Ирина Горбачева - Москва-Ростов-Варшава

– Слушай, может стресс? Подожди, а может, тебя по голове хлопнули? – Света соскочила со своего места, достала из бездонной сумки фонарик и стала проверять голову Лёли. Они выяснили, что травма была. Был удар по голове, чему свидетельствовал небольшой, но внушительный шрам на затылке.

– Надо же, а я и это забыла, – удивилась Лёля, – возможно, я в больнице лежала, как ты думаешь, Светик?

– Возможно?! Точняк! Шрамище такой! Ого-го! Слушай, а может тебя инопланетяне выкрали, забрали твою память, чтобы ты их не помнила, а потом она сама к тебе вернётся! Точняк! Я такое уже где-то слышала. А может ты работала на КГБ? – смеялась Светлана.

– Да ну тебя Света, скажешь тоже! Но одно странно, почему я могу читать, писать, и только о себе ничего не помню? Я же помню, что было вчера, странно всё это.

Так, в выяснениях и мечтах прошло несколько недель. Весна прочно вошла в Москву благоухала зеленью и обсыпала недовольных прохожих липучим тополиным пухом.

В один из таких дней Светлана, как обычно «тусовалась» на Чистопрудном бульваре, где к этому времени уже собирались такие же никому не нужные, не совсем здоровые, неухоженные люди. Одни спали на своём тряпье, расстеленном на газоне с молодой ярко-зеленой травкой, а кто и прямо на прогретой солнцем земле. Другие, располагались на бетонных скамейках, где шумно выясняли свои отношения, не обращая внимания на проходивших мимо прохожих, считая себя хозяевами этого, когда-то ухоженного уголка Москвы. С появлением первых солнечных лучей эти люди вылезали из холодных и грязных подвалов, чердаков и подъездов. Становилось это явление похожим на то, когда из мягкой земли, прогретой тёплыми весенними лучами солнца, вылезают ростки сорняков, которым тоже, наравне с благородными цветами, хочется немного тёплого счастья, пусть такого непродолжительного, как это сияющее и греющее весеннее солнце.

Сидя на скамейке, и потягивая дешёвое пиво из банки, Светлана смотрела, как к молодому человеку, сидящему на противоположном ряду лавочек, подошли двое. Ничего бы не привлекло её внимание, если бы не то, что девушка, присевшая рядом с уже сидевшим парнем, кого-то ей сильно напоминала.

– Наверное, она похожа на какую-то артистку. Кто его знает, бывает так, смотришь на человека и, кажется, что ты с ним был знаком, хотя точно знаешь, что видишь его впервые, – думала Света, щурясь от ярких солнечных лучей, – ёлкины, она же похожа на Ленку! Точно! Волосы, черты лица. Ну, копия Ленка, только чуть моложе.

Максим подробно рассказывал нам с Аликом о поисках сестры. Мы слушали его с большим интересом. Я заметила, что, напротив, на лавке сидит женщина и внимательно смотрит на нас. Допив пиво, она встала и нарочито медленно прошлась мимо нас. Кажется, она смотрит только на меня. Нет, даже не смотрит, а разглядывает, всматривается в меня. Мне показалось, что эта потрёпанная жизнью молодая женщина, и мне знакома. Хотя, я и сомневалась, точно зная, что знакомых среди бомжиков у меня нет, и не было.

Женщина отошла от беседовавших людей, не зная, что ей делать. Это была Света.

– Спросить, вроде как-то неудобно. Мало ли на свете похожих лиц? – думала она, – не спросить, потом совесть замучает. А вдруг!

В жизни почти всё хорошее случается вдруг. Неожиданно решение проблем приходит оттуда, откуда и не догадался бы сто лет! Это зло всегда подступает планомерно, недаром говорят, что «беда никогда не приходит одна, только с горем».

Света прошлась ещё раз мимо нас. Вдруг Алька, достал из джинсов портмоне и, окликнув Свету, предложил ей денежную купюру.

– Девушка, девушка, будьте добры, возьмите.

– Нет, нет, что вы! – испугано махнула рукой Светлана, в пол оборота повернувшись к нему. Но потом резко развернулась и быстро подошла ко мне. – Девушка, вы меня извините, пожалуйста. Скажите, у вас есть старшая сестра? – Алька с Максимом переглянулись. А я от её слов как-то окаменела. Я боялась что-то ответить ей и продолжала, молча смотреть на Светлану.

– Есть! Есть! Они очень похожи! Вы видели Лионеллу? Как она? Где она? – вмешался Алька.

– Лионелла? Надо же имя, какое странное, красивое. Вы не переживайте. Если это ваша Лионелла, то она у меня. Только её Леной назвали какие-то мальчишки, потому, что у неё память пропала. То есть она нормальная, всё помнит, а вот кто она и откуда – никак не может вспомнить! Только и вспомнила, что здесь на бульваре они часто гуляли с каким-то Аликом, я её здесь и нашла.

Алька, закрыл лицо руками.

– Извините, вы, наверное, и есть Алик? – виноватым голосом произнесла Светлана, – не переживайте, пойдёмте, пойдёмте, я вам её из рук в руки передам.

Познакомившись со всеми, Светлана так радовалась этой встрече, словно нашла родственников не своей подруги, а своих близких людей. Показывая дорогу спутникам к пристанищу, где они «кантовались», Света не умолкая, рассказывала то, что знала со слов Лёли о мучительных похождениях в метро, о её жизни.

– Значит, тогда, это точно была Лёля, – сказала я, – значит, я не ошиблась и мне не померещилось.

Мы всей компанией поднялись на второй этаж старого дома, Света распахнула дверь комнаты, где они находились с Лёлей всё это время, но комната оказалась пустой.

– Не может быть, – растерянно сказала Света, – я же просила её никуда не выходить, – подождите, я сейчас, – и она бросилась из комнаты. Света бегала по зданию и громко звала подругу.

– Её нигде нет, – Светлана обессилено села на диван, – что же делать? Что могло произойти? Ничего не понимаю.

Я заплакала, Алик, обняв меня за плечи, стал успокаивать.

– Нам надо прийти в себя. Давайте вернёмся на бульвар, может, мы с ней разминулись, и она там ищет Светлану?

Но и на бульваре Лёли нигде не было видно. Света оставила нас расстроенных и обескураженных около памятника, а сама подошла к громкой кучке своих товарищей, устроившихся на газоне. О чём-то с ними переговорив, она отошла с одним из мужчин в сторону. Он что-то рассказывал Свете, постоянно жестикулируя, и показывая руками то в одну, то в другую сторону бульвара.

– В общем, дело дрянь, – грустно сказала Светлана, закуривая сигарету, – оборвыши, – она кивнула головой на бомжей, с которыми только что беседовала, – сказали, что видели Лену, с Четвертушкой.

– С кем? – удивлённо спросил Алик.

– С такой гадиной, что попадись она мне сейчас на глаза, порвала бы её на куски, – Светлана, с раздражением резко застегнула застёжку молнию на своей синтетической курточке от спортивного костюма.

Мы ещё долго сидели, бродили по Чистопрудному бульвару, не зная, что нам предпринять дальше.

– Конечно, Четвертушка, здесь уже не объявится. Но найти её надо, – было видно, как Света переживает.

– Так! Уже поздно. Сейчас мы все возбуждены, расстроены от того, что пока ничего не можем сделать. Поехали к нам домой? Там обо всём переговорим и всё решим, – предложила я.

Максим замешкался, я поняла, что ему не хочется с нами расставаться.

– Макс, вам есть, где остановиться? – спросила я его?

– Ерунда. Найду гостиницу, – ответил он.

– А что, теперь в Москве так легко найти пристанище? – вмешался в разговор Алька, – едем с нами, останешься у нас. Возражения не принимаются, нам есть о чём поговорить.

– Приятно было с вами познакомиться, вы уж извините, что так всё вышло, – Света стала смущённо прощаться с нами, но видно было, что ей так не хотелось это делать.

– Света, вы тоже едите с нами! И никаких отказов я не принимаю, – категорично заявила я, останавливая поток её возражений.

Мы видели, как Светлане в метро было неловко стоять вместе с нами, хотя одета она была, для своего свободного образа жизни, весьма прилично. За что её и недолюбливали некоторые «оборвыши» вроде Четвертушки, вечно грязной и непричёсанной. Но, заметив её смущение, мы, не сговариваясь, встали вокруг неё, загородив собой от взглядов любопытных пассажиров. Скоро мы оказались на Войковской.

– Мама, папа, познакомьтесь, это Макс, Максим. Я вам рассказывала о нём. А это наша новая знакомая, Светлана. Она нашла нашу Лёлю, – я поторопилась с радостной новостью, потому, что мама, схватившись за сердце, побледнела и стала оседать. Алик и Максим подхватили её и посадили на стул, стоящий рядом.

– Ника! – Алька укоризненно посмотрел на меня.

– Ничего, ничего, где она? С ней всё в порядке? Она жива? – шептала мама посиневшими губами.

– Как? Лёля нашлась? Так, где она? – спрашивал нас папа, и видно было, что возможно и ему сейчас потребуется наша помощь.

– Папуль, сейчас, мы всё расскажем. Пойдём, – я взяла его под руки и повела в большую комнату, усадив его на диване. Рядом с ним ребята посадили маму. Пока я приготавливала для них обоих успокоительные капли, Максим, Алик и Светлана, потихоньку вводили родителей в курс дела.

– Да, да, главное Лёлечка наша жива. Это самое главное, – твердила мама.