Наталья Андреева - Седьмое море

— Молодец! — повторил Панов. И так же широко улыбнулся Саше: — Как доехали?

— Хорошо. — Она посмотрела на мужа и добавила: — Спокойно. Он же теперь спортсмен. Если и пьет, то чутьчуть.

— Да он и раньше не увлекался.

— Да было! — рассмеялся Алексей. — Я, Юрка, все прошел, огонь, воду и медные трубы. — Под взглядом жены он осекся. Про медные трубы не стоило, они толькотолько забыли о Лере. Или не забыли? Все начиналось со славы, Лера сначала заинтересовалась «самым гениальным сыщиком в Москве», а уж потом…

— С чего начнем? — встряхнулся Алексей. К черту воспоминания!

— Как это с чего? С ресторана! Надо же Новый год отметить!..

— Ну как там у вас, в Москве? — после горячего и коньяка Юрка слегка размяк. — Тихоспокойно?

— Когда это у нас в Москве было спокойно? Помаленьку.

— Ну и нас… — Панов тяжело вздохнул. — Помаленьку.

— Вижу: прячешь камень за пазухой, — подмигнул Алексей. — Давай уже, доставай.

— Ничегото от тебя, Лешка, не скроешь! — восхищенно сказал Панов. — Глазалмаз! Великий ты психолог, Леонидов, — польстил он. — Таких, как ты, в органах мало, да и преступления, надо сказать, как под копирку. Либо бабки, либо ревность. Но в основном бабки.

— А ты столкнулся с чемто нетривиальным? — Сердце у Алексея сладко замерло. Тосковал он по детективным загадкам. Кругом рутина, так и мозги закиснут. Вот уже год — ничего стоящего. Ревность и деньги, но в основном деньги, как правильно сказал Юрка.

— Как раз по твоей части, — энергично кивнул Панов. Саша и Ксюша были увлечены десертом и разговору мужчин не мешали. — Загадочный случай.

— Ну? Говори! — Алексей подался вперед и стал внимательно слушать.

— Пропала женщина. Погоди, не морщись. Она исчезла, понимаешь? Испарилась. С круизного парома. Никто не знает, как и где это случилось. А главное, кому расследовать это преступление, если оно вообще имело место быть? Шведы кивают на эстонцев, эстонцы на нас, питерских, ну а мы, питерские, надеемся на московских, потому что пропавшая женщина — москвичка.

— Хотите перекинуть мячик по месту жительства? — прищурился Алексей.

— Ума не приложу, что вообще с этим делать? — развел руками Панов. — Ее муж пришел в отделение полиции, которое находится в порту. И тоже спросил, что ему делать.

— Когда это было?

— Второго января.

— А сегодня шестое. Женщина так и не объявилась?

— Не объявилась, — кивнул Панов.

— Но есть шанс, что она просто решила остаться за границей. Так ведь бывает.

— Бывает. — Юрка вновь энергично кивнул. — Сначала все говорило об этом. Из каюты исчезла ее шуба. Также при даме была сумочка, а в сумочке мобильник и кредитка. Денег на ней хватало. Мобильник не отвечал. Длинные гудки. Потом «абонент временно недоступен».

— Ну, вот видишь! — разочарованно сказал Алексей. — Жена сбежала от мужа. — Он покосился на Сашу, увлеченную яблочным штруделем.

— Сумочкато нашлась! — подмигнул Панов.

— Нашлась? Где? Когда?

— Второго и нашлась. Валялась на открытой палубе. Остается лишь удивляться честности капиталистов. Все цело, и кредитка, и мобильник. Не хватает только пачки сигарет, но не думаю, что эстонцы ее свистнули. Они нашли сумочку, когда зазвонил мобильный телефон. Муж вызывал пропавшую каждые полчаса.

— Выходит, на берег она не сходила?

— Получается, так. Или не получается? Если убили, то кто и как? А главное, зачем?

— Сам сказал: деньги, — пожал плечами Алексей.

— Так ведь ее не ограбили! Сумочку не взяли. Да и не было на пароме нуждающихся, которые польстились бы на драгоценности мадам. Бедные в круизы не ездят. Не до такого, чтобы убить изза какихто побрякушек. А сбежала она вряд ли. Муж пропавшей мадам — очень богатый человек. От таких денег, Леша, не убегают, — вздохнул Панов. — Они отдыхали компанией: владелец крупной фирмы, его лучший друг и некий банкир. Все трое с женами.

— Какой фирмы? — безразлично спросил Алексей.

— «АNДА».

— Какойкакой?!

— Торговая сеть «АNДА».

— Так это же нынче крупнейший ретейлер! Который благодаря своей ценовой политике в кризис не только вырулил, но и оказался с прибылью! Холдинг бурно развивается, а еще лет пять назад о нем мало кто слышал. Биржевые сводки я регулярно читаю. Владелец холдинга «АNДА» Даниил Голицын.

— Все правильно. Пропала Анжелика Голицына.

— Так ведь Голицын почти олигарх! Юра, какой паром?!

— А как ты думаешь, почему я, большой, в общемто, начальник, занимаюсь исчезновением какойто сорокалетней гражданки? Да потому что эта гражданка — жена олигарха! Ну, почти олигарха. Голицын — персонаж светской хроники, владелец стремительно набирающего обороты холдинга. Имя Даниила Валерьевича нынче у всех на устах и на слуху. И вдруг его красавица жена пропала! Пронюхай об этом журналисты — такой кипеж поднимется! Нам надо их опередить.

— Как же Голицыных занесло в Новый год на паром? Не на личный остров в океане или хотя бы на Мальдивы. Но паром? Сколько стоит путевка?

— Они все жили в люксах, но, в общем, ты прав. Для них это неприлично дешево.

— Только не говори, что у олигархов тоже кризис!

— Ну что? Я тебя заинтриговал?

— Неплохо. — Алексей откинулся на спинку дивана и поймал вопросительный Сашин взгляд. — Наелись?

— Все было очень вкусно, — улыбнулась жена. — А вы обсудили свою проблему?

— С чего ты взяла, что у нас проблема?

— Вы же говорили о работе?

Мужчины переглянулись.

— Купил я Лешку! — рассмеялся вдруг Панов. — Подкинул ему очередную загадку.

— Ох, не люблю я олигархов, — поморщился Алексей.

— С чего бы это? — с усмешкой посмотрела на него Саша. Их свело как раз таки убийство владельца крупной фирмы Александра Серебрякова, а потом Леонидов ушел из органов и какоето время работал на вдову Серебрякова.

— А кто их любит? — пожал плечами Юрка.

…Разговор они закончили на стоянке у отеля. Саша с дочерью поднялись наверх, в номер, а Леонидов вызвался проводить друга до машины. Видя, как у мужа горят глаза, Саша не стала ему мешать.

— Ты задавал Голицыну этот вопрос? — спросил Алексей у Панова. — Как он оказался на пароме?

— Задавал. Он говорит, у каждого свои странности.

— Я видел его фото в Инете: шикарный мужик. Я не баба, конечно, но уверен, что бабы по Голицыну с ума сходят. Полностью упакован, и вид у него такой, будто он ни за что не войдет в дверь, если ее перед ним не откроет швейцар. Врет, — уверенно сказал Алексей. — Никакие это не странности. Его загнали на этот паром обстоятельства. А вот что за обстоятельства…

— При которых, кстати, пропала его красавица жена, — напомнил Панов. — Дело это, Лешка, совершенно безнадежное. У нас нет ни осмотра места происшествия, ни показаний свидетелей, ни заключения экспертизы. Вообще ничего, с чем мы привыкли и могли бы работать. Просто факт: пропала очень богатая женщина. Прошло пять дней, все следы преступления, если таковое имелось, уничтожены, паром в Таллине, команду допросить невозможно. Может, ктото чтото и видел, но мы этого узнать не можем. Международные отношения сам знаешь какие. Тут чистой воды психология, — поморщился Панов. — Надо поговорить с каждым из их компании и на основании психологии и главным образом интуиции понять, что там на самом деле случилось. Но это фигура высшего пилотажа.

— Я понял, — кивнул Леонидов, — можешь больше не подлизываться. Черная кошка в темной комнате. Помнится, я ее уже искал. А если ее там нет?

— Нет так нет, — пожал плечами Панов. И осторожно спросил: — Ну, так я перекидываю тебе Даниила Голицына?

— Давай, — как можно безразличнее сказал Алексей. Он уже нутром почуял: дело необычное.

«Мне это надо, — подумал он, глядя, как отъезжает от отеля машина Панова. — Пока не знаю зачем, но мне это надо…»

…Даниил Голицын его разочаровал. Фотокамера миллионеру явно льстила. Есть люди, обладающие редкой фотогеничностью, один из них, должно быть, и ввел в моду селфи. Счастливчики типа Голицына одинаково хорошо выглядят на всех без исключения фотографиях, при любом освещении и антураже. В жизни Даниил Валерьевич не производил такого ошеломляющего впечатления, хотя, безусловно, был мужчиной видным. Мечта любой женщины, не быдло какоенибудь, весь, от новеньких ботинок из натуральной кожи до идеально выстриженной макушки, — олицетворение успешности и гламура. Волосы у Голицына были темные, глаза серые, лицо в общемто скучное, ровно до того момента, пока Даниил Валерьевич не улыбнулся. Чточто, а улыбаться он умел.

«Должно быть, долго тренировался перед зеркалом, — с неприязнью подумал Алексей. И тут же одернул себя: — Не завидуй, расслабься».

— Присаживайтесь, Даниил Валерьевич, — гостеприимно предложил он.