Владимир Капитонов - Подранок

— На тебе кровь женщины, матери! И я тебя с того света достану! — уверенно пообещал Стас. — И клал я с прибором я на твоих чёрных!

— Вот на том свете и встретимся. — Василий слез со стула и снова отошёл к барной стойке. — Только ты отправишься туда немедленно, а я через лет пятьдесят. А на счёт крови твоей бабы, я ее не убивал. С убивцем ты рассчитался. Жаль, хороший был парень. Большие надежды подавал. Всё, Стас, прощай. Меня ждут большие дела.

— Какие же? — Громов просто оттягивал свой предсмертный час, умирать-то не хотелось.

— А почему бы и не сказать тебе, какие? — Василий допил виски и снова плеснул в стаканчик. — Честный бизнес, Стас. Хватит с криминалом вязаться.

— Это ты что ль будешь честным бизнесменом? — Стас сплюнул жидкую кровь прямо себе под ноги. — Бизнесхрен ты, а не бизнесмен!

— Надоел ты мне и поздно уже. Короче, прощай!

Стрельцов громко позвал охрану. Те двое, что притащили сюда Стаса, явились как молодцы из сундука.

— Выведите его отсюда, — приказал он им. — И подождите снаружи. Да, и пусть Кеша войдёт.

Быки исполнили всё, как было велено. Кеша не вошёл, он собачкой вбежал.

— Так я кончу его? — встал он в стойку, и точно завилял бы хвостом, если б он у него имелся.

— Конечно. И увези это быдло куда-нибудь на болото, чтоб не вонял здесь поблизости.

— Понял. — Кеша повернулся к двери.

— Стой! — остановил его Василий.

Стрельцову хотелось быть на сто десять процентов уверенным, что Громова больше нет в живых. Сам он присутствовать на казни просто не мог. Психологически не мог. И сам не знал почему. Нужно было какое-то доказательство его смерти. Но какое? Не голову же Кеша должен был принести. Ага! Посетила таки светлая мысль! У Стаса на правом плече имелась татуировка в виде сползающего со скалы варана. Точно такая же красовалась на том же месте и у Стрельцова. Только рептилия у Василия карабкалась вверх по камню. Эти рисунки абсолютно ничего не символизировали. Тогда ещё друзья Вася и Стас набили их по пьяному делу у одного спеца-кольщика. Хотели, чтоб одинаковые, но по причине такой же загазованности профи получилось так, что рептилия Стаса уползала в тень, а Василия стремилась к солнышку. Василий даже пошутил по этому поводу: «Я, Стас, люблю свет, а значит, жить долго буду. А ты?» — и взглянул на наколку. Громов промолчал.

Воспоминания этого давнего эпизода из жизни и расшевелили воображение Василия.

— Кеша, на правом плече этого козлюки тату имеется. Так вот, принесёшь кусок кожи с рисунком после того, как утопишь его в болоте.

— Всё понял, шеф. — Кеша выпрыгнул в ночь.

На крыльце столкнулся с Храпцовым.

— Братуха! — воскликнул Глаголин. — А я уж думал этот козёл тебя мочканул.

— Заколеблется! — огрызнулся Храп. — Куда его братва поволокла?

— В гараж! — потёр ладони Кеша. — Я его сейчас на болото вывезу и замочу его там.

— Я с тобой, — решительно настроился Храп.

— У шефа спросить бы надо, — засомневался Глаголин.

— Да ну, брось, ты чё? Это ж, вообще, не вопрос. Шефу поровну, кто его повезёт. Поехали, — убедил таки Храп.

— Ладно, — махнул рукой Кеша. — Погнали. Замочим козлюку, и шкуру с него сдерём.

— Не понял? — выразительно взглянул на него Храп.

— Шеф приказал наколотую шкуру с его правого плеча содрать в качестве доказательства его смерти. Я так понял, — пояснил Кеша.

— Не вопрос, сделаем! — весело откликнулся Храпцов.

Быки уже привели Громова к гаражу, успели спеленать по рукам и ногам и заклеить рот скотчем. Уложили его на асфальт и зло подшучивали над подобием китайского болванчика.

— На чём повезём? — спросил Кешу Сан Саныч.

— «Семёрка» в гараже стоит. В её багажник и упакуем, — отозвался Иннокентий.

Он вёл себя предельно по-дружески с Храпом, ибо чувствовал за собой вину, оставив кореша один на один с врагом. Теперь зализывал. Только Храпу было откровенно начихать на это. Охранники помогли запихнуть Стаса в багажник «семёрки». Не очень комфортно, конечно. Ну, ничего, не долго ему мучаться осталось. Кеша бросил на заднее сидение «узи», арендованный во временное пользование у одного из охранников, и сел за руль. Храп разместился на переднем пассажирском сидении.

Болото находилось в десяти-двенадцати километрах от дачи Стрельцова. Добрались без проблем. Кеша заглушил двигатель, но фары оставил включёнными и пошёл отпирать багажник. Храп присоединился к нему немного позже с «узи» на плече. Вдвоём они вытащили Стаса из багажника и уложили у самой кромки опасной трясины. Того, что случилось в следующую секунду, Кеша даже не успел понять. Храп, не снимая оружия с плеча, выпустил в его грудь короткую очередь. Окровавленное тело Кеши отбросило в чёрную жижу, и через минуту с чавканьем и хлюпаньем болото сожрало свою жертву.

Сан Саныч освободил своего бывшего бригадира от верёвочных пут, отодрал с губ липкую ленту.

— Ни о чём меня не спрашивай, — сразу упредил он всевозможные вопросы. Раздевайся до пояса.

До Громова наконец-то дошло, что он спасён, и сердце его радостно забилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Он молча снял с себя милицейскую куртку, свою кожанку и рубашку. Тело мгновенно заколотилось в диком ознобе. Храп тем временем нашёл в салоне «семёрки» медицинскую аптечку, в «бардачке» нашёлся перочинный нож.

— Плечо давай, правое, — распорядился Храпцов, прокаливая лезвие ножа на огне зажигалки.

Громов всё-таки позволил себе задать один вопросик.

— А для чего?

— Рептилию твою резать будем, — коротко пояснил Храп.

Стас догадался, кому понадобился кусок кожи с его плеча. Сан Саныч действовал, как профессиональный хирург. Вначале обработал операционное поле йодом из аптечки и только потом безжалостно пошёл кромсать плоть. Стас терпел боль, стиснув зубы. Но ни разу даже не ойкнул. Когда операция была завершена, Храп аккуратненько уложил кровавый лоскут кожи в целлофановый пакетик из-под бинта, а самим бинтом наложил на плечо повязку.

— Садись в машину, — бросил он Стасу и сам сел за руль.

Спустя пять минут «жигуль» выкарабкался на трассу. Проехав по ней не больше километра, остановился на обочине.

— Выходи и сгинь отсюда навсегда, — глядя в лобовое стекло, приглушённо сказал Храп.

Громов вылез из машины и ещё долго стоял под холодным ветром и дождём, размышляя, куда ему податься. Где-то слева дробно простучал колёсами тяжёлый товарняк. Там проходила железная дорога. Туда он и пошёл.

Вернувшись в «резиденцию» Стрельцова Храп прямиком направился в кабинет шефа. Василий, отчаянно борясь со сном, ожидал палача. Но вместо Кеши к нему заявился грязный как чёрт Храп.

— Ты откуда здесь? — удивился Василий. Судя по предположению Кеши, Громов вроде как замочил его где-то.

— Да всё в норме, — улыбнулся Храпцов, — Я ушёл от него тогда, но он не ушёл от меня сейчас.

— Не говори загадками! — прикрикнул на него раздражённый Василий.

Сан Саныч рассказал ему басню о том, как ему удалось чудом спастись от мужика с автоматом в милицейском камуфляже, как он добирался до сюда, как повстречал на крыльце Кешу и изъявил желание присоединиться к нему, чтобы расправиться с этим ментом…

— Вот мы и поехали с Кешей, — продолжал с жаром лепит Храпцов. — На болото его уже привезли, развязали, а он, подлюка, Кешу в трясину столкнул. А я в него очередь из «узи». Он тоже в болото. А мне Кеша по дороге о наколотой шкуре у этого мента говорил. Мол, содрать её надо. Я насилу труп этого мусора из болота вытянул, и вот, — он подал Стрельцову целлофановый пакетик с лоскутом кожи.

Василий не побрезговал развернуть его и рассматривал, поднеся очень близко к глазам.

— Хм, — наконец довольно хмыкнул он. — Значит, говоришь, Кешу в болото этот засранец спихнул.

— Точно. Я ничего не успел сделать, — в скорби свесил голову на грудь Сан Саныч.

Актёр, право слово!

— Ну что ж, у каждого из нас своя судьба, — философски заключил Василий и махнул в сторону двери, что означало для Храпа: «пошёл вон».

Оставшись наедине с собой, Стрельцов наконец-то вдохнул полной грудью. Выпив полстаканчика ликёра за упокой всех душ, лёг спать. Впервые за последнее время его сон был безмятежным.