостит у любовницы, отвезти жену в магазин; вот как сейчас передать деньги сыну… Здоровый мужик бегает на посылках. Сам-то он себя гордо именует охранником, да только если что-то серьезное, кто ж такому доверит охранять свою жизнь? Да ему хомяка не доверишь — упустит…

Рита всегда удивлялась, что Валерий, вроде бы умный человек, держит возле себя такую зажравшуюся сволочь. Все его, с позволения сказать, охранники были похожи друг на друга и на этого Виктора, как однояйцевые близнецы.

Как они были любезны и предупредительны с Ритой, пока Валерий находился рядом! Зато потом, когда везли ее домой, хамство перло отовсюду. Они усиленно показывали Рите, что она — никто, просто любовница их хозяина.

Сегодня она есть, а завтра хозяин найдет другую, а Риту вышвырнет коленом под зад, так что им совершенно незачем утруждать себя элементарной вежливостью.

Рита однажды задумалась, отчего они не боятся, что она пожалуется Валерию на их беззастенчивое хамство? И поняла, что их отношение — индикатор отношения самого хозяина. Вся эта челядь безошибочно чувствует, что можно и чего нельзя, и очень редко ошибается.

Однако по тому, как ведет себя этот тип, можно понять, как относится к Сережке отец.

— Папочка велел передать, что это последние! — продолжал мордатый Виктор. — Если бы ты в институте нормально учился, он бы еще подумал, а так, пока хвосты не сдашь… Но судя по тому, что я здесь увидел, вряд ли ты хвосты сдашь. Телка, конечно, у тебя неплохая, все на месте… — Он вытянул шею, чтобы заглянуть Рите за вырез халата, и даже протянул руку, чтобы ущипнуть ее за щеку, как вдруг Сережка резко отвел его руку и закричал:

— Ты, скотина, не смей ее трогать! Это моя сестра!

— Какая еще сестра? Ты как со старшими разговариваешь, малой? — протянул Виктор. — Мало я тебя учил? Мало я тебя из помоек разных вытаскивал? Видно, наука тебе не впрок пошла…

— За такую науку мы еще посчитаемся! — пообещал Сережка.

До сих пор Рита молчала, потому что вспомнила еще один урок тети Любы. «Никогда не хами сразу незнакомому человеку, — наставляла та, — даже если он тебе очень не понравился. Сначала послушай, что он тебе скажет. Бывает, что человек просто расстроен или его до этого рассердили, он и старается на тебе злость сорвать. А когда поймет, что ты ему не отвечаешь в том же духе, ему станет совестно, и он все тебе сделает, что нужно. А если он законченный хам, то ответить ему в том же духе ты всегда успеешь».

Рита уже все поняла про этого типа и теперь решила вмешаться.

— Насколько я поняла, в этом и заключается ваша работа — вытаскивать его из помоек, — заметила она. — Вам именно за это и платят, так что ваши жалобы непонятны. Что касается меня, то я действительно его родственница. И называть меня «телкой» вовсе необязательно. Вы выполнили поручение — можете быть свободны. И еще: если это последние деньги, то вам больше незачем приходить.

Стало быть, ключи вы можете оставить здесь, мне как раз они понадобятся.

— Еще чего! — Сначала Виктор слегка оторопел от ее холодно-презрительного тона, но быстро опомнился. — Не ты мне их давала, не тебе и верну! И это еще надо разобраться, что ты за птица. Какая такая сестра — не родная же! У папочки старше его, — он кивнул на Сережку, — детей нету! Двоюродная, что ли, седьмая вода на киселе? Понаедут тут, на квартиру-то…

— Степень нашего родства вас не должна интересовать, — напомнила Рита, — равно как и судьба этой квартиры.

Нельзя сказать, что на наглого типа сильно подействовали Ритины слова. Но все же хамства в голосе малость поубавилось, и глазами он перестал шарить по ее фигуре.

После того как в прихожей хлопнула дверь, они немного помолчали.

— Что, с отцом общаетесь всегда через этого козла? — спросила Рита.

— А чего нам общаться? Деньги сдал, деньги получил, — криво усмехнулся Сережка. — Папочка очень занят, а еще у него на шее две семьи, это не считая меня. И он раньше при встрече только одно твердил: дармоедов содержать не намерен. Так что лучше уж через этого.

— А он что — действительно тебя учил уму-. разуму?

— Да врезал пару раз, когда я ему всю куртку облевал, — неохотно признался Сережка. — Он по папочкиному приказу с одной дачи меня вытаскивал. Тогда тоже несколько дней гудели.

— Будем считать, что вы квиты, — согласилась Рита, а про себя подумала, что и с этим вопросом нужно разобраться.

Повезло Сережке с родителями! Отец знать не желает, деньгами откупается, мать вообще отбыла в неизвестном направлении! Удивительно, как парень вообще с катушек не соскочил!

Не хотелось снова бередить рану, но Рита решилась. В конце концов, она приехала сюда для того, чтобы повидать Сережку и узнать что-нибудь о сестре. Рита вспомнила, как долго и тяжело умирала тетя Люба, как за несколько месяцев до смерти, когда окончательно слегла, она все ждала известий от Маринки.

Потом перестала, как будто поняла, что вестей не будет. И не разрешала Рите затрагивать в разговоре эту тему. А уже умирая, поманила Риту и свистящим шепотом пробормотала ей на ухо:

— Найди их, помоги… Чувствую я, что там неладно…

Сережка ушел в свою комнату и уткнулся там в экран компьютера. Оттягивая разговор, Рита приняла душ, потом в Лялькиной комнате причесалась и подкрасилась. В комнате был какой-то нежилой беспорядок. Чувствовалось, что Сережка в эту комнату вообще не заходит — ему вполне хватает двух других — своей и Маринкиной, которую та в свое время сделала гостиной (там стояли вполне приличная мягкая мебель и стенка). А здесь — Лялькин диванчик, большой платяной шкаф, ящик для игрушек, маленький столик. Кроме того, еще валялось множество самых разнообразных вещей — женские сапоги, свернутый в трубочку календарь за прошлый год, одна боксерская перчатка… Очевидно, Сережка просто запихивал в эту комнату все ненужные вещи, которые попадались ему на пути.

Рита представила, сколько сил уйдет на то, чтобы привести квартиру в относительно приличный вид, и вздохнула. В шкафу тоже был жуткий бардак. Рита освободила две полки и положила туда свои вещи. Что-то подсказывало ей, что она тут задержится. Сережка будет только рад, он устал от одиночества. Деньги пока есть, немного, правда, но на первое время хватит. И нужно как-то отыскать след Маринки с ребенком.