Галина Романова - Охотники до чужих денежек

– Я не успел, – подал-таки голос Данила и, метнувшись к выключателю, включил свет. – Так-то лучше...

– Видите, уважаемый вершитель судеб, ничего не произошло. А вы свечи жгли! Не иначе грехи замаливали. – Эльмира насмешливо поглядывала на притихшего Гончарова, настороженно отслеживавшего каждое ее движение. – Так что ты не успел... дорогой?

– Дорогой?! – вскинулся Виталий Эдуардович. —Это как понимать?

– А он вам не сказал? – Эмма театральным жестом переплела ноги. – Ну как же! Не далее как сутки назад он овладел моим грешным телом и насквозь прогнившей, порочной душой. И даже более того... Предложил мне оформить наши отношения. Так ведь... дорогой?

Разумеется, «дорогой» не ответил. Хмыкнул пару раз и промолчал. Старательно отводя мутноватый взгляд от обоих, оседлал одну из табуреток. Поставил локти на широко расставленные колени и, оперев подбородок о переплетенные пальцы рук, вновь повторил словно попугай:

– Я не успел, Эмма.

– Чего не успел?

– Я не успел подложить взрывчатку в машину твоих родителей. И твоя мать не должна была погибнуть. Только он... И у меня сам собой напрашивается вопрос... Если этого не делала ты, если этого не успел сделать я, тогда кто? Мы провели тщательнейшую проверку. Никто из тех, кто мог желать ему смерти, этого не делал.

– Постой. – Эмма решительно сползла с кровати, невзирая на протестующий клекот Гончарова, который намеревался метнуться к ней. – Ты в это веришь?! Вот ответь мне откровенно: веришь или нет, что это я?!

Он не стал отвечать. Но по тому, как он хмыкнул, загадочно поведя лобастой головой, и как затем посмотрел на нее со своим знаменитым полуприщуром, она поняла: да – верит.

– Придурок! – все, что смогла она вымолвить. – Но я все равно настаиваю: я этого не делала!!! Как не убивала и твоего напарника, Данила. Как не убивала того несчастного, что имел неосторожность открыть мой сейф. Все, что я там оставила, так это полтора килограмма искусственных алмазов! Очень хотелось мне сделать сюрприз молодчикам, угрожавшим мне по телефону, а самой тем временем смыться куда-нибудь подальше...

– Для этого ты сняла все деньги со всех своих счетов?

– Да, но это я сделала еще пару месяцев назад. Как только начала проясняться ситуация с кончиной моих родителей, я сразу поняла, что жить в городе мне не дадут. Рано или поздно что-то начнется! И к этому лучше подготовиться заблаговременно. Но повторяю: никаких взрывов в своей собственной квартире я не готовила. Никому и никогда я не желала смерти, кроме, разумеется, того человека или тех людей, что осиротили меня в одночасье.

– А как же Леонид? А его жена? – вкрадчиво поинтересовался Гончаров, не пропустивший ни единого слова из ее монолога. – За что они поплатились этой ночью? Ты была у них в доме. Затем бежала оттуда. Бежала в ужасе и панике. Зачем тебе была нужна смерть этих двух несчастных? Набрав обороты, тяжеловато останавливаться, а, девочка?

– Для меня это такая же загадка, как и для вас, – пожала плечами Эльмира, не без содрогания вспомнив, как обнаружила на полу гостиной в особняке новых знакомых их бездыханные тела. – Признаюсь честно, она собиралась мне помочь и в ответ выдвинула требование убить ее собственного мужа. Я отказалась сразу же. Но она для чего-то повезла меня к себе в дом, всю дорогу приговаривая, что никогда не знаешь, как поступишь в той или иной ситуации. Думается мне, она все равно тешила себя надеждой, что я передумаю и смогу это сделать... Но я их не убивала! Клянусь!!!

– Тогда кто?! – одновременно воскликнули мужчины.

– Не знаю!!! Но я здесь ни при чем! – Девушка вновь подошла к кровати и плашмя упала на нее спиной. – Мне нечего добавить к вышесказанному. Нечего! Я никого не убивала!!! Ни-ко-го!!! Все ваши подозрения и обвинения – полный бред! С какой целью кто-то делает это, я даже не догадываюсь. То ли мне хотят насолить, подставляя таким образом. То ли вам сделать гадость, я не знаю! Но кому-то это нужно. Ищите!..

Она замолчала, упрямо выставив подбородок и сверля взглядом вконец растрескавшийся потолок над головой. Намерение не проронить более ни слова было не спонтанным, а вполне обдуманным. Времени предаться размышлениям у нее было предостаточно, пока Гончаров этаким служителем Фемиды скакал по дому, понося и ее, и ее предков. Ее изумляли и его негодование, и тот пафос, с каким он выплевывал в ее сторону каждое слово, но еще больше ее поражало другое: кому все это было нужно?! Неужели она ошибалась, считая виновниками смерти отца и матери его партнеров по бизнесу? Неужели все намного глубже и загадочнее, чем обычная борьба конкурентов за светлое место под солнцем? Она же самолично копала целый год только в этом направлении и, дойдя до рубежа, обозначенного ею «дядей Геной», смиренно сложила оружие, понимая, что с этой силой ей не потягаться. Почему же было не попробовать искать в другом направлении? Раз уж она сама взята под подозрение, почему и ей не расширить круг подозреваемых?!

А Данила-то каков! Ай да Данила-мастер! Не успел, говорит. А если бы успел, что тогда? Все равно бы со своими соплями амурными к ней полез? Или, может, перенес бы свои симпатии на кого-нибудь более достойного?

А собственно, с чего это она решила, что он действительно любит ее? Раз в этом деле нагромождается столько грязи и лжи, где гарантия, что все его слезы и слюни не что иное, как очередное задание, полученное от хозяина с целью разжиться сведениями о ней. Да, должно быть, так оно и есть...

Эльмира тяжело вздохнула и скосила гневный взгляд на замеревшего на табуретке карателя. Она именно так его теперь про себя и называла. Сидит как ни в чем не бывало. Рукава темного свитера засучены до локтей. Черные джинсы. Не хватало только черного шлема с прорезями для глаз. Но наверняка где-нибудь прячет. Вот сейчас натянет его себе на голову, вытащит пистолет, прикрутит глушитель и пиф-паф, нет больше несговорчивой соседки, что никак не желала отвечать ему взаимностью и уж тем более отвечать на его дурацкие вопросы.

Убийца!

Только теперь ей стал понятен его застуженный взгляд. Мутно-серый, промозглый осенний день был теплее тех глаз, какими Данила смотрел на жизнь. Чего можно ждать от ублюдка с подобным волчьим взглядом? Ничего, кроме смерти! Ничего!..

– Эмма, – тихо позвал он ее, когда Гончаров по какой-то нужде вышел из комнаты. – Не смотри на меня так...

– Каратель! – озвучила она свои мысли, вложив в интонацию всю силу своего презрения, на которую только была способна. – Когда вы намерены осуществить приговор вашего гребаного самосуда? Сейчас или часом позже?!

– Дурочка, – почти ласково прошептал он и мотнул головой. – Ничего не бойся.

– Эмма, девочка моя, я так люблю тебя! – передразнила она его, припомнив ему его слова. Гримаска ее при этом была столь комична, что Данила, не выдержав, засмеялся. Это подстегнуло ее дальше некуда. – Веселишься, гад?! Веселишься?! Сначала мои родители, теперь я... Кто следующий?!

В сенцах что-то загремело, и вскоре в комнату ввалился Гончаров. Был он чрезвычайно бледен и задумчив. Молодые люди разом смолкли и уставились на вошедшего Виталия Эдуардовича. Тот посмотрел на каждого, затем на свои руки и, не обращаясь ни к кому конкретно, в замешательстве пробормотал:

– Кто-то проколол все четыре колеса нашего джипа, сынок. Кто-то это сделал. Сдается мне, что это еще не конец истории. И хотя девушка, возможно, говорит нам не всю правду, кое-что в ее словах не может не натолкнуть на размышления...

Мягкий шлепок, раздавшийся следом за звоном разбившегося оконного стекла, заставил Гончарова скомкать конец фразы. Он недоуменно склонил голову себе на грудь. Несколько мгновений с удивлением смотрел на пулевое отверстие с левой стороны и затем, конфузливо дернув уголками губ, упал на пол лицом вниз.

Все дальнейшее походило на дурной сон.

Данила молниеносно свалился с табуретки. Тут же погас свет под потолком. И следом кто-то принялся стаскивать Эльмиру за ноги на пол, пытаясь закрыть рот жесткой ладонью.

Эльмира отчаянно брыкалась и пыталась закричать. Но, кроме мычания, у нее ничего не выходило. Силы начали оставлять ее. Барахтанья стали вялыми, безжизненными, и она, возможно, опрокинулась бы в спасательный обморок, если бы не злобное шипенье знакомого голоса ей в ухо.

– Кончай придуриваться! Нам невозможно будет выбраться отсюда, если придется тащить тебя на плечах!

– Данила! – ахнула Эмма и в сердцах ударила его по голове. Но темнота помешала ее удару достичь цели, рука прошла вскользь по макушке, далее по спине и тут, вцепившись в шерсть его свитера, уже не разжималась. – Гад! Я так испугалась! Почему сразу не сказал, что это ты?!

– Молчи, дуреха! Молчи, пока нас тут всех не положили. Давай залезай под кровать. Силищи-то откуда в тебе столько, слабое создание? – Он принялся втискивать ее под панцирную сетку кровати, что было весьма затруднительно, учитывая, что держалась за него Эмма мертвой хваткой. – Да отцепись ты!