Иван Черных - Игры для патриотов

— Всё существенное уже собрали и в ангар свалили, — подошёл к нему инженер эскадрильи майор Стравойтов. — Лучше там покопаться. А эту мелочь потом с обломками арматуры вывезем.

Гайвороненко ничего не ответил, продолжал осторожно и аккуратно сметать снег с торчащих кое-где дюралевых клочьев.

— Вы ищете что-то конкретное? — уточнил Стравойтов.

— Стараюсь, — подтвердил генерал. — Топливные фильтры, к сожалению, так сгорели, что по ним определить что-нибудь невозможно. Топливные баки — тем более. Надо бы найти хоть кусочек топливных проводов.

Стравойтов с сожалением покачал головой.

— Это все равно что искать в сгоревшем стоге брошенную туда спичку.

— Вы правы, — согласился генерал. — И всё-таки это единственный способ установить качество топлива в баках, о котором, как вы, наверное, слышали, вещали по радио и телевидению.

Майор в недоумении уставился на генерала широко раскрытыми глазами.

— Вы серьёзно?

— Вполне.

— Но это же абсурд! Качество топлива уже дважды проверяли в лаборатории.

— Проверили отстой топлива до полёта, — возразил генерал. — А какое оно было после взлёта? Кстати, вылет экипажа задержался на два часа. За это время в баки можно было влить что угодно или мину куда надо подложить.

— Но экипаж от самолёта никуда не отлучался. И был уже день, — стоял на своем инженер.

— И всё-таки поищите куски топливного провода. От взрыва его наверняка порвало и разбросало, где-то могли остаться осколки…

Они проковырялись на пожарище часа три, генерал уже потерял всякую надежду и хотел дать команду прекратить поиски, когда Стравойтов радостно воскликнул:

— Есть, товарищ генерал! — И приподнял над головой изогнутую, покореженную взрывом тонкую трубку. — Правда, дренажная. Но при взрыве и в неё мог плеснуть керосин.

— Это удача. — Генерал взял трубку и бережно повертел в руках. — Едем в лабораторию…

Находка действительно оказалась стоящей. Анализ керосина выявил содержание в нем некоего вещества, образующего липкие кристаллы, которые, вероятно, и могли закупорить фильтры… Маловероятно, но если доступ топлива в двигатели был перекрыт…

В кабинете командира отряда собрались Гай-вороненко, Возницкий, Филимонов, Брилев и Стравойтов. Остальных членов комиссии решили, пока картина не прояснится, не посвящать в версию, чтобы не вызывать лишних кривотолков, и если действительно совершена диверсия, не спугнуть преступников. Не просто преступников, а скорее всего опасных диверсантов.

Составили список всех, кто был около «Руслана» и поблизости. Потом, обсуждая каждую кандидатуру и выявляя возможность ее причастия к диверсии, вычеркивали одних, ставили под вопрос других, третьих же, наиболее вероятных, выделили в отдельный список. Их оказалось восемь: техник самолета, приборист, радиолокаторщик, водитель топливозаправщика, трое авиаспециалистов, занимающихся погрузкой и креплением в грузоотсеке ящиков с аппаратурой, и водитель тягача.

— Начнем разбор с техника самолета, — подвёл черту под списком Гайвороненко. — Все свободны, кроме полковника Возницкого и полковника Брилева.

Филимонов и Стравойтов направились к выходу.

— Подождите, мы забыли включить в список второго пилота! — берясь за ручку двери, вдруг воскликнул Стравойтов. — А он последний, кто имел отношение к топливу — проверял заправку самолёта. Ко всему, почему-то не полетел.

— Как не полетел? — вскинул смоляные, по-девичьи тонкие брови Возницкий.

— У него оказалось повышенное давление, и вместо него полетел командир отряда, — пояснил Стравойтов.

— Давление, говорите, — повторил, о чём-то думая, Возницкий. — А ну-ка, пригласите к нам врача. И принесите личное дело второго пилота. Кстати, как его фамилия?

— Капитан Кленов Геннадий Евгеньевич.

Инженер эскадрильи и руководитель полётов ушли, Гайвороненко сменил носовой платок, уже четвертый раз за этот день, звучно высморкался и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла.

— Продолжай без меня, Олег Эдуардович, — попросил полковника. — Я совсем раскис. В спокойном состоянии мне немного лучше.

— Хорошо, Иван Дмитриевич. Может, в гостиницу пойдете? Отдохнете, полечитесь. Я тут во всём разберусь.

— Нет, я послушаю.

Возницкий возбужденно прошелся по кабинету.

— Как же это мы упустили второго пилота из виду? — сказал с сожалением. — Случайности, как говаривал один мой знакомый, бывают в двух случаях: когда презерватив рвется и когда друга семьи оставляют по пьянке ночевать.

Генерал на шутку не отреагировал. И не только из-за плохого самочувствия: то, что в отряде или на аэродроме появился диверсант, ничего хорошего комиссии не сулило. Найти преступника и обезвредить будет не так-то просто — дураков на такое дело не посылают. Год назад произошел подобный случай на Дальнем Востоке с «Ту-154». Диверсанта так и не нашли, хотя на аэродроме работали лучшие сыщики Федеральной службы безопасности. И шишки посыпались на службу безопасности полетов: она-де обыкновенную катастрофу по вине личного состава умышленно переложила на ФСБ…

Личное дело второго пилота капитана Кленова принес сам начальник отдела кадров старший лейтенант Дехта. С ходу стал пояснять:

— Кленов — дисциплинированный, грамотный офицер, закончил Балашовское военно-транспортное училище с отличием. Аттестуется на выдвижение. Холост. Родители живут в Москве. Отец — полковник в отставке, мать тоже на пенсии, врач, работала в поликлинике Генштаба. Две сестры замужем, одна за военным, вторая за журналистом.

— Спасибо, — поблагодарил Возницкий старшего лейтенанта. — Хорошо знаете личный состав. А как со здоровьем у Кленова?

— Отменное здоровье. В госпитале при мне не лежал, никогда ни на что не жаловался.

— А за что отстранили его от последнего полёта, знаете?

Дехта пожал плечами.

— Слыхал, что у него кровяное давление подскочило. Но это первый раз.

— А как насчёт выпить? — щёлкнул себя по горлу Возницкий.

Старший лейтенант снова пожал плечами.

Не замечался, товарищ полковник. Может, когда и выпивал, но на службе нетрезвым не появлялся. Собирается жениться. На нашей местной, врачихе.

— Не та, что отстранила его из-за повышенного давления?

— Никак нет. Городская, работает в фирме «Росэксимпорт».

— Хорошо. Оставьте личное дело, мы сами ещё раз посмотрим. — И когда старший лейтенант вышел, обратился к генералу: — Надо, Иван Дмитриевич, немедленно произвести обыск в номере, где проживает второй пилот, и в других местах, где он мог прятать реактив. Следы должны остаться.

— Производить обыски — не наша компетенция, голубчик, — возразил генерал.

— Тогда надо срочно сообщить в ФСБ.

— А мы сможем твёрдо доказать, что это диверсия? И думаешь, фээсбэшники с радостью возьмутся за дело? Как бы не так. Никто не захочет вешать на себя нераскрытое преступление. Тем более диверсию. Я научен горьким опытом. Так что придется нам самим до всего докапываться. И ты прав, надо поискать злополучный реактив. Хотя очень сомнительно… Ищите без шума, чтобы не было похоже на обыск.

— Понял, Иван Дмитриевич. Сделаем.

— И вот ещё что: поинтересуйтесь, на какие шиши собирается второй пилот справлять свадьбу…

Их разговор прервал телефонный звонок. Возницкий снял трубку.

— Слушаю, полковник Возницкий.

— Товарищ полковник, докладывает дежурный по штабу. К вам врач Филимонова Тамара Михайловна.

— Проводите. — Возницкий положил трубку, — Жена руководителя полётов?

— Видимо, — не поднимая головы, предположил Гайвороненко. Но когда женщина вошла в кабинет, он открыл глаза и оценивающим взглядом осмотрел её с ног до головы. Филимонова произвела на него приятное впечатление: симпатичная сероглазая шатенка, одета не изысканно, но элегантно — в коричневую кожаную куртку, такую же фуражку на голове с золотистыми заклепками по бокам — под желто-оранжевый шарфик вокруг шеи. Высокая, стройная, умеющая непринужден но держаться с начальством. Поздоровалась, представилась:

— Врач местной поликлиники, Тамара Михайловна Филимонова. Слушаю вас.

— Присаживайтесь, — выдвинул из-под стола стул полковник. — Нас интересует вот какой вопрос: по какой причине вы отстранили от полёта капитана Кленова?

— У него было высокое кровяное давление, — опускаясь на стул, спокойно ответила врачиха.

Возницкий сел напротив.

— Причина? Раньше у него случалось такое?

— Причина мне неизвестна. Но раньше такого с ним не случалось.

— Вы взяли какие-то анализы, провели исследования?

— В анализах не было необходимости. А давление крови я сегодня у него проверила — нормальное.