Владимир Колычев - Третий должен уйти

Она запросто могла натравить на меня свору адвокатов, с ее-то деньгами…

— А если докажу вашу причастность к убийству?

— Тогда я вам и слова не скажу. — Похоже, Серафима ничуть не сомневалась в своей невиновности.

— А как же ваш муж? Его видели во дворе сорок седьмого дома.

— Я не знаю.

— Он и раньше бывал там, спрашивал у соседей, показывал вашу фотографию, ему сказали, что вы приходите в тридцать шестую квартиру.

— Я этого не знала, — покачала головой Серафима.

Я чувствовал душевную боль в ее взгляде. За себя она не беспокоилась, а за мужа переживала.

— Может, сегодня он тоже шел в тридцать шестую квартиру?

— Я не знаю.

— Может, он убил Чайкова по ошибке?

— Вадим не мог убить человека.

— Вы в этом уверены?

— Я устала. Вы можете идти.

Глянув на меня с глубокой грустью во взгляде, она поднялась и направилась к дому. А охранник поспешил выставить меня за ворота.

Я чувствовал себя как человек, который, приняв душ, попал вдруг под фекальные брызги. Так все хорошо начиналось, и вдруг облом. И любовник у Серафимы был, и встречалась она с ним в сорок седьмом доме, а потом вдруг тупик. Плевать на суд за клевету, мне и не такими карами угрожали, смущало другое. Варвара Евгеньевна не видела Нефедова в лицо, и номера его машины не заметила, может, это вообще был какой-то другой человек. Если так, то Чайкова убил кто-то другой. Если так, то Серафима не имела к убийству никакого отношения…

Так все хорошо начиналось, но я в результате не получил оснований для того, чтобы заподозрить Нефедова в убийстве. И все-таки нутро подсказывало, что в этом деле не обошлось без него. И Серафимы…

Хотел бы я поговорить с этим человеком, но не будет его сегодня в Архиповке. Ушел он от жены, и где искать его, я не знал. А если вдруг найду, то не смогу подойти к нему… Если, конечно, он не окажется таким же покладистым, как и его жена…

Наступила ночь, и в Стране Дураков закипела работа. Так говорили мы в армии: там в порядке вещей только ночные дежурства и караулы, а боевая и прочая работа должна проводиться днем, если не считать учений и прочих маневров. А в полиции ночная работа — обычное дело. Особенно если произошло убийство.

Шкотов не исключал, что дело об убийстве Чайкова заберет область или даже главное управление внутренних дел, поэтому и торопился, поэтому в его кабинете и ночью горел свет. Мы же как мотыльки слетелись на этот огонек. Как бы крылышки не опалить…

Мигарев и Станков обошли всех жителей дома, но никто из них не видел Нефедова. И фотографию они раздобыли, и работу провели, а все без толку. Я к ним подключился, мы работали допоздна, но смогли найти только одну зацепку. Выудили-таки одного паренька, который не только видел «Мерседес», но признал в нем «шестисотую» модель и даже запомнил три «семерки» в регистрационном номере. Но буквенные обозначения ускользнули от его внимания…

Среди «шестисотых» «Мерседесов», зарегистрированных в Москве и области, нашлось несколько машин с тремя «семерками», одна из них принадлежала господину Нефедову. Уже что-то.

Нефедов не имел приводов в полицию, и дактилоскопическая карта на него не заводилась. Но и отпечатки пальцев, снятые с орудия убийства, не поддавались идентификации. Как и Нефедов, их носитель не проходил по специальным картотекам. Какое-никакое, а совпадение.

— Уланов, что у тебя? — спросил Шкотов, обращаясь ко мне.

О моем разговоре с Нефедовой он знал в подробностях, но я не удивился его вопросу. В нашем деле можно выудить зерно истины даже из пустоты, если пропустить ее через жернова мозговых извилин не один раз.

— Была Нефедова в сорок седьмом доме. С четырнадцати до шестнадцати часов. В сороковой квартире. Семен Анатольевич снял отпечатки.

Прежде чем вскрыть сороковую квартиру, мы попытались разыскать владельца. Бесполезно. Возможно, Лукьянов действительно сдал ее и съехал. Тунеядец он и алкоголик, такой за деньги мать родную продаст.

Квартиру мы вскрыли без соответствующего постановления, но в присутствии участкового и понятых.

Ремонт здесь делали очень давно и на тяп-ляп — обои потемнели от времени, краска на полах отслаивалась, мебель убогая. Но, как ни странно, везде царила идеальная чистота.

— Семен Анатольевич, — выразительно глянул на криминалиста Андрей Иванович.

— А что, Семен Анатольевич? Ну, снял пальчики, и что? Кому они принадлежат, неизвестно…

Бровкин зевнул в кулак, всем видом давая понять, что ему давно уже пора быть дома.

— А пальчики тонкие, женские, — заметил я. — Нефедовой пальчики… И больше никаких следов. Ни-ка-ких!.. Даже постель чистая, без всяких там физиологий…

— Может, она одна в квартире была? — предположил Мигарев.

— А смысл?

— Может, порядок после всяких там, как ты говоришь, физиологий наводила?

— А зачем ей это надо?

— К следующей встрече готовилась. Вдруг она не может с мужиком, когда вокруг бардак? А может, у нее фишка такая? Меня, например, после такого дела на жор пробивает, а она убираться начинает…

— И так чисто убралась, что все пальчики своего любимого мужчины смыла… Странно все это, — пожал я плечами. — И сама она странная. Сначала выложила мне все как на духу, а потом судом грозить стала…

— Защитная реакция.

— Все равно странная… Любовник есть, а кто такой — не скажу. Как это понимать? И почему ее любовник из тридцать шестой квартиры в сороковую перебрался? Что им там, в тридцать шестой, мешало?

— Муж про нее, наверное, узнал, — оппонируя мне, сказал Мигарев.

— В таких случаях квартиру в другом доме снимают. Или даже в другом городе.

— Логично, — кивнул Шкотов.

— И не муж Серафиму искал, кто-то другой, — заметил Мигарев.

— Нефедов человек большой, и служба безопасности у него большая. Там и охрана, и частный сыск, — вслух подумал Андрей Иванович.

— Если охрана у него, почему он сам в этот дом приезжал?

— Почему сам? Если его не видели, то и охрану могли не увидеть.

— Ну, может быть… Может, кто-то из его людей про Нефедову спрашивал, — предположил я. — И охрана с ним была… Кто-то из охраны Нефедова и убил Чайкова…

— Или же не было никакого Нефедова, — покачал головой Шкотов, — только его человек и был. Может, он и убил Чайкова…

— А мотив?

— А мотив у Нефедова имелся. В прошлом у них был серьезный конфликт. Банда Чайкова наехала на его завод… Подробности прошли мимо нас, этим делом занимались руоповцы. Погиб человек Чайкова, его задушили в собственной квартире, киллера искали, не нашли. Возможно, Нефедов его заказал…

— Там в квартире, здесь в квартире, — вслух подумал я. — Там задушили, здесь зарезали…

— Аналогия, конечно, слабая, но что-то есть, — кивнул Шкотов.

— Но киллер не стал бы оставлять пальчики на ноже…

— И это верно.

— И чьи же это пальчики?

В кабинет зашел оперативный дежурный.

— Товарищ полковник, звонили из дома, который на улице Полевого. Там про Нефедова спрашивали, ориентировку на него оставили, в общем, опознали его… — Александров заглянул в лист бумаги, который держал в руке. — Жучков Борис Тимофеевич, вот. Он с работы вернулся и видел Нефедова… Говорит, тот за голову держался, когда к машине шел. Как чумной шел…

— Ну, вот и срослись персики с бубликами… — глянув на Бровкина, бодро произнес Шкотов. — Что ты там, Семен, про арматуру говорил?

— Ну, кровь там… Волос, фрагменты перхоти.

— И кого этой арматуриной ударили? «Засветился» Нефедов, по полной программе «засветился».

— Пальчиков только не хватает.

— Ничего, завтра постановление будет, подъедем к нему, отсканируем пальцы…

— А куда подъедем? — спросил я. — Дома ведь его нет.

— Офис у него в Москве. Туда и поедем.

— В Москве офис? А почему налоги он в Горанске платит?

— Там у него головной офис, а компания зарегистрирована в нашем районе, в Архиповке. Она так и называется — «Архиповский кирпичный завод»…

— И живет он в Архиповке. Может, ему далеко в Москву ездить и он на этом заводе заседает?

— Это ты о чем, Уланов?

— А вдруг они сейчас там? А тут ехать двадцать минут… Если же его нет, то хотя бы пальчики снимем. Может, у него там кабинет свой… в баре бутылка недопитая с его пальцами стоит…

— Тут сигнал поступил, — загадочно улыбнулся Мигарев, — на нефедовский завод пробрался особо опасный преступник. Надо бы территорию осмотреть. И офис обыскать.

— Смотри, Витя, сам напросился! — усмехнулся Шкотов.

Ровно через полчаса Мигарев, я и Станков подъехали к воротам кирпичного завода. Для пущей важности нам на усиление была придана группа быстрого реагирования.

Начальник заводской охраны что-то промямлил, пытаясь перекрыть нам путь на территорию, но его даже слушать не стали. В сопровождении вооруженных бойцов мы прошли в административное здание, чуть ли не силой взяли ключи от кабинета Нефедова.