Фридрих Незнанский - Горячий лед

Гордеев удивленно посмотрел на него:

— Да уж, Михаил Васильевич, после известных событий я бы не отказался знать все.

— Что вас интересует прежде всего? С чего начать?

— С чего начать?! — воскликнул Гордеев. — Вы готовы мне все по пунктам разложить? Интересно, а что же вы раньше ничего мне не говорили?

— Да у нас с вами и времени-то пообщаться как следует не было, Юрий Петрович!

— Ну да, ну да. Михаил Васильевич, вы понимаете, что вам сейчас выдвинут обвинение в наркоторговле? Вот и хочется все узнать…

— Наркоторговля… н-да, — протянул Соболев. — И что же вы посоветуете?

— Давайте, для начала вы ответите на мои вопросы. Только подробно и честно.

— Хорошо, — вздохнул Михаил Васильевич. — Уклоняться от разговора сейчас вовсе не в моих интересах. Мне и правда нужен адвокат.

— Вот и ладненько. Скажите, вы знали о том, что в тушах, предназначавшихся вашему предприятию, провозили большие партии героина?

— Как не знать, знал, конечно.

— И вы так спокойно об этом говорите? — вознегодовал Гордеев.

— Я просто говорю вам правду. Вы же хотели ее знать! Я знал, чем занимается моя фирма. Моя фирма, но не я.

— Что? Кто же этим занимался?

— Буздыган.

— Так. Хорошо. Ну, а вы-то?

— Я? А что я мог сделать? Меня заставляли…

— Заставляли? Как? Каким образом?!

— Боже мой, Гордеев. Вы же взрослый человек. Вы что, не знаете, как можно заставить человека заниматься противозаконным делом?

— Вам угрожали?

— Да. И, поверьте, их угрозы были совсем нешуточные.

— Постойте, постойте. Вы говорите «их угрозы»? Кто-то был еще? Кроме Буздыгана…

— Да, — вздохнул Соболев. — Это был Яков Колодный.

— Что?! — Гордеев чуть не свалился со стула.

— Ну да!

— Ну да, — повторил Гордеев. — Ведь у Колодного была фирма, которая закупала продовольствие для «Московского холода».

— Вот. видите, Юрий Петрович, вы и без меня, оказывается, знаете немало.

— Скажите, но это ведь не вы убрали Колодного?

— Боже мой, нет! Конечно нет! Как вы могли такое подумать? Я просто пешка в этой большой игре!

— Вероятно, его убил Буздыган?

— Совершенно верно. Так оно и было. Точнее, убили по его заказу. Что-то, видимо, не заладилось в их отношениях.

— Но за что? Хотя… Наркотики — это такое дело… В этом деле друзей не бывает, бывают только враги.

— Вы очень проницательны. Я, честно говоря, не особенно посвящен в это дело. Я ведь только орудие. У меня право подписи, а следовательно, и все шишки» на меня. Зиц-председатель, как в романе Ильфа и Петрова. А что касается Колодного и Буздыгана… Ну, что-то у них пошло наперекосяк. Что-то они не поделили… А может быть, кто-то из них стал жульничать. Вопрос был в том, кто успеет первым… Первым успел Буздыган. Хотел стать единоличным хозяином такого предприятия.

— Но подождите… Вы что, знали об этом с самого начала?

— О чем? О том, что Буздыган убил Колодного?

— Да, именно о том, кто автор заказного убийства.

— Да, знал с самого начала.

— Но почему же вы не сказали этого мне? Вы ведь и сидели по подозрению в убийстве Колодного! И при этом знали, кто настоящий заказчик?

— Юрий Петрович! Ну, как же я мог рассказать вам тогда! Ну, рассказал бы я. Еще нужно было найти доказательства. Даже вы тогда не нашли бы их! А начали бы спрашивать, откуда я знаю Буздыгана. Что бы я отвечал? А мне угрожали, между прочим! Да и жена у меня…

— Постойте! Значит, вот для чего Буздыган похитил вашу жену… и вашу любовницу. — Последнюю фразу он сказал, наблюдая за реакцией Соболева.

— Нет, — протянул Соболев, и лоб его сразу же перерезала череда глубоких морщин. Видно было, что насчет любовницы его мучают определенные сомнения.

— У вас появились какие-то подозрения по поводу Ульяны Старостиной?

— Ay вас? — Все же Соболеву жаль было расставаться с иллюзиями о бескорыстной любви. И не хотелось сейчас — вот так, вслух обвинять близкого ему человека.

— У нас есть прямые доказательства, что это именно она травила вас мухоморами.

— Стерва! — только и сказал Соболев. — Хотя… Вы знаете?.. Ведь я был в сознании, когда меня привезли к Буздыгану. И там была она, Ульяна. Понимаете, она была с ним! Она — его подельница! Уж о чем, о чем, а об этом я даже не догадывался!

— Да. Мы так и подумали. Но тогда какой смысл был травить вас мухоморами?

— Я вам скажу, зачем она это делала, — немного подумав, ответил Соболев, решивший все же говорить начистоту. Ведь адвокат — он как доктор, если не рассказать обо всех симптомах, он не сумеет помочь. — Понимаете, Ульяна — это та еще штучка! Она всегда работает на себя и никогда на кого-нибудь другого. Это была ее собственная игра. Вы знаете, у меня было завещание, где акции «Московского холода» и все остальное имущество я делил между ней и моей женой. Видимо, Ульяна хотела, чтобы я поскорее, так сказать, дал дуба. — Он хмуро усмехнулся и повторил: — Вот стерва!

— Поэтому, когда вы увидели ее в доме Буздыгана, вы решили исключить её из своих наследников.

— Именно, именно!

— Подождите! Все равно не все ясно. Я, кажется, запутался еще больше! Или нет… Все играют свои игры… Какую игру тогда вела ваша жена? Ведь это она посадила вас за решетку!

— Да вы её сами спросите. — При этом Соболев нежно улыбнулся. — Она же там, в коридоре…

Ирина сидела одиноко в большом холле и смотрела какое-то ток-шоу, которыми так богата дневная программа телевещания. Вид у нее был несколько умиротворенный и даже благостный. Гордеев обратился к ней:

— Ирина Петровна, у меня к вам один-единственный вопрос. Зачем вы давали ложные показания? Зачем говорили, что это ваш муж убил Колодного? Зачем вы засадили его в тюрьму?

Ирина улыбнулась:

— Я делала это из личных соображений и даже не знала, что это принесет такую большую общественную пользу! Ведь согласитесь, если бы Миша не посидел в тюрьме, сколько еще длилось бы это дело!

— Да, вы правы. Но предугадать всего этого вы не могли. Так какие же были ваши личные соображения?

— Я боялась за Мишу, за его жизнь. Я очень боялась, что его убьют. И это, как выяснилось, уже делали. Медленно, но планомерно они убивали его. Я хотела избавить его от смерти, вот и дала ложные показания. Тюрьма была для него спасением.

— Вот, значит, как все было? Теперь-то картинка вырисовывается! — Гордеев встал и подошел к окну.

Некоторое время Юрий просто смотрел через стекло. Туда, на больничный двор, где никого не было. Сонное царство — тишина и спокойствие. Никто из больных не прогуливался по аллеям, не сидел на скамейках. Видно было, что сейчас время «тихого часа» — все отдыхают по палатам, пережидая, когда спадет жара.

Когда Гордеев снова повернулся к Ирине, он был похож на восторженного ребенка, который только что сам отгадал сложный ребус.

— Вы действительно сделали огромное дело, засадив вашего мужа за решетку! — воскликнул адвокат. — Как только Михаил Васильевич оказался в тюрьме, весь бизнес остановился! Ведь право подписи было только у него! Его нужно было поскорее вытаскивать! Поэтому преступники наняли меня и готовы были отдать любые деньги. Михаила Васильевича освободили. Но мухоморы сыграли свое дело. А Ульяна… — тут Гордеев осекся, посмотрев на Ирину.

Но женщина только кивнула ему в ответ, видимо, ей все уже было известно про бывшую любовницу своего мужа. Гордеев предложил вернуться в палату к Соболеву и там продолжил:

— Так вот. Ульяна — отнюдь не глупая женщина, которая не рассчитала, что делает плохо себе и тому же Буздыгану. Нет, себе она плохо не делала! Она одним выстрелом убивала сразу двух зайцев. Михаил. Васильевич умирает, и половина имущества, а также акции «Московского холода» теперь находятся в ее руках. Иными словами, она — богачка и в то же время может свободно продолжать заниматься своим бизнесом, то есть наркотиками. Все замечательно Продумано! Даже Буздыган не догадывался о столь коварном плане. Поэтому когда Михаил Васильевич попал в больницу, преступники забеспокоились. Он же мог и умереть. Им нужно было, чтобы Михаил Васильевич успел подписать все бумаги. Поэтому они похищают его из больницы. А еще, на всякий случай, похищают вас, Ирина. Вдруг Михаил Васильевич упрется! Они тут же вас ему и представят! Попытаются шантажировать.

— Браво, — захлопал в ладоши Соболев. — Вы прирожденный Шерлок Холмс!

— Да, но… Почему вы сейчас все мне рассказали? Неужели вы уже ничего не боитесь?

— Я могу назвать вам несколько причин. Вы нашли Буздыгана и Старостину?

— Нет. Они в розыске. Но словно сквозь землю провалились!

— Нет. Они не провалились. Они уехали отсюда. Но Петр и Ульяна сорвали все дело, понимаете? Наркомафия — это страшно. Боюсь, что их уже нет в живых, — спокойно сказал Михаил Васильевич.