Бандитская россия - Константинов Андрей Дмитриевич

И пожалуй, самое последнее. Одно из принципиальных различий настоящего и первых изданий «Бандитской России» связано с серьезными изменениями, произошедшими в отечественной юридической практике за последнее время. Несколько лет назад хороший друг нашего Агентства Александр Покровский писал в одной из своих книг: ««Офицерская честь» - павший афоризм, а слова «человеческое достоинство» вызывают у офицеров дикий хохот, так смеются пьяные проститутки, когда с ними вдруг говорят о любви». Тезис небесспорен, но в данном случае поверим бывшему подводнику на слово. Так вот у современных воров и бандитов ситуация нынче с точностью до наоборот. Если раньше подавляющее большинство наших персонажей в суды не обращалось принципиально, потому как «впадлу» было, то сейчас многим уже очень даже «незападло». Как-то сразу и вдруг у многих бандитов откуда-то нарисовались «честь и достоинство». Которые, как выяснилось, в материальном эквиваленте выливаются в весьма и весьма приличную сумму. Не то чтобы в подобной ситуации мы замандражировалй и стали пасовать - вовсе нет.

Просто суды - дело хлопотное и затратное, а мы, в отличие от наших идеологических оппонентов, деньги не делаем - мы их зарабатываем.

Исходя из этого, увы, отныне мы далеко не всегда можем впрямую называть вещи своими именами. Ну да надеемся, что заинтересованный, вдумчивый читатель способен читать между строк и обязательно догадается, что именно мы хотели сказать. И как именно мы хотели назвать того или иного нашего персонажа.

Мы очень надеемся, что эта книга найдет своего читателя. Особо обращаясь к людям знающим, продвинутым в этой непростой теме читателям и экспертам, хотим сказать, что мы были бы очень благодарны за ваши отклики, уточнения, пожелания и здоровую критику. Поверьте, для нас это действительно очень важно.

И в заключение мы выражаем огромную признательность и благодарность нашим друзьям и коллегам из регионов. Без их деятельной помощи, советов и консультаций эта книга по своей фактуре была бы гораздо беднее.

Андрей Константинов май 2007года

Р. S. Этот проект создавался мучительно долго. И столь же долгим был процесс воплощения итоговой рукописи в законченную книгу. За это время в криминальном мире России состоялось немало знаковых событий, которые по независящим от нас причинам не смогли найти должного отражения. К примеру, в конце августа завершился судебный процесс в отношении участников ОПС «Тагирьяновские», совершивших множество тяжких преступлений, в том числе несколько десятков убийств. Приговором Верховного суда Республики Татарстан лидер банды Эдуард Тагирьянов, а также другие активные участники ОПС приговорены к пожизненному заключению. В октябре Верховный суд России оставил без изменений приговор Иркутского областного суда по делу Михаила Скрипника и членов его группировки, тем самым поставив окончательную точку в этом громком деле. А в Петербурге был задержан авторитетнейший предприниматель Владимир Барсуков (Кумарин), которого обвинили в организации убийства и покушения на убийство, а затем предъявили обвинения в причастности к так называемым рейдерским захватам предприятий… Все течет, все меняется. Эти и другие им подобные истории бандитской России, ждут своего часа, чтобы быть рассказанными. Поэтому здесь мы, к сожалению, ставим не жирную точку, а всего лишь обрывающееся неопределенное отточие.

Ноябрь 2007 года

Чему может научить история

и может ли она научить чему-нибудь?

Д. Балашов

От «Русской правды» до Соборного уложения

Национальные особенности российской преступности заключены в особых условиях формирования русской государственности. Та истина, что Россию «аршином общим не измерить», срабатывает и здесь. В отличие от стран Западной Европы, развитие которых шло под влиянием греческо-римской цивилизации, Русь начала создаваться в отсутствие «культурно-духовного фундамента».

До прихода славянских племен эту огромную территорию никто почти не заселял, поэтому рассчитывать на «разработки предшественников» не приходилось. Земли много, а народу мало - так что можно было неторопливо расселяться и жить, подчиняясь патриархальным традициям и обычаям прадедов. Но уже в 862 году как утверждает «Повесть временных лет», славяне пришли к заключению, что «земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет», а потому и призвали из-за моря знакомых варягов - соседей-скандинавов. Правда, современная историческая наука относится к этим утверждениям летописца скептически и полагает, что наши предки обратились к Рюрику совсем с другими словами, так что варяги пришли сюда якобы отнюдь не устанавливать порядки, а всего лишь в качестве наемной дружины.

Но, как бы то ни было, Рюрик и его потомки остались жить на русской земле, проникаясь её заботами и обычаями.

Создание государства шло в очень непростых условиях: на славян постоянно кто-то нападал, а необходимую защиту могли обеспечить только князья, которые отражали набеги. Подход немудрен: если они (князья) этого не сделают, земля будет разорена, хлеб сожжен, а люди угнаны в полон. Для того чтобы организовать защиту и кормить дружину, князю много чего требовалось, и люди охотно признавали за ним право требовать и карать - словом, проявлять твердость характера. Русским князьям прощалось многое (гораздо больше, чем в благополучных европейских странах) и многое принималось от них без рассуждения. Наверное, вот так же, не рассуждая, большинство киевлян отнеслось к очередной инициативе князя Владимира - явиться на берег Днепра и принять крещение. Явились и приняли. Христианские традиции пересаживались на славянскую почву, где причудливым образом переплетались с укоренившимися обычаями и нормами.

Своеобразным отражением этого периода стала знаменитая «Русская правда» [1] - первый юридический памятник Древней Руси, который регулировал отношения княжеских дружинников с жителями независимого Новгорода и между собой.

В соответствии с воззрениями князей «Русская правда» именовала преступление «обидой». Злодеи и грабители назывались здесь «татями», кража - соответственно «татьбой». Слово «воровство» в те давние времена не имело своего нынешнего значения и служило неким синонимом любых преступных действий.

Основным видом наказания служили штрафы (виры). За убийство княжеского тиуна (слуги) полагалось 80 гривен (это равнялось стоимости 80 волов или 400 баранов); смерд или холоп оценивался в 5 гривен. Убийство холопа господином «обидой» не считалось. Тяжесть «татьбы» определялась ценностью похищенного, причем наиболее строго судилось конокрадство. Что, впрочем, неудивительно, если учесть, что главным занятием на Руси было землепашество. Методы вершения правосудия, которые предлагала «Русская правда», были достаточны просты: «Если кто будет избит до крови или синяков, то не надо ему искать свидетеля; ежели не будет на нем следов, то пусть приведет свидетеля, а если он не может, то делу конец». Опьянение считалось смягчающим обстоятельством. Так, княжескому дружиннику, которой во время пира стукнул прибывшего с обозом перса братиной по голове (да так, что перс и помер на месте!), велено было в «казну за нехристя уплатить 10 гривен», а с прочими битыми персиянами «любовно помириться». Зато одному из этих битых, который другому дружиннику в драке «жилы искровенил», пришлось отдать пострадавшему штуку шелковую. Тюрем во времена «Русской правды» не существовало, да и особой необходимости в них не было: княжеские суды вершились скоро, а руководствовались они не столько законом, сколько языческими представлениями о необходимости соблюдения принципа равновесия: несправедливости и обиды должны быть уравновешены ответной реакцией, иначе мир расшатается, а то и совсем рухнет. Поэтому наказание в Древней Руси нередко осуществлялось по формуле талиона, [2] а при отсутствии явных доказательств прибегали к так называемым Божьим судам: кто удержит в руках раскаленное железо или дольше просидит в ледяной проруби, тот и прав.