Светлана Алешина - Сквозь розовые очки

Эвелина Горская была невероятной болтушкой. Она обожала посплетничать, а так как клиентами ее были многие известные и богатые люди города, темы для сплетен ее буквально переполняли. Лариса знала, что сейчас ей предстоит выслушать массу «сведений» о личной жизни многих как знакомых, так и совершенно неизвестных ей людей, что все это будет сопровождаться ахами и вздохами, собственными комментариями, обращениями «Представляешь, Лара?», а также репликами осуждения или восхищения. Но она была к этому готова — такой уж была Эвелина Горская, и ее нужно было просто либо принимать, либо не принимать. Лариса принимала.

— Садись, Ларочка, садись, — щебетала Эвелина, усаживая Ларису в большое, сильно откинутое кресло и уже шебурша какими-то коробочками, флакончиками с кремами, мазями и лосьонами.

— Я тебе столько сейчас расскажу! — подтвердила Эвелина предчувствия Ларисы.

Она смочила ватный тампон в жирных косметических сливках и, ловко орудуя им, принялась очищать кожу Ларисы.

— Ты просто с ума сойдешь! Колесников-то все-таки выгнал своего братца с работы! И денег всех лишил!

— Кто это? — равнодушно спросила Лариса.

— Как? — изумилась Эвелина несколько даже обиженно. — Ты не знаешь? Ну ты даешь, мать! Совсем от жизни отстала. Колесников — это же зять Литвинова, а Литвинов…

— Послушай, ты потише немного, ладно? — с улыбкой остановила Лариса свою приятельницу, которая слишком яростно стала действовать тампоном. — Ты мне так кожу сдерешь.

— Не волнуйся, — тут же тихонько похлопала ее по щеке Эвелина. — Свое дело я хорошо знаю.

После того как на лицо Ларисы была наложена косметическая пленка, которая, естественно, стянула кожу так, что разговаривать стало затруднительно, Эвелина воспользовалась ситуацией и оторвалась на всю катушку. Она перечислила все свои новые покупки, подарки, полученные от щедрых любовников — Эвелина всегда выбирала только обеспеченных и нежадных, не ограничивая себя в их количестве, в этих вопросах она не страдала избытком морально-нравственных принципов, — а также успела поведать Ларисе о том, кто из ее знакомых за это время успел жениться, а кто развестись.

— А вот еще интересная ситуация, — продолжала она, освободив наконец лицо Ларисы от пленки и принимаясь накладывать тональный крем, легкими движениями вбивая его в кожу. — Там вообще не поймешь, разведутся они или нет, но скорее всего нет. Тем не менее Людмила очень недовольна. Очень.

— Кто такая Людмила? — после долгого вынужденного молчания открыла рот Лариса.

— О, Людочка Голованова, чудная женщина! — всплеснула руками Эвелина и на время прекратила выкрашивать тушью левый глаз Ларисы. — Муж у нее бизнесмен крупный, я даже думала, что он с Женечкой твоим должен быть знаком, кстати, как он?

— Спасибо, все хорошо. Боюсь сглазить, — призналась Лариса, и Эвелина тут же поплевала через левое плечо и даже постучала по трельяжу, выбрав пустое место между многочисленных флакончиков с косметикой и парфюмерией.

— Так вот, — продолжала Горская. — Муж ее любовницу себе завел — представляешь, Лара?

— Представляю, — усмехнулась Лариса.

— Я, конечно, тоже представляю, — несколько смутилась Эвелина, — но они прожили вместе двадцать лет, он усыновил двоих ее детей, представляешь, Лара? И еще у них свой третий. Всю жизнь он ее на руках носил — и тут такое! Прямо действительно седина в бороду, а бес в… Я бы даже сказала, не в ребро, а в другое место!

— Обычная история, — пожала плечами Лариса.

— Может, и обычная, но Людмила так переживает! Просто не знает, что ей делать. Ко мне ходит постоянно, рассказывает… Ты же знаешь, что у меня природный дар психолога…

Лариса лишь улыбнулась.

— …Вот она со мной и делится. Там проблема-то в том, что он с ней разводиться не собирается, это совершенно точно! И любит он ее, это всем видно. За это Людмила не переживает. Она переживает, что он на ту деньги будет тратить, а у них же своих детей трое взрослых! Молоденькие любовницы — им же деньги нужны! Кто за просто так ему любовь дарить будет? И главное, он ее в квартиру пустил жить, которую старшей дочери, Варе, подарил! Просто она там не жила пока, а Николай туда квартирантов пустил. Деньги Варе отдавал, а потом Люда узнала, что там на самом деле эта его любовница и живет! Она ему не сказала, конечно, ничего… Может быть, и зря, кстати! И боится, что та будет деньги тянуть, да вдруг еще забеременеет, не дай бог! Бабы же знают, чем привязать. И что тогда? Даже если он семью и не бросит, то там помогать все равно будет. И вообще, кому эти проблемы лишние нужны! И так столько проблем вокруг! Даже и не знаю, чем ей помочь… С моим-то опытом, — вздохнула Эвелина и обескураженно развела руками.

— Я тоже не знаю, — ответила Лариса. — И я не психолог.

Она пыталась намекнуть Эвелине, что ей вообще-то малоинтересны проблемы семьи, с которой она совсем незнакома, но Эвелина подобных намеков не воспринимала и продолжала тараторить.

Потом она переключилась на проблемы еще одной пары, после чего спросила:

— Прическу-то сегодня делать?

— Нет, сегодня не надо, — остановила ее Лариса. — Восьмое марта же послезавтра, что у меня от нее останется? Я просто хотела кожу в порядок привести, а послезавтра я к тебе загляну в районе обеда, и ты меня уложишь, хорошо?

— Конечно, конечно, у меня, правда, весь день расписан, но для тебя, Ларочка, я всегда найду время, — прижала руки к груди Эвелина. — Я тебе сделаю «кабаре», это совершенно новое слово в парикмахерском искусстве. Это просто… что-то грандиозное!

Эвелина мечтательно закатила глаза к потолку, а затем выдохнула:

— Твой Женечка просто обалдеет!

— Вот этого не надо, — улыбнулась Лариса. — Он и так на грани.

— Так, значит, ты примерно в час заскочишь, да? — уточнила Горская.

— Да, плюс-минус десять минут.

— Отлично, я как раз закончу с маникюром для Славкиной. Это уникальная женщина! Ты представляешь, Лара…

— Ты извини, мне пора, — остановила ее Лариса, уже переполненная информацией и опасавшаяся, что рассказы о некоей Славкиной, которую Котова никогда в глаза не видела, могут затянуться на некоторое время. — До послезавтра.

— Ах, как жаль, что ты уже уходишь! — расстроилась Эвелина. — Может быть, хоть кофейку попьем, покурим?

— К сожалению, к сожалению, не могу. У меня просто уже ни одной минуты нет, — распрощалась Лариса со своей приятельницей и вышла на улицу.

Она вдруг подумала, что Эвелина Горская чем-то похожа на одного ее знакомого, психолога Анатолия Евгеньевича Курочкина, который мог часами грузить Ларису рассказами о своих бесчисленных клиентках, подробно расписывая их половую и социальную биографию.

Она села в машину и поехала домой. Котов, как и водилось в последнее время, демонстрировал роль примерного и добропорядочного семьянина. Он уже был дома, абсолютно трезвый, и обсуждал с дочерью Настей, что ей подарить к Международному женскому дню. Увидев Ларису, Евгений поднялся с дивана и восхищенно произнес:

— Это на тебя наплыв посетителей так благоприятно повлиял? Или Степаныч? — Степаныч может повлиять на мой внешний вид только негативно. Например, довести до седых волос, — усмехнулась Лариса.

— Что, опять просил денег? — принял грозный вид Котов. — Нет, Лара, с этим определенно пора кончать! — занервничал Евгений, который терпеть не мог администратора своей жены, впрочем, как и тот его. — Это уже переходит все границы! Он дойдет до того, что потребует дохода наравне с тобой!

— Не волнуйся, я слежу за ситуацией, — успокаивающе подняла руки Лариса.

— Я полагаю, мне самому нужно заехать в ресторан и раз и навсегда отучить этого зарвавшегося дурака от абсурдных требований! — с пафосом заявил Котов.

— Не стоит, он в отместку уговорит тебя выпить джину, и ты не устоишь.

— Ну что ты, Лара, как можно поддаваться на провокации этого старого еврея! Кстати, он не собирается вновь активизировать процесс переезда в Израиль?

— Да нет, пока помалкивает. Видимо, здесь ему все-таки лучше, хоть он и постоянно это отрицает. Да ладно, хватит о нем! Давайте лучше ужинать, я безумно хочу есть.

— Давай, давай, — легко согласился Котов и добавил: — Как бы там ни было, ты неотразима!

Через день, Восьмого марта, Лариса все-таки заехала в ресторан, несмотря на то что для большинства трудящихся это был официальный выходной день. Но ресторан «Чайка», естественно, не знал выходных, и Ларисе хотелось лично убедиться, как идут дела.

Для начала Лариса прошла в свой кабинет, еще из-за дверей услышав, как разрывается телефон на ее столе. Быстро отперев дверь, она вошла и схватила трубку.

— Ларочка, слава богу! Слава богу, я до тебя дозвонилась! — высоко звучал в трубке взволнованный голос Эвелины Горской. — Представляешь, Лара, я умудрилась потерять номер твоего мобильника, позвонила домой, Евгений сказал, что ты поехала в ресторан, и вот я звоню-звоню, а никто не отвечает!