Евгений Сухов - Бросок на выстрел

Я уступил место Степе, давая ему снять все, что увидел сам. Потом, когда он направил камеру на меня, встал на дно овражка рядом с трупом и, взяв в руки микрофон, набрал номер полиции:

– Але? Здравствуйте. Это полиция?

– Да, полиция. Слушаем вас, – отозвался мужской заинтересованный голос.

– Меня зовут Аристарх Русаков. Только что, – я посмотрел на часы, – в одиннадцать часов сорок пять минут, сегодня, двадцать восьмого августа две тысячи четырнадцатого года, мной обнаружен труп мужчины…

– Простите, как, вы сказали, вас зовут? Аристарх Русаков?

– Да, меня зовут Аристарх Русаков. Я сотрудник телекомпании «Авокадо»…

– Может, это шутка такая?

– Нет, это не шутка… Простите, вы будете слушать дальше?

– Слушаю вас.

– Спасибо. Труп находится, – продолжил я, – на территории Лесопильщикова пустыря, в овраге со стороны забора, огораживающего мелькомбинат…

– Обождите, это около Сокольнического мелькомбината?

– Да, около Сокольнического мелькомбината…

– Там, где пустырь?

– Да. Именно так… Труп лежит на дне оврага в мешке, замотанном скотчем…

– Вы скотч трогали? – Голос прозвучал несколько взволнованно. – Развязывали мешок?

– Нет, не трогали…

– Простите, еще раз хотел уточнить, вас зовут Русаков Аристарх?

– Да, Русаков Аристарх…

– Прошу вас, не уходите с места преступления. Сейчас подъедет следственно-оперативная группа.

– Нет, не уйду…

– Только дождитесь. А то знаете, как бывает…

– Я знаю. Не беспокойтесь, я вас дождусь…

Я вырубил связь и стал смотреть прямо в камеру. У меня созрел синхрон для первой передачи программы, посвященной еще одной тайне Лесопильщикова пустыря…

– Сегодня к нам в редакцию поступил звонок, – начал я свое вступительное слово. – Неизвестный, представившись Ивановым Иваном Ивановичем, пожелал разговаривать только со мной. Когда я взял трубку, этот господин, убедившись, что с ним разговариваю именно я, сообщил, что в одном из оврагов Лесопильщикова пустыря, что около Сокольнического мелькомбината, лежит криминальный труп. Более того, господин Иванов сообщил, что убитый – это Леваков Василий Анатольевич, двадцати восьми лет, работавший водителем в компании «Бечет». На мой вопрос, почему он позвонил мне, а не в полицию, господин, представившийся Ивановым, сказал, что предоставляет мне право самому позвонить в полицию, когда я обнаружу труп. Как вы видели, это я уже сделал. Мою просьбу рассказать побольше об убитом Иван Иванович либо не смог, либо не захотел удовлетворить и отключился, пожелав нам всем удачи. На розыгрыш или явную ложь это не походило, поэтому мы с оператором Степаном немедленно отправились на Лесопильщиков пустырь и, как видите, в овраге близ забора, огораживающего территорию мелькомбината, обнаружили указанный звонившим труп. Похоже, что человека, тело которого сейчас находится в мешке, забили до смерти. Что случилось с этим человеком, почему это произошло и кто повинен в смерти Василия Анатольевича Левакова – об этом и будет наше новое журналистское расследование…

Сказав заключительные слова, я замолчал и посмотрел на Степу. Тот одобрительно кивнул и выключил камеру.

Полиция приехала минут через сорок (они, очевидно, тоже изрядно поплутали, пока, наконец, отыскали въезд на пустырь). Сначала мы услышали гул приближающегося двигателя, потом он вдруг смолк, и следом громко хлопнула автомобильная дверца, далее послышались обрывки разговора, и затем показались трое полицейских, шумно пробирающихся через траву. Они шли гуськом друг за другом и с подозрением посматривали в нашу сторону.

– Это вы звонили? – спросил меня старший лейтенант, шедший впереди.

– Я.

– И что? – посмотрел на меня старлей. – Где труп?

– А вот он, – указал я на мешок, лежащий на дне оврага.

– Что это?

– Мешок.

– Я вижу, что мешок, – хмыкнув, сказал полицейский. – И что дальше?

– А дальше то, что в мешке находится труп.

Старший лейтенант, стараясь не перепачкать брючины, спустился в овражек, подошел к мешку и раздвинул разрезанные мною края. На него, как ранее на меня, глянул невидящим взором покойник.

– И правда труп, – без единой эмоции произнес старший лейтенант, видно, на своем веку насмотрелся их предостаточно. – Значит, это вы его обнаружили? – снова посмотрел он на меня и перевел взгляд на Степу, переминающегося с ноги на ногу.

– Мы, – ответил я.

– Интересно было бы услышать, а что вы тут делали… на месте преступления?

– Снимали передачу про тайны Лесопильщикова пустыря, – уверенно ответил я. – Вот и наткнулись.

– Наткнулись, значит, – недоверчиво повторил старший лейтенант. – Ну-ну…

– Да, – подтвердил я. – Увидели тропинку, пошли по ней, вышли к оврагу и обнаружили на самом дне подозрительный мешок. А когда ближе подошли, оказалось, что в мешке – труп.

– И сразу позвонили в полицию? – ехидно спросил старший лейтенант.

– Ага, сразу, – кивнул я для убедительности и посмотрел на старшего лейтенанта чистым, будто бы колодезный родник, взором. Кажется, старлею даже стало немного неловко от моего взгляда, на чем, собственно, и строился расчет…

– Паша, вызывай следственно-оперативную группу и медэксперта, – обернулся в сторону молодого лейтенанта старлей. – Здесь натуральный криминальный труп. – А потом снова обратился ко мне: – Ну, а теперь давайте по честности, ребята: что вы тут делали? Сюда ж никто не ходит. Даже бомжи. Боятся!

– Наш телеканал решил сделать про Лесопильщиков пустырь передачу, – охотно начал отвечать я. – Он ведь полон неразгаданных тайн, этот весьма странный пустырь. Знаете, Матренино проклятье, которое висит над этим местом; клад купца-лесоторговца Стахеева, сведший с ума нескольких его искателей, таинственные исчезновения людей… Ну, прямо как Бермудский треугольник. А еще сами собой разваливающиеся постройки, причем совсем недавно возведенные, уход под землю линий электропередач… Может, под Лесопильщиковым пустырем имеются некие карстовые пустоты или высохшая подземная река? А такой геологический феномен, как самодвижущиеся бетонные плиты весом в несколько тонн? И все это – в самом центре Москвы! Зрители нашего телеканала, несомненно, заинтересуются.

– А как называется ваш телеканал? – покосился на Степу с камерой старший лейтенант.

– Наш телеканал называется «Авокадо».

– Почему именно «Авокадо»? – удивился полицейский офицер. – Вы на базаре, что ли, работаете?

– К базару мы никакого отношения не имеем. Это название придумал наш шеф, – ответил я, как обычно всегда отвечал, когда кто-либо интересовался названием нашего телеканала. – А объясняется оно следующим образом. Наши передачи, как и сам этот фрукт – авокадо, экзотически вкусны для восприятия, полезны для ориентации в жизненном пространстве и тонизируют, иным образом, не дают расслабиться в гонке за удовольствиями и достатком, чтобы вас не обошли на повороте завистники и конкуренты.

Старший лейтенант быстро сморгнул и отвернулся, очевидно, пытаясь переварить мои слова. Молодой лейтенант смотрел на меня во все глаза, как будто я по меньшей мере был Познером, а вместо хмурого сержанта, что стоял поодаль, на нас со Степой смотрело темным зрачком дуло его автомата «АКСУ».

Наконец подъехали два оперативника в джинсах и рубашках с короткими рукавами и женщина-медэксперт в форме старшего лейтенанта полиции. Она тотчас принялась за осмотр трупа, который ей помогли высвободить из мешка опера. Младший из них стал что-то за ней записывать, старший же подошел к старлею, негромко переговорил с ним, поглядывая на нас, после чего оба лейтенанта, старший и молодой, и хмурый сержант с укороченным «калашниковым» наперевес молчком отбыли, как бы передав нас со Степой с рук на руки руководителю следственно-оперативной группы.

– Так, значит, это вы обнаружили труп? – обратился он непосредственно ко мне.

– Я, – коротко ответил я.

– Вы что-нибудь тут трогали?

– Нет, только разрезали мешок, чтобы убедиться, что в нем действительно труп.

– Получается, что на мешке могут быть ваши отпечатки пальцев, – констатировал следователь.

– Только в районе прорези, когда я брался за края…

– Ваше имя, – безапелляционным тоном начал допрос старший группы, расположив у себя на колене папку с листком бумаги.

– А ваше? – в свою очередь, спросил я.

– Сначала вы, а то будет нечестно, ведь я же первый спросил, – без малейшего намека на шутку произнес следователь.

– Меня зовут Аристарх Русаков. Я – сотрудник телекомпании «Авокадо».