Река Вуду - Крайс (Крейс) Роберт

Я встретился с Джоди Тейлор и ее менеджером во время ланча на Коуст-хайвей в Малибу, неподалеку от Райской бухты и Колонии Малибу. Ресторан, прилепившийся к скале над океаном, принадлежал шеф-повару, который вел на телевидении собственную кулинарную программу. Saucier. [1]Ресторан был светлым и просторным, с отличным видом на океан, раскинувшийся к востоку, и Нормандские острова, расположенные южнее. Сэндвич с тунцом на гриле стоил здесь восемнадцать долларов. Гарнир из картофеля фри — семь пятьдесят. Тут это блюдо носило французское название.

— Мистер Коул, вы умеете хранить секреты? — спросила Джоди Тейлор.

— Смотря какие.

Сид Марковиц наклонился вперед, вытаращив на меня глаза.

— Наша встреча. Никто не должен знать, что мы с вами разговаривали, какую тему обсуждали, а также согласились ли вы на нас работать. Ну что, договорились?

Сид Марковиц, личный менеджер Джоди Тейлор, был ужасно похож на лягушку.

— Конечно, — ответил я. — Секрет. Я готов его хранить.

Похоже, Сид Марковиц мне не поверил.

— Это вы сейчас так говорите, но я хочу быть уверен, что вы сдержите свое слово. Мы имеем дело со знаменитостью. — Он махнул рукой в сторону Джоди Тейлор. — Мы вам все расскажем, а вы тут же побежите к телефону. «Энкуайрер» с радостью заплатит вам за эти сведения пятнадцать-двадцать штук.

— И всего-то? — нахмурился я.

Марковиц закатил свои выпученные глаза:

— Шутки здесь неуместны.

Джоди Тейлор пряталась за огромными солнцезащитными очками и натянутой на лоб бейсболкой с надписью «Доджерс». На встречу она надела свободную мужскую джинсовую куртку. Она не стала краситься, а ее вьющиеся темно-рыжие волосы были собраны в хвост и пропущены в отверстие в бейсболке. В очках и мешковатой одежде, да вообще при всей этой маскировке, она совсем не походила на героиню еженедельного сериала, который шел по национальному телевидению, но на нее все равно пялились. Мне стало интересно, заметили ли посетители ресторана, что она явно нервничает. Я заметил. Джоди прикоснулась к руке Марковица:

— Сид, уверена, что все будет в порядке. Питер сказал, что ему можно доверять. А еще Питер сказал, что он лучший в своем деле и что мы можем полностью на него положиться. — Она снова повернулась ко мне и улыбнулась, а я улыбнулся в ответ. «На меня можно положиться». — Знаете, вы очень нравитесь Питеру.

— Да. Он мне тоже нравится.

Питер Алан Нельсон [2]занимал третью строчку в рейтинге самых успешных кинорежиссеров, вслед за Спилбергом и Лукасом. Приключения и боевики. Мне пришлось на него поработать, и ему понравился результат.

— Слушай, Питер — твой приятель, но он за тебя не отвечает. Я должен быть абсолютно уверен, — заявил Марковиц.

Я провел рукой по губам, демонстрируя, что у меня рот на замке.

— Клянусь, Сид. Буду нем как рыба.

Он продолжал неуверенно на меня смотреть.

— Меньше чем за двадцать пять — ни за что. А вот за двадцать пять — не могу вам ничего обещать.

Сид Марковиц скрестил на груди руки, откинулся на спинку стула и поджал губы.

— Отлично. Просто замечательно. Комедиант.

К нам подошел официант, такой загорелый, что можно было подумать, будто его скроили из коричневой кожи, и мы молча ждали, пока он расставит на столе еду. Я заказал салат из махи-махи [3]с малиновым соусом. Сид попросил принести ему пельмени из утки. Джоди — воду. Наверное, она поела раньше.

Я попробовал махи-махи. Сухая.

Когда официант ушел, Джоди Тейлор тихо спросила:

— Что вы обо мне знаете?

— Сид передал мне по факсу пресс-релиз и пару статей.

— Вы их прочитали?

— Да, мэм.

В статьях говорилось примерно одно и то же. Впрочем, я и без того это знал. Джоди Тейлор была звездой нового телесериала «Певчая птица», где играла любящую жену шерифа из маленького городка в Небраске и мать четверых озорных детей. Она изводила свою семью тем, что мечтала стать певицей. Телевидение. В рекламной кампании сериал позиционировался как фильм, заставляющий задуматься и делающий упор на традиционные ценности. Семейные и церковные организации с этим радостно соглашались. Их поддержка сделала сериал неожиданно популярным: он демонстрировался в прайм-тайм, а самые солидные рекламодатели выстраивались в очередь, чтобы извлечь из него максимальную выгоду. Много писали о вкладе в успех проекта Джоди Тейлор, а в «Вэрайети» даже говорилось, что ее «тепло, искренность и юмор сделали ее центром притяжения в семье». Поговаривали о премии «Эмми». «Певчая птица» шла шестнадцать недель, и Джоди Тейлор стала звездой.

— Я приемный ребенок, мистер Коул, — сказала она.

— Хорошо.

Я читал это в «Пипл».

— Мне тридцать шесть. Скоро сорок. И у меня появились вопросы, на которые хотелось бы получить ответы. — Она произнесла все это скороговоркой, словно иначе мы не смогли бы двинуться дальше. — Могу ли я заболеть раком крови или яичников? Если я рожу ребенка, грозит ли ему какое-нибудь наследственное заболевание? Вы ведь меня понимаете? — И Джоди Тейлор энергично закивала, словно рассчитывала таким способом помочь мне понять.

— Вы хотите знать свою медицинскую историю?

— Вот именно, — облегченно улыбнулась она.

Приемные дети часто об этом просят, и у меня уже было несколько похожих дел.

— Хорошо, мисс Тейлор. Что вы знаете о своем появлении на свет?

— Ничего. Ничего не знаю. У меня есть только свидетельство о рождении, но пользы от него не много.

Сид достал из кармана пиджака официальный конверт и вынул из него свидетельство о рождении с печатью штата Луизиана. В нем говорилось, что Джудит Мари Тейлор родилась в Вилль-Платте, Луизиана, 9 июля тридцать шесть лет назад, что ее мать — Сесилия Берк Тейлор, а отец — Стивен Эдвард Тейлор, но не было указано ни времени рождения, ни веса, ни имени врача, принимавшего роды, ни названия больницы.

Например, я появился на свет в пять четырнадцать утра во вторник, а посему всегда считал себя жаворонком. Мне было ужасно интересно, кем бы я себя считал, не зная этого.

— Сесилия Тейлор и Стивен Тейлор — мои приемные родители, — сообщила Джоди.

— А у них есть какие-нибудь сведения относительно вашего рождения?

— Нет. Они удочерили меня через органы опеки штата, и, кроме того, что написано в свидетельстве, им ничего не сообщили.

Столик у окна, у нас за спиной, заняла семья из пятерых человек, и высокая женщина с бесцветными волосами уставилась на Джоди. С ней были тучный мужчина, двое детей и пожилая женщина, вероятно, бабушка. Пожилая женщина явно чувствовала бы себя неловко: ей было бы гораздо уютнее в забегаловке в Топеке. Толстяк держал в руках камеру «Минолта». Туристы.

— Вы пытались получить сведения о себе по официальным каналам?

— Да. — Джоди Тейлор протянула мне визитку. — Я пользуюсь услугами адвоката в Батон-Руже, но официальные данные подобного рода — закрытая информация. Таков был закон в Луизиане во времена моего удочерения, таким он остается и по сей день. Мой адвокат сказала мне, что мы исчерпали все стандартные варианты, и посоветовала нанять частного детектива. Питер порекомендовал вас. Если вы согласитесь мне помочь, то должны будете согласовывать с ней свои действия.

Я посмотрел на визитку. «Сонье, Меланкон и Берк, адвокаты». А чуть ниже: «Люсиль Шенье, партнер». И адрес в Батон-Руже, штат Луизиана.

Сид наклонился вперед, снова выпучив глаза, как лягушка.

— Может, теперь вы понимаете, почему я настаивал на полной конфиденциальности? Какая-нибудь бульварная газетенка с радостью заплатит огромные деньги за такой материал. Знаменитая актриса ищет своих настоящих родителей.