Рут Ренделл - Непорядок вещей

У начала предполагаемой объездной дороги экскаваторы разворотили землю, но о восстановлении первозданного вида никто, похоже, и не думал. Теперь насыпи и рытвины зарастали травой и дикими растениями, так что в будущем все это покажется естественным природным ландшафтом. Приблизительно так Вексфорд прокомментировал столь странный пейзаж.

— А через сто лет, дедушка, — сказал Робин, — археологи будут думать, что это погребальные холмы древнего племени.

— Вполне возможно, — согласился Вексфорд, — интересная мысль.

— Курганы, — добавил Робин, довольный тем, что знает такое слово, — вот как их назовут.

— Ты что, рад? — спросил Бен.

— Что не будет объезда? Да, очень. Не люблю, когда валят деревья и ломают кусты. Не нравится мне строительство дорог.

— А мне, наоборот, нравится, — сказал Бен. — И экскаваторы нравятся. Когда я вырасту, то буду водить экскаватор и перекопаю весь мир.

Стоял лучший месяц года — апрель. Превзойти его по буйству зелени и цветов может разве что ранний май, когда Большой Лес устлан ковром колокольчиков; сейчас же все деревья стояли в зеленой и желтой дымке. Расцвели чистотел и аконит, усеяв лес ярко-желтыми искрами. Вексфорд высадил мальчиков у ворот школы, с минуту постоял, провожая их взглядом до входа, и поехал обратно. По дороге он размышлял над предпочтениями внуков и о том, в каком возрасте дети впервые начинают видеть красоту природы. Девочки определенно раньше, думал он, уже годам к семи, а их ровесников мальчишек пейзажи оставляют равнодушными. Лишь с наступлением отрочества они начинают ценить красоту рек, гор, лесов, холмов, облаков, и при этом лучшие стихи о природе создали именно мужчины. Хотя, как сказала бы Сильвия, наверняка были и великие, но безвестные, поэтессы, растратившие свой дар в какой-нибудь глухомани.

Между тем ему предстоял разговор с девочкой, которую могли и не волновать пасторальные прелести, барсуки и бабочки, но она казалась довольно дружелюбной. И он помнил, как робко она улыбалась, вымокшая до нитки, в то время как отчим распекал ее. Не бунтарка и не дикарка.

Лиззи сидела на диване в гостиной 45-й квартиры и, не отрываясь, смотрела мультсериал о динозаврах «Цирк Юрского периода», адресованный детям примерно вдвое младше нее. Или делала вид, что смотрит, подумал Вексфорд, лишь бы не глядеть на него с Линн.

По кивку Вексфорда Линн взяла со стола пульт дистанционного управления.

— Придется выключить, Лиззи. Нам нужно с тобой поговорить.

Когда розовый бронтозавр померк и птеродактиль с ихтиозавренком в пасти пропали во вспышке, Лиззи возмущенно заворчала.

— Вы слова из нее не вытащите, — предупредила Дебби Краун. — Говорить с ней сейчас — все равно что со стенкой.

— Лиззи, сколько тебе лет? — спросил Вексфорд.

— Шестнадцать, — сама Дебби не дала дочери возможности ответить. — В январе исполнилось.

— В таком случае, миссис Краун, будет лучше, если мы побеседуем с Лиззи наедине.

— То есть мне уйти?

— По закону присутствие родителей или других взрослых, которые опекают ребенка, обязательно, лишь если ребенку еще нет шестнадцати.

— Я не ребенок, — подала голос Лиззи, не поворачивая головы.

— С вашего позволения, миссис Краун.

— Ну раз так, то ладно. Только она вам ничего не скажет. — Дебби Краун приложила указательный палец к губам, словно что-то вспомнила. — Но если она все-таки заговорит, вы дадите мне знать? Ну, вдруг она с кем-то. А то ведь так пока неясно. Я имею в виду, вдруг беременна.

Лиззи заворчала так же, как и когда выключили ее мультики.

— Фыркай не фыркай, а у врача провериться надо, — отрезала Дебби Краун и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Девочка не шелохнулась.

— Лиззи, тебя не было дома целых три дня, — начал Вексфорд. — Чего прежде с тобой не случалось, верно?

Молчание. Лиззи еще ниже опустила голову, почти полностью спрятав лицо за распущенными прядями. У нее были очень красивые волосы — рыжие, длинные и волнистые. Руки с обгрызенными ногтями лежали на коленях.

— Лиззи, ты ведь не сама ушла? Тебя кто-то увез, верно?

Когда стало ясно, что отвечать она не собирается, Линн сказала:

— Независимо от того, где ты была и что делала, тебя за это не накажут. Ты боишься неприятностей? Не бойся, все будет хорошо.

— Да, Лиззи, не бойся, — повторил Вексфорд. — Мы только хотим знать, где ты пропадала. Если тебе хотелось побыть с любимым человеком, то ты имеешь на это полное право. Никто не стал бы возражать. Но, видишь ли, слишком много людей тебя искали — полиция, родители, друзья. И теперь у нас тоже есть право знать, где ты была.

Опять какой-то сдавленный звук — как будто ей больно.

— Если ты меня стесняешься, — сказал Вексфорд, — я выйду. А ты расскажешь обо всем Линн. Хорошо?

Тут Лиззи подняла голову. Она оказалась довольно симпатичной девочкой: круглолицей, с веснушками и голубыми глазами, которые сейчас отрешенно смотрели в одну точку. Она облизала тонкие розовые губы. На лбу пролегли морщинки, словно девочка пыталась сосредоточиться на чем-то непосильном для нее. Потом кивнула. Причем не так, как обычно кивают — несколько раз подняв и опустив голову, а единожды, резко, отрывисто.

— Вот и замечательно. — И Вексфорд направился в коридор — узкий проход, где стояли велосипед и ящик с пустыми бутылками. Пройдя в другой его конец, он постучал в дверь кухни-столовой. Колина Крауна там не оказалось. Его жена сидела на высоком стуле за стойкой домашнего бара, пила кофе и курила.

— С женщиной-констеблем ваша дочь, быть может, почувствует себя раскованней, — пояснил он Дебби.

— Хорошо, если бы так, но она ведь с родной матерью отказывается говорить…

— Скажите, как бы вы отнеслись к тому, что ваша дочь могла быть с парнем?

— Такого быть не может, — отрезала Дебби Краун, гася сигарету в блюдце. — Поэтому никак бы не отнеслась.

— Тогда я скажу иначе: могла ли она бояться вашей реакции на то, что у нее появился парень?

— Послушайте, нет у нее никого. Уж я бы знала. Я знаю, где она в любое время дня и ночи, я должна знать, она ведь… ну вы видите, какая она… За ней надо постоянно присматривать.

— И все же в субботу вечером она отправилась с подругами в Майрингем сама, причем туда они ехали вместе, обратно же ей пришлось добираться одной.

— Они не должны были так поступать. Я им тысячу раз говорила, чтобы они не бросали Лиззи ни при каких обстоятельствах. Я ведь говорила им, Лиззи…

— Девочкам всего по шестнадцать, миссис Краун, и они не всегда делают то, что им говорят.

Дебби сменила тему на более близкую ей.

— Но если она беременна, надо ее показать врачам, осмотреть. Вдруг он сделал что-то с ней, мы же не знаем.

— Думаете, ее изнасиловали?

— Нет, разумеется, нет. Уж это я точно знаю.

«Если у нее нет парня и ее не насиловали, то как она могла забеременеть?» Но Вексфорд не произнес этого вслух и направился обратно в гостиную. Постучав в дверь, он вошел в комнату и увидел там одну Линн.

— Сэр, я не смогла ее удержать. Она вдруг захотела подняться в спальню, и я ничего не могла сделать.

— Ничего. На сегодня мы закончили.

Уже в машине он спросил, что удалось выяснить в ходе беседы, если таковая вообще случилась.

— Она тебе что-нибудь сообщила?

— Наврала с три короба, сэр. Лгала, уверяю вас. Будто она понимала, что должна сказать хоть что-то, лишь бы мы отвязались. К несчастью, у девочки весьма ограниченное воображение. Хотя она очень старалась.

— И какую же историю поведало ее ограниченное воображение?

— Якобы она ждала автобус на остановке. Шел дождь. Через какое-то время подъехала леди — так она ее назвала — и предложила ее подвезти. Но Лиззи отказалась, потому что Колин запретил ей садиться к незнакомым людям. Автобуса все не было и не было, а дождь все шел и шел, тогда она забралась в пустой дом с заколоченными окнами — дом с яблоней, как она выразилась, — села на пол и стала дожидаться, когда закончится дождь.

— Ерунда какая-то!

— Вот и я о том же.

— А как она проникла в дом?

— Говорит, он оказался не заперт, так что она просто толкнула дверь. А когда дождь перестал, она решила, что пора возвращаться на остановку, но не смогла выбраться, потому что ее кто-то запер. Так она и просидела три дня и три ночи, без еды, а воду, по ее словам, брала из крана, еще нашла старые одеяла, закуталась в них и так согревалась. Потом дверь открыли, она вышла и домой доехала на автобусе.

История Лиззи выглядела неправдоподобной, но все же стоило съездить в Майрингем и осмотреть место происшествия.

— Сэр, вам незачем туда ехать, — сказала Линн, имея в виду, что ему не по рангу. — Это и я могу сделать.

— А иначе придется заниматься бумажками, — ответил Вексфорд.