Б. Седов - Месть в законе

А как же! Позвонил этот карьерист и выскочка Лозовой. Одно только упоминание о начальнике милиции приводило Горбушкина в бешенство.

Дело в том, что служить в милицию Лозовой и Горбушкин пришли почти одновременно. С той лишь разницей, что Лозовому пришлось отбарабанить три года на Тихоокеанском флоте торпедистом дизельной подводной лодки.

И оба попали в патрульно-постовую службу. Более того, назначили их в один экипаж, на одну машину.

Прослужив год, сержант Юрий Лозовой подал начальству рапорт с просьбой предоставить ему возможность поступить в Ленинградскую высшую школу милиции.

И ведь поступил, мерзавец! С первого раза по ступил на факультет уголовного розыска. И окончил, сучий потрох, «вышку» через четыре года с красным дипломом. Вот негодяй!

Сева Горбушкин возненавидел тогда лейтенанта Лозового всей своей крестьянской душой, но виду не подавал - опасно. Как-никак, Юра был теперь оперативным уполномоченным, носил офицерские погоны, а Сева по-прежнему ходил в постовых сержантах.

Где справедливость, спрашивается?!

Справедливость заключалась в том, что милиционера Горбушкина уличили однажды в попытке ограбить на улице пьяненького мужичка, возвращающегося домой после получки с Ленинградского металлического завода.

Широкой огласки дело не получило - руководство более всего пеклось о чести мундира. Даже из органов Горбушкина не выгнали. Влепили строгий выговор с занесением в личное дело и на очередном партсобрании отказались принять кандидатом в члены КПСС.

- Выговор - не триппер, носить можно, - сказал тогда Сева.

Но именно с тех пор служба у него не заладилась. В высшую школу так и не поступил, хотя вслед за Лозовым подавал документы три раза. Ограничился скромным дипломом ВЮЗИ - Всесоюзного юридического заочного института, причем свердловского филиала. Сам факт получения высшего образования ничего особого не давал. К примеру, уволившись из милиции, он мог бы пойти работать, в лучшем случае, юрисконсультом на завод.

Настоящей радостью стало назначение его на должность командира взвода патрульно-постовой службы.

А майор Лозовой к тому времени был уже заместителем начальника уголовного розыска Центрального района Ленинграда. Выскочка!

Гром грянул среди ясного неба, когда все того же Лозового назначили начальником отдела, в котором служил Горбушкин. Сева от зависти готов был зубами загрызть везунчика. Но поступил иначе.

…- Товарищ подполковник! Старший лейтенант милиции Горбушкин по вашему приказанию прибыл! - Доложил четко, как того требует Устав внутренней службы.

- Да ты обалдел, Сева! - всплеснул руками Лозовой, вставая из-за рабочего стола и выходя навстречу. - Мы же друзья с тобой! Или забыл?

В тот день они даже выпили по рюмке коньяку в кабинете нового начальника милиции.

«Чтоб ты подавился!» - думал Горбушкин, наблюдая за тем, как давний приятель потягивает из крохотной хрустальной рюмочки божественный ароматный напиток, закусывая его тончайшей долькой лимона с сахарным песком.

- Не засиделся в лейтенантах? - спросил Лозовой, наливая по второй рюмке. - Ну ничего, ничего. Командир роты ППС в академию собирается. Пойдешь на его место? Должность, все-таки, капитанская. А там, глядишь, и майором станешь…

- Спасибо, товарищ подполковник! - поблагодарил Сева. И даже прослезился, тронутый такой заботой.

- Да брось ты! - отмахнулся Лозовой. - И зови меня, как раньше, Юрой. Когда мы наедине, разумеется.

Вот скотина! Не мог, да, не сказать последней фразы?!

- Юра… - с трудом и тщательно скрываемым отвращением проговорил тогда Горбушкин. - Я пить больше не буду - служба еще. - И, попросив разрешения, удалился.

Впрочем, к выполнению служебных обязанностей в тот день рвения не проявил. Зашел в рюмочную на Лиговском проспекте и залился водкой по самые брови.

Подполковник Лозовой слово сдержал. Капитанские погоны и должность командира роты патрульно-постовой службы Сева получил уже спустя два месяца.

А еще через месяц райотдел милиции всколыхнуло нелицеприятное известие: капитан Горбушкин взялся за старое - прилежно вычищает карманы пьяниц перед тем, как доставить их с ленинградских улиц в медицинский вытрезвитель.

- Юра! - слезно восклицал капитан, падая на колени перед начальником милиции. - Не губи, прошу тебя!

- Поднимись и не позорься, - сухо отвечал Лозовой. - Дело я, так и быть, замну. Но - в последний раз. И запомни, Сева, по струнке у меня ходить теперь будешь. Однажды оступишься, улетишь в пропасть. Помогать больше не стану.

- Юра! - воскликнул Горбушкин, пытаясь обнять ноги ненавистного начальника.

- Юрий Олегович! - строго поправил тот и отошел в сторону. - Вы свободны, товарищ капитан.

Вот так когда-то сложилась судьба. Понятное дело, на карьере капитана Горбушкина можно было поставить жирный крест, а на дружескую поддержку подполковника Лозового рассчитывать теперь было просто смешно.

Теперь же, за год до пенсии, ненависть Горбушкина к Лозовому усилилась в сто крат. Чего он, Сева, достиг за долгие годы службы в милиции? Получил от МВД комнату в коммуналке на окраине Питера, наскреб денег и купил старенькую «девятку». Денег, выуживаемых у коммерсантов мелкого пошиба - лаврушников и чебуречников - хватало только на жрачку с выпивкой и на телок, круглосуточно дежуривших у гостиницы «Октябрьская» на Лиговке. Зато нередко прихватывали застарелая язва, геморрой и радикулит.

И все из-за таких вот гадов, как этот Лозовой. Прут по жизни, как танки, житья не дают простым людям, все под себя гребут.

Что он там по телефону сказал? Таганцев в Питере объявился?

Таганцев!!! Севу даже холодный пот прошиб. Это же шанс!

Перестав расшвыривать в кабинете стулья и бумаги, очистив от окурков пепельницу, капитан Горбушкин позвонил по телефону в ИВЦ - информационно-вычислительный центр ГУВД.

- Але! Здравия желаю! Командир третьей роты ППС капитан милиции Горбушкин!

- Здравствуйте, здравствуйте, Севостьян Иванович. - На связи оказалась знакомая сотрудница. - Лена Чудникова у телефона.

- Леночка! - обрадовался капитан. - Вы - моя судьба!

- Не пугайте меня! - засмеялась девушка. - Что случилось?

- Мне нужна вся оперативная информация по Таганцеву Андрею Аркадьевичу. В базе данных МВД он проходил как погибший.

- Да. Но по нему уже разосланы циркуляры во все территориальные подразделения.

- Леночка! Циркуляров и ориентировок мне мало. Нужны все подробности, вся подноготная. Возможные контакты, связи, ближние и дальние родственники. Поможете?

- Постараюсь что-нибудь для вас сделать. Приезжайте к вечеру.

- Буду как штык!

Положив трубку, капитан Горбушкин с удовольствием закурил, пуская в потолок тугие струи сизого дыма и мечтательно прикрыв глаза.

«УАЗ» патрульно-постовой службы подкатил к длинному ряду торговых киосков, пристроившихся рядом со станцией метро «Горьковская».

- Вот падлы жируют! - высказался сержант Филимонов, выбираясь из автомобиля и похлопывая по ладони резиновой палкой.

- Погоди, торгашами позже займемся, - подал голос Потапов. - Сначала туда. - Он жестом показал на двоих парней, скучающих в стороне от ларьков.

Эти двое сбывали возле «Горьковской» героин. Бизнес прибыльный и не особо опасный с учетом того, что милицейские сержанты давно, как говорится, сидели в доле.

- Здорово, клопы! - поприветствовал парней Филимонов.

- Как «навар», капает? - спросил Потапов.

- Какой навар, начальник? - скривился один из драгдиллеров. - Гроши жалкие.

- Знаю я твои гроши! - сказал Филимонов. - «Тойоту» новую с каких хренов прикупил?

- Бабушка наследство оставила, - хмыкнул тот.

- Ладно, пацаны, хорош трепаться. Некогда нам, - строго выговорил Потапов. - Давайте, что приготовили.

Один из парней протянул милиционерам пачку сигарет «Парламент».

Филимонов быстро сунул ее в карман.

Потеряв к наркоторговцам всяческий интерес, патрульные направились к торговым палаткам.

- Сулейман, «бабло» собрал? - спросил Потапов, заходя в киоск через заднюю дверь.

Филимонов остался снаружи, следя за тем, чтобы никто подозрительный не подошел к киоску. Нежеланными гостями здесь могли оказаться кто угодно - от криминальной братвы, «крышующей» ларечников, до оперативников шестого отдела - ССБ, Службы собственной безопасности МВД. С первыми можно было еще как-то договориться. Вторые же рога поотшибают без лишних слов.

Если бандиты средней руки с мелкими ментами вели игру на равных, обдирая коммерсантов и рассовывая по карманам мятые купюры, то офицеры ССБ всегда гарантировали персональные наручники на волосатые лапы тех и других, как правило, мощную доказательную базу и, впоследствии, стандартную камеру следственного изолятора.