Джереми Камерон - Убили Винни

Прихожу: Норин дома, свитер в обтяжку, все дела. Мы пошли к Рики в комнату, а она нам принесла чай и текилу.

Я ей говорю:

— Норин, а мне билетик на Антигуа достанешь? Марбелла в принципе тоже покатит…

— Ты тогда на мне жениться должен. У нас скидки — только членам семьи.

— Слушай, а если нам с тобой — того на этого, а? Я тебе как — ничего? Я-то лично всегда готов, только скажи.

— Это ты мне предложение, что ли, делаешь?

А я на свитерок ее в облипочку смотрю и уже ничего не соображаю.

— Ты жениться на мне хочешь?

— Ну-у… э-э-э, ну да. Конечно. Ну, может, не сразу… Ты же знаешь: я тебя уважаю… Может, лучше сначала так попробовать пожить?

— Да, Ники, умеешь ты женщину уболтать.

— А то ж. Пока не жаловались. Ну что? Пойдешь в клуб в воскресенье?

— А ты до сих пор ерундой всякой занимаешься?

— То есть как?

— Да так вот, сам знаешь как.

— То есть что я пропадаю иногда?

— Ага. Пропадаешь. Как сопрешь что-нибудь, так и пропадаешь.

— Ну… — Эта тема мне уже меньше нравилась. А ведь как начали-то, а…

— Ну что сразу «украдешь»? Ну да, иногда подцепишь что плохо лежит.

— Вот ты перестань подцеплять, тогда поговорим.

У нее улыбка — я отпадаю просто.

— А то «пропадаю», «подцепляю» — мне такие не нравятся.

Улыбнулась, потом вдруг раз — руку мне за воротник и ногтями по спине снизу вверх. Я там чуть не помер.

— Ты подумай: исправишься — на Антигуа летать будешь…

И вышла.

Рики чуть от смеха не описался. Блин, классная девочка, я прямо чуть не кончил.

Рики протянул мне текилу и лайм.

— Ну что, ты насчет Винни?

— Да. Не знаешь ты, что им тут надо было и чего его к ним понесло?

— Чего им тут надо — это все знают. У них тут склад. Порошок, крэк, героина много.

— А квартира чья?

— Да там люди съехали год назад, а квартиру пересдали. Сорок фунтов заплатил в комитете — и пересдавай.

— А кому пересдали?

— Те тоже куда-то делись, она три недели пустая стояла, а потом эти узнали и склад там сделали.

— Блин, повезло с соседями.

— Ага. Я прям приссал. Кто такие — не знаю, я этим всем не занимаюсь. Я лично троих видел: африканец, белый и один — по виду с Ямайки. Блин, злоба просто. Слава богу, свалили.

Сидели пили, потом смотрю: уже одиннадцать с чем-то.

— Ладно, я пойду. Может, зайду еще что спросить…

Он как-то замялся:

— Ну да, заходи… Просто, понимаешь, с Винни, конечно, хреново получилось, но там ребята крутые. Мой совет: лучше не связывайся, без мазы.

— Не могу. Он мой кореш был.

— Это все понятно, только они и тебя шлепнут. Ну будет два трупа — и что?

— Ладно, Рики, спасибо.

Он проводил меня до двери.

Я хотел, как обычно, этажа на два спуститься пешком: над лифтом ведь табло с этажами, сразу понятно, откуда вызвали. Пожелал копам спокойной ночи, они меня послали куда подальше. Нормально.

Выхожу на лестницу — а мне кто-то из темноты навстречу! Как я тогда концы не отдал — непонятно.

— Ники, ты?

Голос женский.

— Мать твою, щас бы помер тут! Ты кто вообще?

— Шантель. Помнишь? Я внизу живу.

— А-а.

Ну да, Шантель Ливингстон. Мы с ней в школе вместе учились, только она на два класса младше была. Все спортом занималась и параллельно клей нюхала. Отец — пожизненно, мать — пятерка.

— Зайди ко мне, поговорить нужно.

— Зачем?

А сам уже смотрю, куда свалить. Я слышал, она теперь на героине, непонятно на кого у нее там нарвешься.

— Ну зайди, нужно.

— Чего ты хочешь-то?

Мы спустились по лестнице и вышли на ее этаж.

— Поговорить надо, а здесь я не могу.

Хорошо, говорю, заходи первая и стой в коридоре. Достал нож, подождал минуту и медленно вошел.

Ничего, обошлось, квартира пустая. И все равно нельзя было так, как дурачку, лезть. Блин, Ники, не делай так больше никогда!

— Я слышала, как ты там с копами общался. Тут по трубам все слышно.

— Ну.

— Вы же с Винни дружили? Я тебя по школе помню…

— Ну да.

— Мы с ним в школе встречались и потом еще иногда.

Так вот, что его сюда понесло: он к Шантель шел. Только зачем они с Шерри меня искали?

— У них там наверху был большой склад, наркотики. Они не местные.

— Ты у них брала?

— Брала понемногу.

— А платила как?

— Да когда как. — Опустила глаза. — Из магазинов крала…

Понятно. Когда украдет, когда натурой. Эти толкают по-крупному, но и по мелочи тоже не брезгуют.

— И он про них узнал?

— Он тут один раз был, когда африканец приходил. Тот ушел, а Винни догадался и все из меня вытряс. Они всего неделю были, а до них там пустая квартира была. Я пошла — они мне продали.

— А потом еще пошла и так далее…

Пожала плечами.

— Короче, Винни узнал, что там много товара, и решил разжиться.

— Ну да. Я предупреждала, говорила, что там отморозки полные, а он все равно пошел.

— Что отморозки — это он потом понял.

Винни ни на чем не сидел, самому ему товар не нужен. Иногда «спидом» или кислотой даже подогреется, но чтобы подсесть — нет. Может, надеялся по-легкому бабок срубить? Наведаться туда с дружками — может, повезет, на пустую квартиру попадут. Тогда товар забрать и по-быстрому скинуть. Может, они с Шерри даже успели часть Ронни отдать за полцены? Тогда, может, он пошел еще взять?

Короче говоря, это уже было без разницы. Главное, теперь я знал, что к чему. Винни к ним сунулся — они его убили. Чтобы другим неповадно: ноги отпилили и в окно. И все, конец фильма.

Нет, ну надо так: ни хрена ведь не узнал и полез!

В общем, я об этом уже говорил.

Устал я тогда — с ног валился. У Шантель нельзя было оставаться, домой идти — это самоубийцей надо быть. Решил у Келли заночевать. Я ведь со всеми этими делами забыл даже, зачем из дома вышел. Пошел к Келли — может, не спит еще. Постучал.

У меня, кстати, первая отсидка как раз из-за Тины случилась, которая теперь с Шерри гуляет.

До того-то раза я, в общем, кодекс уважал. Ну, может, особо не уважал, но и не попадался. Я ведь в десять лет начал. Мы с Винни и Уэйном Сапсфордом сначала по машинам лазали, по школам — как все, короче говоря. В основном кондитерские бомбили — сейчас, как вспомню, даже плакать хочется. Мы как-то в кондитерской разбили витрину, влезли внутрь, все нормально. Могли бы сейф разломать спокойно, а взяли триста «марсов» и банку мятных леденцов!

«Марсы», правда, толкнули потом, кое-что подняли.

Когда Тина появилась, у нас уже кое-какая репутация была: пятнадцать лет, пора уже самим зарабатывать. Мы в основном по одежным магазинам работали и по магнитолам. Ну, иногда там колеса свинтить, видики, все такое. И не попадались пока.

А у Тины тогда фигурка была — закачаешься. Посмотрели мы с ней друг на друга и поняли, что круче нас в районе никого нет. Тут уж у меня вариантов не было: надо ее кадрить, а то будет удар по репутации. Потом еще у них с матерью была не квартира, а свой дом на Норт-Каунтесс-роуд. Говорили, она прямо на крыльце трахается. Ленни-мелкий видел якобы.

А на крыльце считалось круто: считай что в доме. У меня тогда рекорд был — в сарае.

Так мы с ней и переглядывались: в школе, в бильярд-клубе, на дискотеке. Потом она как-то при всей моей братве юбку задрала, показала мне трусы. Дальше уже нельзя было тянуть. Захожу как-то днем в «Пальмерстон», смотрю, она там сидит с двумя какими-то клиентами из зоопарка. Блондинистые оба, на «хонде „Прелюдии“» приехали, им в нашем квартале вообще делать нечего было.

Я ей:

— Ну что, пошли, что ли, по-быстрому? Давай только выпьем…

Один говорит:

— Это что за хрен с горы?

Мы ему даже отвечать ничего не стали. Тина спрашивает:

— А бабки есть?

— Ну, почти…

— Давай достань побольше, я тебя так трахну — у тебя живот к спине присохнет.

Вроде договорились. Тина прямо из штанов выпрыгивала.

— Не уходи, я сейчас.

Сперва хотел кассетник из «хонды» взять и в «Пальмерстоне» загнать, может даже обратно тем же придуркам. Потом передумал: все-таки народу многовато. Решил в «Сейнзбериз»[4] податься.

Там самое главное — бегать быстро.

Если на стоянке — кассетники, сумки женские — нормально: не их территория, им плевать. Правда, тут тачка нужна, иначе — никак. А в самом магазине они секут будь здоров. Печенья какого-нибудь паршивого две пачки взял — уже на выходе охрана: «Добрый день, пройдите, пожалуйста, в дирекцию». Я сначала сумку взял, потом бутылку скотча — на выход. А там с обеих сторон охранники ко мне…

Бежал как сумасшедший.

В тот день все за покупками ломанулись, народу полно — меня догнать нереально было. Я по Хай-стрит, из ларька в ларек, половина моих дружков на улице — эти хрен кого пропустят (им, вообще-то, в школе надо быть, ну да ладно). Когда на Вестбери-роуд выбежал, они уже отстали давно.