Владимир Колычев - Под тонким льдом чернеет дно

— В проекте этого точно нет. Уж ноги ломать Игорю никто бы не стал… Нет, нет, это слишком… Мне кажется, что вы все преувеличиваете, молодой человек…

— Хотелось бы с вами согласиться… А еще больше мне бы хотелось поговорить с Викой Москалевой. Вы бы не могли подсказать ее адрес?

— А вы точно из милиции?

Пришлось Артему лезть в карман за удостоверением. Овербах внимательно изучил его и сам достал из пиджака записной блокнот, пролистал его.

— Адреса у меня нет, но я могу сказать вам номер ее домашнего телефона. Сотовый, извините, дать не могу…

— Вы и так много для меня сделали. Спасибо вам, Игорь!

Интуиция подсказывала Артему, что разгадку преступления нужно искать в отношениях между Макеевым и Москалевой. Возможно, это тупиковый путь, но, как говорила незабвенная Варвара Карловна, следствие — это лабиринт, где трудно найти правильный путь, не уткнувшись в тупик.

Найти адрес Москалевой по номеру ее домашнего телефона было делом техники. И не заняло много времени. И путь к ее дому Артема ничуть не затруднил. Хватило удостоверения, чтобы охранник пропустил в воротах, но консьержка оказалась упрямой.

— Не знаю ничего! — Крепенькая женщина лет сорока пяти стояла у лейтенанта на пути, наклонив голову — как будто собиралась с ним бодаться. — Пока она не разрешит, не пущу!

— Она или он?

— Кто — он?

— Ну, она же не одна живет…

— Одна.

— Что, и никого не бывает?

— Вот у нее и спросишь. Дома она. Звони ей. Скажет, пущу!

Артем достал из кармана мобильник, набрал номер. Женщина вскинула голову и с видом победителя скрылась в консьержной.

Домашний телефон не отвечал, и вскоре стало ясно почему. Пока Артем звонил Москалевой, она спускалась вниз в лифте.

Девушка появилась из лифта и легкой плывущей походкой — как «каравелла по зеленым волнам» — прошла мимо него.

Вика Москалева была так хороша, что у Артема захватило дух. Но мозги не переклинило. На изменение обстановки он среагировал почти молниеносно — опередил девушку, угодливо распахнул перед ней двери.

— Вы швейцар? — с надменной насмешкой, но вместе с тем определенно с интересом посмотрела на него Москалева.

Артем проявил смекалку.

— Нет, я француз. — Он нарочно коверкал слова и картавил. — Вы, наверное, меня не знаете, но мы с вами тезки…

— Вас зовут Вика?

— Нет, меня зовут Оливер. А фамилия моя Парижье… Вы Москалева, а я Парижье. Ваша фамилия похожа на Москву, моя на Париж. Москва — столица России, Париж — столица Франции…

Они вместе подошли к ее новенькому «Мерседесу» престижного 5-класса. Судя по красному цвету автомобиля, Вике нравилось привлекать к себе внимание. Но для женщины это вполне естественно. Так же как и желание иметь норковую шубку, в которой она щеголяла…

— Дальше что? — осадила Артема девушка.

— Вика, мне нужно с вами поговорить.

— О чем? О Париже? Так я там была.

— И я там был, какое совпадение!.. А если серьезно, Вика, я вице-чемпион Франции по фигурному катанию, и меня к вам прислал Игорь Овербах.

— Не поняла… — слегка тряхнула девушка головой. — Давайте по порядку. Вы чемпион по фигурному катанию. А при чем здесь Игорь?

— Мы будем кататься с вами в паре на «Ледовом сезоне». А разве он вам не звонил? — изобразил удивление Артем.

— Кто, Игорь?! И что это значит, кататься в паре? — оторопело спросила Вика.

— Разве вы не знаете, что Игорь Макеев находится в больнице?

— Как в больнице?! Что с ним?!

Судя по всему, недоумение Москалевой было искренним. Похоже, она еше не знала, что произошло с ее напарником.

— Странно, Игорь в больнице у Игоря, а вы не в курсе…

— Что, спрашиваю, с Игорем?

— Перелом обеих ног. Жить будет, а кататься нет. Во всяком случае, с вами.

— Значит, со мной кататься будете вы?

— Если позволите! — Артем учтиво прижал подбородок к груди.

— Ну, если Игорь сказал… Но что с Игорем?

— Я же вам говорю, у него сломаны ноги.

— Это я поняла. Но как это все произошло?

— Мы можем поехать к нему в больницу. По пути я вам расскажу…

— В больницу?

— Да, в Институт Склифосовского.

— Но я не могу… То есть могу… Ну, конечно, могу!.. Черт, так я и знала, — забывшись, обронила она.

— Что вы знали?

— Да так, ничего, — спохватившись, мотнула головой Вика.

— Так мы едем?

— Да, пожалуй. Садитесь в машину.

Артем распахнул перед девушкой дверцу и только затем, обогнув автомобиль, занял переднее пассажирское кресло.

— В Москве «Мерседесы» по дорогам ездят, а говорили, медведи по улицам ходят, — для затравки сказал он.

— А вы побольше идиотов разных слушайте!

Похоже, он смог задеть ее за живое.

— И еще преступность, говорят, высокая.

— Врут.

— А как же месье Макеев? Ему сломали ноги, его ограбили…

— А у вас во Франции все в шоколаде! — завелась Москалева.

— Нет, шоколад у нас в кафе подают… И я в кафе хожу, ничего не боюсь. А у вас тут грабят…

— Особенно ничего не боитесь в арабских кварталах, да?

— Арабские кварталы?! Арабские кварталы — это да, плохо…

Артем так увлекся своей ролью, что вдруг ощутил себя настоящим жителем Парижа, страдающим от произвола арабских молодчиков.

— А у вас, говорят, ассирийцы в Москве безобразничают…

— Ассирийцы?! — недоуменно глянула на Гончара Вика. — Почему ассирийцы, а не чеченцы, например?

— А что, чеченцы и ассирийцы — одно и то же?

— Нет, конечно… Ассирийцы у нас вообще мало что значат. Вот у вас во Франции много ассирийцев?

— Понятия не имею.

— Значит, немного. Так и у нас…

— Вы хоть одного знаете?

— Да… На свою голову…

— Как это на свою голову? Он у вас на голове сидит?

— На голове сидит?.. Да, наверное, на голове, — увлеченная своими мыслями, сказала девушка. — Хотя считает, что это я у него на шее сижу…

— Это вы говорите о своем женихе?

— Почему вы так решили? — вскинулась Вика.

— Ну, я подумал, что ваш жених ревнивый… Ассириец он или нет, без разницы. Любой бы ревновал такую красавицу, как вы. Это я вам как специалист по женской красоте говорю… Так вот я подумал, что ваш жених мог сломать Игорю Макееву ноги. Чтобы вы с ним больше не катались… Это я к тому, что и мне может достаться. Ведь я собираюсь кататься с вами…

— А вы можете отказаться, Оливер! — с язвительной Усмешкой бросила Вика.

— Нет, нет, что вы! Никогда! — во благо следствия Фиглярствовал Артем.

— Да вам ничего и не грозит, — в том же тоне сказала она.

— Почему?

— Потому что вы герой не моего романа…

— А Игорь?

— Игорь!.. Игорь это Игорь…

— У вас был с ним роман…

— Не скажу. А то еще и вам захочется, — гладя на дорогу, усмехнулась Вика.

— Значит, было!

— Какой же вы любопытный, Оливер. А не знаете, что у нас в России с любопытными бывает…

— Носы на рынке отрывают?

— Все-то вы знаете…

— Как вашего жениха зовут?

— Алмас… Не боитесь, что он вам нос оторвет?

— А он может?

— Если в чужие дела совать его будете…

— Значит, может, — сделал вывод Артем. — Чем он у вас занимается?

— Носы отрывает, ноги ломает…

— Вы это серьезно?

— Шучу, конечно…

— Как говорят, во Франции, в каждой шутке есть доля шутки… Дело в том, что Игорю Макееву действительно сломали ноги. Сломали намеренно. Чтобы вывести его из игры.

Артем перешел на чистый русский язык, но девушка этого еще не заметила.

— Из какой игры?

— Я так понимаю, что из вашего романа, Вика.

— Погодите, погодите, — наморщила девушка лоб. — А где ваш французский акцент?

— Был, да сплыл. А Оливер Парижье превратился в лейтенанта Гончара, — изображая смущение, Артем раскрыл свои красные «корочки». — Я из милиции…

На какое-то время Вика лишилась дара речи — от удивления и возмущения. Но в конце концов она пришла в себя.

— Что вы себе позволяете, лейтенант?

— Прошу прощения, но все вышло как-то спонтанно. Вы назвали меня швейцаром, и я подумал, почему бы не прикинуться французом. Тем более что у вас действительно нет пары.

— Что с Игорем Макеевым?

— Здесь я вас ничуть не обманул. У него действительно сломаны ноги. А ваш покорный слуга ведет следствие. Извините, что без вашего позволения…

— Хватит юродствовать, лейтенант.

— А то что?

— Смотри ты, как пиявка вцепился.

— Может быть. Но на самом деле я хороший.

— Живчик ты! — насмешливо и почти без осуждения глянула на собеседника Вика.

— Да нет, живчики — это те, кто искалечил Игоря Макеева. И я должен их найти…

— А я здесь при чем?