Шарль Эксбрайя - Ну и наломали вы дров, инспектор

— Вы знаете Гендерсонов, сержант?

— Главным образом ее, потому как часто патрулирую рядом со школой, когда заканчиваются занятия. По-моему, очень приличная женщина, во всяком случае, я никогда не слыхал дурного слова по ее адресу. Директриса ставит ее в пример начинающим учителям, и даже самые злые языки не нашли еще тут повода позлословить. А это, уж будьте уверены, верный знак, что даму уважают.

— А он?

— Настоящий бирюк. Едва отвечает на ваше приветствие при встрече. Когда миссис Гендерсон нет дома, он даже дверь не откроет. Стучи не стучи в надежде получить вспоможение на какой-нибудь праздник или на благотворительные цели. Странный тип, если хотите знать мое мнение!

Слушая, как сержант честит Ларри Гендерсона, Мортлок испытывал в душе что-то вроде злорадства, он не сомневался, что этот тип не заслуживает такой женщины, как Джойс. Инспектор с удовольствием слушал рассказ, лишь подтверждающий его собственное мнение. Не пообещай Крис миссис Гендерсон не досаждать ее мужу, он бы не отказал себе в удовольствии выложить этому джентльмену, что думает о его поведении, недостойном гражданина Британии.

Гендерсоны жили в ничем не примечательном домике. Крис толкнул неприметную калитку из некрашеного дерева, ведущую в традиционный садик с небольшим газоном, заросшим люпином и рододендронами, поднялся по трем ступеням и позвонил в дверь. Ему открыла Джойс.

— Что вам угодно, сэр? — с хорошо разыгранным удивлением спросила она.

— Я хотел бы поговорить с миссис Гендерсон.

— Это я.

— Меня зовут Кристофер Беннет. Служу я в полиции и скоро меня переведут в Уотфорд. А так как у меня есть дочурка Кэт и я хочу отдать ее в ваш класс, с радостью поговорил бы с вами об этом, если, конечно, не помешаю.

— Прошу вас, мистер Беннет, входите, пожалуйста.

Учительница старалась держаться естественно, но чувствовалось, с каким трудом она сдерживает смех. Крис решил: эта женщина не способна скрытничать, и заметил, что от оживления ее лицо выглядит намного моложе. Гостиная, где инспектору предложили кресло, производила впечатление мещанской добропорядочности. Все здесь соответствовало британским представлениям о достатке. Не хватало лишь хотя бы малейшего намека на оригинальность.

— Мы как раз собирались пить чай, мистер Беннет. Не желаете ли присоединиться?

— С удовольствием, миссис Гендерсон, если это вас не стеснит.

— Никоим образом. Ларри!

Мистер Гендерсон, войдя в комнату, несколько удивился присутствию постороннего. Джойс представила их друг другу.

— Мой муж, Ларри Гендерсон.

— Мистер Беннет, из полиции Уотфорда.

Мистер Гендерсон явно смутился.

— Полиции?.. У нас нет никаких дел с полицией, насколько мне известно.

Он устремил встревоженный взгляд на жену, и Мортлок понял, до какой степени этот человек болен. Если хочешь что-нибудь узнать, ни в коем случае нельзя пугать Гендерсона. Крис постарался немедленно успокоить Ларри.

— Я пришел сюда отнюдь не как полицейский, мистер Гендерсон, а как отец маленькой Кэт, которой предстоит учиться в классе вашей супруги.

— А! Ладно…

Ларри, как видно, успокоился и даже счел нужным извиниться.

— Простите, что явился к чаю в столь неподобающем виде, но я люблю мастерить и субботние вечера отдаю своему хобби.

— Мне тоже нравится что-нибудь делать своими руками, заниматься всякими поделками. Это удивительно снимает напряжение.

Коснувшись столь интересной для него темы, Гендерсон увлекся и начал разглагольствовать об инструментах, дереве, железе и так далее. Когда он умолк, Крис заговорил о своей воображаемой дочке с миссис Гендерсон. Та старалась не задавать слишком конкретных вопросов. Когда проблема с Кэт была улажена, разговор перешел на служебные обязанности мнимого Беннета.

— О! Розыск преступников, слава Богу, лишь эпизод в нашей деятельности.

Джойс, великолепно игравшая свою роль, спросила:

— И чем же вы занимаетесь большую часть времени?

— Дорожными происшествиями.

Инспектор почувствовал, как напрягся Ларри Гендерсон, но старался на него не смотреть.

— Каждый или почти каждый день к нам обращаются за помощью: составление протоколов, вызов скорой помощи и так далее. Если имеешь дело со здравомыслящими людьми, это несложно уладить, но чаще видишь таких субъектов, что только с огромным трудом удается избежать драки, причем каждый уверен в своей правоте.

Хозяин дома явно нервничал и машинально мешал ложечкой в пустой чашке.

— Порой случается, что лихач, виновник несчастного случая, спасается бегством, боясь ответственности…

Резкий звон разлетевшейся вдребезги чашки прервал разговор.

— Я чем-нибудь расстроил вас, мистер Гендерсон? — спокойно осведомился Крис.

Ларри вспылил:

— А чем, по-вашему? Какое мне-то дело до всех ваших историй?

Учительница хотела вмешаться, но Мортлок знаком удержал ее. Он надеялся, что смятение побудит хозяина дома во всем признаться.

— Такое же, как всем добропорядочным гражданам, мистер Гендерсон, и я уверен, что вы сами, случайно увидев, к примеру, лихача, задавившего кого-либо…

— Замолчите!

Весь всклокоченный, мертвенно-бледный, дрожащий Гендерсон поднялся со стула:

— Вы нарочно пришли, чтобы заманить меня в ловушку, да?

— Я не понимаю вас, мистер Гендерсон.

Крис всерьез полагал, что Гендерсон сейчас выложит все, что видел на дороге, но раздался звонок в дверь. Напряжение сразу спало.

— Это Бенни, — сказала Джойс.

Полицейский проклял неизвестного Бенни, чье несвоевременное вмешательство позволило Гендерсону взять себя в руки. Внезапно успокоившись, Ларри изменил тон:

— Извините меня, мистер Беннет… я крайне раздражителен в последнее время… В… в юности я стал… свидетелем ужасной автокатастрофы и сохранил об этом жуткие воспоминания… Скажем прямо, у меня аллергия на такого рода истории.

Снова прозвенел звонок.

— Я пойду открою…

Он выскользнул из комнаты, оставив раздосадованного Мортлока с Джойс.

— Я уверен, все в порядке!

— Я тоже… однако боюсь, как бы теперь Ларри не замкнулся в себе пуще прежнего.

Послышался веселый голосок. Миссис Гендерсон улыбнулась:

— Бенни — сын наших соседей. Восьмилетний мальчуган, очень смышленый и обожает всякую механику. Каждую субботу в шесть вечера он приходит к Ларри и торчит в мастерской, пока мать не загонит его домой.

И меланхолично добавила:

— Я думаю, Ларри был бы счастлив иметь такого малыша, как Бенни. Его рождение, несомненно, полностью изменило бы нашу жизнь. Спасибо за участие, инспектор, жаль только, что побеспокоила вас попусту.

— В нашем деле это распространенное явление. Во всяком случае, если появится что-нибудь новое, звоните мне. Спросите инспектора Мортлока. А коли меня не окажется на месте, оставьте сообщение. И, будьте любезны, извинитесь за меня перед вашим мужем…

— У своего верстака Ларри забывает обо всем на свете!

Рассказывая о своей неудаче суперинтенданту Болтону, Мортлок не мог скрыть разочарования и все твердил: если б не пришел этот маленький Бенни, он, Крис, сумел бы заставить Ларри Гендерсона выложить все о происшествии в Харрогите.

— Вряд ли.

Инспектор удивился.

— Почему вы так думаете?

— Из-за вашего рассказа, Крис. Реакции этого человека просто невозможно просчитать заранее, как бы нам этого ни хотелось. Гендерсон раздавлен страхом. Похоже, у него это превращается в навязчивую идею, поскольку даже обычное упоминание о дорожном происшествии приводит его в ужас. Поверьте мне, Крис, вы теряете время. Что бы вы ни предприняли, Мелвин Дэвис, если он действительно виновен, выпутается. Поэтому нелепо предоставлять ему еще один случай посмеяться над нами.

— По-вашему, мы должны бросить этот след?

— Не вижу другого выхода.

Примиряющий тон Болтона резко контрастировал с подчеркнуто сухим Мортлока.

— Итак, вы согласны допустить, чтобы Мелвин Дэвис снова ускользнул от нас и мог безнаказанно убивать людей?

— Полноте! Полноте, Крис… Не приписывайте мне того, чего я не говорил. Так же, как и вы, хотя и по другим причинам, я был бы счастлив снова засадить Дэвиса в тюрьму. Но для этого правосудию нужны улики.

— Я их найду!

— Очень сомневаюсь, Крис, и не могу позволить вам тратить время на разработку бесперспективной версии.

— Слушаюсь!

Сдерживая гнев, Мортлок встал, холодно попрощался с начальником и направился к выходу. Он уже переступал порог, как вдруг суперинтендант сказал:

— Крис… Эта учительница слишком занимает ваши мысли. Позвольте дать вам совет…

— Не позволю, сэр!

Ричард Болтон в свою очередь почувствовал, что теряет самообладание. Но, человек хладнокровный, миролюбивый и привыкший хорошенько все обдумывать, прежде чем действовать, суперинтендант не вернул Мортлока, а лишь вздохнул. Он действительно глубоко симпатизировал Крису и тревожился, видя, как тот вступает на путь, ведущий в никуда. Болтон вновь пожалел, что его не было в Ярде в тот день, когда приходила миссис Гендерсон. Суперинтендант не позволил бы ей заморочить себе голову россказнями о муже, несомненно тяжело больном, которому следовало бы как можно скорее обратиться к психиатру, а не жить, дрожа от беспредметного страха. Что касается Дэвиса, то Мортлок знает, конечно, что множество проходимцев всякого рода ухитряются ускользнуть от полиции. Почему же он столь безумно упорствует в деле, обреченном на провал? Суперинтендант сознавал, что в этой истории Крис, подстегиваемый безотчетной нежностью к миссис Гендерсон, разыгрывал роль этакого доблестного рыцаря Круглого Стола, всегда готового на самые невероятные, опасные приключения ради Прекрасной Дамы, не помышляя об иной награде, кроме улыбки или благодарности. Кто бы мог подумать, что у хмурого Криса Мортлока такая романтическая душа?