Роберт ван Гулик - Убийство по-китайски: Смертоносные гвозди

— Бил? Но почему ты никогда не говорил мне об этом? — изумленно спросил старший брат.

— Не хотел тебя расстраивать, — угрюмо отвечал Е Дай. — Но сейчас все расскажу. Мы его из-под земли достанем!

— Почему вы сегодня утром решили пойти к ней? — спросил братьев судья.

— Мы… Да просто захотели проведать ее, — в некотором замешательстве ответил Е Дай.

— Понятно. Что ж, вам еще раз предстоит выступить в суде, и тогда ваш рассказ будет записан. Я сейчас возвращаюсь туда, и вы тоже — будете свидетельствовать при вскрытии.

Гао и братья Е вышли из дома вместе с судьей, чтобы проводить его к паланкину.

На пути в суд один из приставов подъехал к окну паланкина.

— Мы проезжаем мимо аптеки Го, ваша честь, — сказал он, — не прикажете ли, я зайду к нему и вызову его в суд на вскрытие?

Судья выглянул наружу; прямо перед ним был маленький, аккуратный домик, на котором красовалась каллиграфически выписанная вывеска:

КОРИЧНАЯ РОЩА

— Я сам с ним поговорю, — ответил судья. Он вышел из паланкина и добавил, обращаясь к своим помощникам: — Мне нравится заходить в аптеки. Вы подождите меня здесь, — там внутри, должно быть, тесновато.

Первое, что ощутил судья Ди, войдя внутрь, был приятный аромат сухих трав. За прилавком склонился хозяин — невысокий горбатый человек; он нарезал какое-то растение на куски большим ножом, но, увидев судью Ди, немедленно отложил нож и вышел к нему навстречу.

— Я лекарь Го, с вашего позволения, — представился горбун, отвешивая судье низкий поклон. Голос у Го был низкий и очень приятный.

Он был около четырех футов ростом, при этом очень широк в плечах. Голова, увенчанная копной черных спутанных волос, тоже была непропорционально крупной, и глаза казались слишком большими для этого лица.

— Мне еще не доводилось вызывать вас в суд в качестве присяжного врача, — сказал судья, — но я много слышал о вас как о прекрасном лекаре и решил обратиться именно к вам. Дело в том, что сегодня утром в юго-восточном квартале была убита женщина. Я хотел бы, чтобы вы произвели вскрытие тела.

— В вашем распоряжении! — Го оглядел помещение, заставленное всевозможными горшочками, вазами и мешками с травами, и извиняющимся тоном добавил: — Прошу прощения за столь безобразный вид моей аптеки. Здесь все в таком беспорядке…

— Напротив, — любезно возразил судья, — я вижу, что здесь все как нельзя лучше устроено. — Он заглянул в шкафчик перед собой и прочитал вслух названия, вырезанные на ящиках. — Прекрасный набор болеутоляющих. Как, у вас есть даже лунная трава! Но это же большая редкость!

Го выдвинул один из ящичков, достал связку сухих корешков и стал развязывать их. Судья Ди заметил, какие у него тонкие, длинные и подвижные пальцы.

— Эта трава растет только в одном месте — на скале около северных городских врат. В народе эту скалу называют Лекарским Холмом. Мы собираем лунную траву зимой, выкапываем прямо из-под снега.

— Да, — кивнул судья Ди, — зимой ее целебные свойства наиболее высоки, потому что весь сок накапливается в корнях.

— Ваша честь, вы превосходно разбираетесь в травах! — воскликнул изумленный Го.

Судья пожал плечами.

— Мне нравится читать старые трактаты по медицине… — ответил он. Внезапно он заметил, что около его ног что-то шевелится, и наклонился. Это оказалась маленькая белая кошечка — она прошмыгнула мимо судьи и стала тереться о ноги Го, и лекарь ласково взял ее на руки.

— Я ее нашел на улице. У нее была сломана лапка. Я наложил шину, но кость срослась неправильно. Надо бы обратиться к Лань Дао-гую, он хороший костоправ.

— Мне рассказывали о нем мои помощники, — сказал судья. — Они говорят, что Лань Дао-гуй — замечательный борец. Они действительно им восхищаются.

— Он необыкновенный человек, ваша честь! Таких, как он, немного, — вздохнул Го и спустил кошку на пол.

Приоткрылась занавеска, закрывающая вход в заднее помещение, и вошла высокая, стройная женщина с подносом, на котором стоял чайный прибор. Она с грациозным поклоном подала чашку судье, и тот заметил, какие правильные у нее черты лица, словно бы выточенные гениальным ваятелем из белого нефрита. Она не пользовалась никакими умащениями, а волосы ее были просто заплетены в три косы. За женщиной по пятам шли четыре большие кошки.

— Мне докладывали, что вы превосходно справляетесь со своими обязанностями в женской тюрьме, — сказал судья.

Госпожа Го снова отвесила низкий поклон.

— О, ваша честь, вы мне льстите. В тюрьме последнее время совсем мало работы. Сейчас у нас содержатся несколько женщин, которых перевозят с Севера в другую тюрьму, но их скоро увезут. И тюрьма снова будет пуста.

Судья был очарован ее манерой речи: она говорила уверенно, с достоинством и в то же время необыкновенно вежливо и скромно.

Го допил чай; его жена подошла к нему и заботливо укутала его в меховую накидку. От судьи не укрылся ее взгляд, обращенный к мужу, взгляд, полный любви и нежности. Ему не хотелось уходить. Мир и покой, царящие в маленькой аптеке, приятный запах трав были так прекрасны после холодной комнаты с изуродованным трупом… Вздохнув, судья допил ароматный жасминовый чай, отставил чашку и встал из-за стола.

— Что ж, мне пора в управу, — сказал он.

Он вышел на улицу и сел в паланкин.

Письмоводитель уже ждал судью Ди в кабинете. Десятник Хун и Дао Гань грели воду для чая, а судья уселся за стол, куда письмоводитель положил пачку бумаг.

— Позови старшего писца, — распорядился судья, просматривая бумаги.

Писец зашел через несколько секунд.

— Сейчас тело убитой Бань доставят в суд. Я не хочу, чтобы при вскрытии присутствовали всякие зеваки, так что публики не будет. Скажи остальным, чтобы помогли Го приготовить все необходимое, и пусть охранники не пускают в зал никого из посторонних, кроме братьев убитой и квартального Гао. Экспертиза будет проводиться в боковом зале.

Десятник Хун поднес судье чашку горячего чаю.

— Наш чай не идет ни в какое сравнение с жасминовым чаем Го, — улыбнулся судья, отпив немного. — Кстати, странная на первый взгляд пара, а как они счастливы друг с другом!

— Госпожа Го была вдовой, — сказал Дао Гань. — Ее первый муж, мясник, — Ван, кажется, его звали — умер года четыре назад от перепоя. И ей повезло, что умер, — я слышал, это был отвратительный, распутный тип.

— Да, — вставил писец. — Мясник Ван оставил своей вдове одни долги, в основном в веселом доме на рынке. Ей пришлось продать лавку и все, что в ней было, но хватило денег только на часть долга. Хозяин веселого дома решил взять ее в служанки, чтобы отрабатывала долг, но тут появился Го: он заплатил все деньги и женился на ней.

Ставя печать уездной управы на очередной бумаге, судья Ди заметил, что госпожа Го — великолепно воспитанная и образованная женщина.

— Да, ваша честь, она многое переняла от старика Го, — ответил секретарь. — Теперь она настоящий врач и лечит многих женщин. В первое время к ней относились с неодобрением: вышла замуж во второй раз, да еще разгуливает одна по всему городу… Но потом поняли, что женщинам намного лучше лечиться у нее, чем у врача-мужчины, которому только пульс и позволяют щупать.

— И я рад, что она занимается попечительством женской тюрьмы, — сказал судья, передавая бумаги писцу. — Не то что некоторые попечительницы, за которыми надо еще следить, чтобы не обворовывали и не избивали заключенных.

Писец прошел к двери, но тут она открылась сама, и двое высоких, широкоплечих мужчин вошли в кабинет. Это были сыщики Ма Жун и Цзяо Дай, помощники судьи.

Когда-то Ма Жун и Цзяо Дай были обычными разбойниками с большой дороги. Двенадцать лет назад, когда судья Ди ехал из дома на место своего первого назначения, на пустынной дороге его настигли эти «лесные братья», как их называют, но судья дал им такой отпор, что разбойники, придя в восхищение от его силы и смелости, стали умолять его взять их к себе на службу. В последующие годы эта парочка не раз помогала судье в делах, связанных с опасными преступниками.

— Что там случилось? — спросил судья Ма Жуна.

— Да обычная драка, ваша честь, две шайки сцепились в харчевне. Когда прибыли мы с Цзяо Даем, они как раз схватились за ножи. Ну, мы их успокоили, как смогли, и они разошлись. Четверых заводил мы забрали. Если позволите, хотим посадить их на одни сутки.

— Хорошо, — ответил судья. — Да, а как ваша охота? Удалось вам забить этого волка, на которого так жаловались все крестьяне в округе?

— Удалось, ваша честь, — ответил Ма Жун. — И набегались же мы! Сначала его поднял наш друг Чжу Да-юань, но только он замешкался и не выстрелил, а выстрелил Цзяо Дай. Прямо в горло, ваша честь! Хороший был выстрел!