Владимир Колычев - Раненый зверь

У Павла завибрировало внутри, едва он вспомнил об этой необыкновенной девушке. Желания и мысли вошли в резонанс, и так захотелось обнять Оксану, прижаться к ней. Знакомое ощущение. Эта девушка снилась ему чуть ли не каждую ночь…

Он сел в машину, вернулся в Засечье. Надо ехать в цех, смотреть, как там идет работа. Но, в принципе, можно обойтись и без этого. Серега и Гена — не просто наемные рабочие, они в равной доле с Павлом. Им баклуши бить не с руки. А сырье и материалы для работы в полном наличии. Спирта еще много, запас этикеток на месяц вперед, бутылочную тару завезли вчера. Серега этим занимался. Раз в неделю на «пирожке» объезжал многоквартирные дома, жители которых сами несли ему бутылки — по двадцать копеек за единицу тары. Не совсем законный это промысел, но что делать, если нужно?

Не поехал он в цех, а свернул к медицинскому училищу. Зачем ждать субботу, когда с Оксаной можно увидеться сегодня? Занятия в училище должны уже закончиться, если так, она должна быть в общежитии.

Он подъехал к общаге, остановил машину прямо напротив парадного входа. И здесь он был не один такой. Неподалеку стояла красная «семерка», возле которой гуртовался армянский молодняк. Один сидел на капоте, поставив ногу на бампер, другой стоял напротив него, сплевывая через зубы в сторону общежития, третий чесал у себя за ухом. Окна в машине открыты, дискотечная музыка играет. Парни явно ждали кого-то…

Девчонки на широком крыльце топчутся, о чем-то между собой говорят. И на машины загадочно посматривают. И армяне их интересовали, и сам Павел. Им все равно, с кем, лишь бы на машине. И Оксана такая… Но Оксаны среди них не было. Однако могла появиться.

Павел прождал не больше получаса. Оксана шла к общежитию со стороны медучилища, с какой-то девчонкой — такой же стройной и симпатичной. Армяне, увидев их, как по команде рванули к ним. Девчонки остановились. Оксана смотрела на парней настороженно, зато ее подружка улыбалась, даже рукой им помахала. А когда они подошли, позволила одному обнять себя за плечи. А второй попробовал привлечь к себе Оксану.

Девушка отстранилась, но как-то вяло. Ни страха на ее лице, ни отвращения. Ее подружку повели в машину, а она повернула к общежитию, но армянин схватил ее за руку. Вырываться она не стала, но и к машине не пошла. Стала что-то говорить парню с виноватой улыбкой на лице.

Павел прикусил губу, наблюдая за ней. Похоже, Оксана набивала себе цену. Дескать, дела у нее в общаге, уроки надо учить, то да се, но если ара будет настаивать, она, возможно, согласится. Ей же не впервой такие катания. В принципе, она не против, потому и руку не выдергивала.

Парень еще сильней потянул Оксану на себя. Она мотнула головой, но все-таки сделала шаг-другой за ним. И встала как вкопанная. Страха в глазах не было. И отторжения тоже. Значит, рано или поздно она сядет в машину.

Но Павел и сам хотел ее покатать. В конце концов, совсем не обязательно завязывать с ней серьезные отношения. Как с Риной, как с другими, так и с ней.

Он вышел из машины и громко захлопнул дверь, чтобы привлечь к себе внимание.

— Эй!

Оксана увидела его, и глаза девушки вспыхнули радостным огнем. Она выдернула руку. Оксана и не прочь была прокатиться с армянами, но уж лучше с Павлом. Из двух вариантов она выбирала лучший.

Девушка не осталась на месте и сама пошла к нему навстречу, но армянин снова схватил ее за руку.

Павел качал головой, приближаясь к чернявому.

— Отпусти Оксану!

— А то чо?

Одной рукой парень держал Оксану, а другой достал из кармана кнопочный нож, выщелкнув лезвие.

— Пошел отсюда! — сквозь зубы процедил он.

Но Павел как будто и не замечал нож. Он спокойно подошел к нему, протянул руку, чтобы высвободить Оксану. И в этот момент армянин ударил. Но рука с ножом попала в блок, затем в захват, хрустнула кость.

Парень орал и прыгал от боли, но его дружки даже не думали заступаться за него. А Павел спокойно подвел Оксану к своей «Ниве». Она сама открыла дверь, запрыгнула в салон. Платье на ней неважное, из дешевого материала, грубо сшитое. Без декольте, длиной чуть выше колен, но как же Оксана сексуально в нем выглядела. Впрочем, дело не в платье, а в ней самой. Казалось, ее красивое тело излучало сексуальную энергию.

Армянин уже сидел на корточках, когда Павел проехал мимо него.

— Что с ним? — спросила Оксана.

— Перелом запястья, — спокойно сказал он.

— Ты сломал ему руку?

— Нож — детям не игрушка… А тебе что, жалко его?

— Да нет! Он же с ножом на тебя!..

— Кто он? Знаешь, как его зовут?

— Робик.

Павел косо глянул на нее. Знает она, как армянина зовут, значит, была с ним. Может, он плохо показал себя в постели, поэтому она и не хотела с ним больше. Хотя особо и не упрямилась.

— Откуда он такой взялся?

— Да ездят тут! — Оксана небрежно махнула рукой.

Павел, хмурясь, кивнул. И ездят, и заезжают… Что ж, сегодня его очередь. В конце концов, он же не собирается жениться.

— Как учеба?

— Хорошо! — Девушка весело посмотрела на него.

Она рада была переключиться с Робика на эту тему. Но Павлу было все равно, как она училась. Мысли крутились вокруг ее свободного времени. Сколько ж парней воспользовалось этой ее свободой…

— Как там Маркел? — с ухмылкой спросил он.

— Да ну его! — Оксана надула губки.

— Чего так?

— Да достал уже!

— Проходу не дает?

— Ну да.

— А ты… даешь?

— А зачем он мне? — Похоже, Оксана и не уловила подвоха.

— Что, совсем?

— Дурной он!

— Еще бы, в собачку тебя играть заставил, — покачал головой Павел.

— Вот я и говорю, что дурной!.. А ты каратист? — Девушка с восторгом смотрела на него. — Ты Маркелу челюсть выбил, он целую неделю разговаривать не мог…

Павел улыбнулся, не размыкая губ. Слышал он, как Маркел не мог говорить. Орал ему вслед, угрожал. Но бывает, что выбитая челюсть не сразу дает о себе знать…

— А когда заговорил, сказал, что убьет тебя! — Оксана продолжала смотреть на него, но вместо радости в глазах страх и тревога за него.

— Ух ты!

— Он дурной, он может!

— Ну, пусть приходит, поговорим.

— Да нет, не придет. Ему сейчас не до тебя, — мотнула головой Оксана.

— Чего так?

— Милиция их ищет. Они участковому мотоцикл сожгли… Ну, говорят, что они…

— Серьезные ребята.

— Банда у них. Маркела в поселке все боятся.

— И ты?

— И я боюсь. Немного. Он меня особо не обижает. Так, заигрывает только.

— Видел я, как он с тобой заигрывал.

— Я же говорю, дурной он. Если найдет, не остановишь…

Павел с усмешкой глянул на девушку. Он и сам не хотел останавливаться, когда Оксана трепыхалась под ним в машине. И его не остановишь, когда этопроизойдет снова. А он точно знал, что произойдет…

— А куда мы едем? — спохватилась Оксана.

Машина на полном ходу шла по Коммунистической улице, пересекающей частный сектор в центральной части города.

— Уже приехали!

Павел резко сбавил ход и свернул с дороги. Машина уперлась носом в железные ворота, за которыми ждал своего хозяина одноэтажный дом из оранжевого кирпича.

Дом этот построили года три-четыре назад. Подвели под крышу, застеклили, но до внутренней отделки дело не дошло. Павел сам все заканчивал. Купил дом, нанял шабашников, они за полгода отделали все три комнаты, кухню, холл, даже в подвале стены оштукатурили. И на мебель он денег не пожалел. Он с детства мечтал о собственном доме. Тяжело они с мамой жили. Отец умер, когда ему было всего четыре года. Мама устроилась комендантом в заводском общежитии, там им дали две комнаты, оттуда она в свой последний путь и отправилась. А он все-таки обзавелся своим домом. Хотел, чтобы мама в нем жила, но… Хороший дом, небольшой, но с хорошей обстановкой, только уюта в нем не было: не хватало женской руки для этого. Сколько у Павла было женщин за последние полгода, но ни с одной он здесь не спал. Это его личная территория. И непонятно, как Оксана оказалась на ней.

Не должен был Павел привозить ее сюда, но об этом он подумал, когда Оксана уже переступила порог.

— Какая красота! — восхищенно протянула она, глядя на обложенный диким камнем камин.

И еще ее внимание привлек новенький японский телевизор, под которым виднелся видеомагнитофон одной с ним фирмы.

— А как тебе диван?

Диван велюровый, мягкий и очень удобный. И Оксана ощутила это на себе, когда Павел уложил ее.

— Хорошо…

Ее глаза подернулись знакомой поволокой, сочные губки приоткрылись в ожидании поцелуя.

Так бы она сейчас вела себя и с Робиком — и на лопатки бы легла, и открылась для грубой, проникающей любви. Эта мысль разозлила Павла, но не в том он был состоянии, чтобы отказываться от начатого. Тем более что Оксана вцепилась в него руками и ногами. Она с жадностью впустила его в себя, движением тела поймала ритм. Змеей извиваясь под ним, сама стянула с себя платье. Потом он оказался снизу, лаская пальцами ее пляшущие груди.