Елена Котова - Третье яблоко Ньютона

Варя просыпалась в Сассексе одна, спускалась на кухню, варила кашу, выпивала кофе, садилась на диван с какой-нибудь книжкой или открывала лэптоп, как велел ей Мэтью. После полудня шла гулять к морю, а ближе к вечеру снова открывала лэптоп. Через пару дней она изучила все прибрежные тропинки, и все, что писали о ней и Мэтью. Пресса утихала, в мире появлялись другие новости, занимавшие человечество.

Дней через десять она съездила в Лондон на целый день, побродить по Гайд-парку, наведаться в «Хэрродс», пройтись по бутикам Бонд-стрит. Теперь, когда с ее счета сняли арест и у нее опять были деньги, ей хотелось сделать Мэтью какой-то подарок. Но она же сама сказала, что воспитанная барышня может дарить мужчине только книги. Варя зашла в «Уотерстоунз» на Пиккадилли и долго изучала полку русских писателей. Купила «Анну Каренину». Опять вернулась на Бонд-стрит, дошла до бутика Hermes, подумала, не купить ли себе новый платок, и не купила. Глупости все эти атрибуты, зачем ей еще один платок. Варя почувствовала, что проголодалась. День был такой тихий, погожий, хотелось поесть на открытом воздухе. Она дошла до Armani Casa: через магазин можно пройти в задний дворик, где располагался открытый, весьма и весьма trendy ресторан, специально для шопингующих женщин. Проходя по магазину, Варя не могла не задержаться, увидев красивую лиловую диванную подушку. Разве можно просто пройти мимо такой красоты, надо ее тоже купить Мэтью в подарок. Эта подушка на его темно-сером диване в Сассексе… Дивно!

Варя вышла во двор, села за столик. Долго сидела за ланчем, наслаждаясь тем, что никуда не надо торопиться, можно просто сидеть и думать о Мэтью. Выпила кофе, заплатила, вернулась в магазин и сдала подушку. Не надо ей вторгаться в его дом со своими подушками. Лучше она купит ему шампанского. Она купила ящик Laurent-Perrier и попросила доставить в Сассекс.

Варя думала о новом кейсе, который замыслил Мэтью, о том, что она может стать богатой женщиной. Все это надо было делать, спору нет, но почему-то куража от этих мыслей не возникало. Она почти год воевала за свою свободу, уже надоело. Что ей эти деньги? Варя не заметила, как снова пересекла Пиккадилли, теперь она шла по Грин-парку, где в пруду еще плавали утки, а деревья уже расцветились красками осени. Весь день в голову время от времени приходили мысли о том, не стоит ли ей съездить к Рольфу. Или хотя бы позвонить… Варю и тянуло взглянуть на свою «собаку», и не хотелось вторжения прошлого в ее с Мэтью новую жизнь. Сыграл или нет Рольф какую-то роль в том, что с ней происходило почти год? Было бы, наверное, интересно это узнать. Но тоже не было куража. Не хотелось разговоров, не хотелось объяснений, почему она в Англии уже столько времени, а дала знать о себе только сейчас. Не хотелось рассказывать, почему она живет в Сассексе. Вообще не хотелось ни с кем говорить о Мэтью.

Варя вдруг почувствовала, что очень устала. Все-таки целый день на ногах. Все же решила пешком дойти до вокзала Виктория. Села в поезд, чтобы поехать домой. Странно, что она думала о доме, а ехала в Сассекс.

Наутро, вернувшись в дом после прогулки по берегу моря, Варя слонялась из угла в угол, перебирала книги и альбомы на стеллажах. Странно, что он ни разу ей не позвонил. Варя думала о том, какие книжки Мэтью читал в детстве, какие потом, как он стал тем, кем стал. Взяла с полки книгу «История костюма» и зачиталась. Мэтью столько раз говорил ей, как он увлечен историей костюма. Потом полезла в Интернет, стала перебирать статьи про Шанель, Марлен Дитрих, Одри Хепберн… Плам Сайкс с ее изящной книгой «Блондинки от Bergdorf», где героиня оказывается в полицейском участке Нью-Йорка в короткой рыжей меховой курточке, белых кашемировых брюках и огромных солнечных очках, сводя с ума полицейских… Красиво. А вот альбом про Alexander McQueen и Vivienne Westwood. Да, искусство в Англии особенное, совершенно не сравнимое ни с американским, ни с европейским. Что Evelyn Waugh, что Led Zeppelin, что Alexander McQueen. Такие эстетские изыски, просто за гранью разумного, beyond the edge of reasoning. В этом elaborate language, в изыске английского литературного языка столько слов и понятий-перевертышей. Грани разумного. Только в ее любимой Англии адвокаты могут в одиночестве у камина с шампанским изучать историю костюма, а еще отважиться на то, чтобы познавать своего любимого клиента, занимаясь с ним любовью. Изучать красоту женщины, которую защищают. Мэтью всегда будет ее защищать. Англия… Вся современная музыка, если отвлечься от мусора, который в следующем поколении никто и не вспомнит, — это Beatles, Led Zeppelin, Pick Floyd. И это все Англия. Интересно, действительно ли Мэтью ее любит? Может, он просто изучает ее, как изучают муравья, который, если его посадить в стаканчик, ползет вверх по стеклу, а потом падает вниз. И снова ползет… Но похоже, Мэтью любит своего муравья. С ним не надо разговаривать… Он ползет себе и ползет, а Мэтью полюбил его. Куда же он теперь, без муравья-то?

Увлечения костюмами хватило Варе дня на два, заняться было уже настолько нечем, что ничего не оставалось, как читать стоявшие ровным штакетником на книжных полках романы Яна Флемминга про агента 007. Романы воспринимались уже как старомодные, приключения Бонда были замысловаты, изысканно выписанные, но почему-то не захватывали. Но она все равно читала один роман за другим от корки до корки. Ей надо было чем-то занять свой праздный ум… Дни бежали, Мэтью не звонил, Варя отдыхала, за окнами начались дожди, по побережью гулять уже надоело, к тому же становилось все холоднее, а дни укорачивались просто на глазах. Варя все раньше разжигала по вечерам камин и с очередной бутылкой шампанского из погреба Мэтью забиралась с ногами в огромное кресло с очередным Джеймсом Бондом, который кружил то майора Алмасову, то Мелину Хэвлок, то Пленти О’Тул, одновременно стреляя, отравляя, взрывая. В общем, в каждом романе «делал обычное дело Джеймса Бонда — в очередной раз спасал мир». Прямо как Мэтью… Действительно, до чего мужчины всегда одинаковы. Не то что женщины. А Мэтью ей так ни разу не позвонил.

Он появился только через три недели.

— Меня сюда пустят на выходные, это еще мой дом?

— Мэтью, как я тебе рада. Так соскучилась. Если бы ты предупредил, что сегодня приедешь, я бы обед приготовила.

— Я все время думал о тебе, о своем следующем кейсе. Я имею в виду — о нашем. Это становится чем дальше, тем интереснее. Теперь я поверил в теорию заговоров. Ты мне сейчас прямо Джеймсом Бондом в юбке кажешься, — так спецслужбы все вокруг тебя, похоже, крутились. Да, буду есть. Только хочу сначала тебя целовать. Нет, первым делом шампанского. Принеси из погреба.

До еды дело дошло уже глубокой ночью. Они сидели на кухне, пили красное вино и ели спагетти с помидорами, артишоками и сыром. Ничего более интересного из еды в доме не было.

— Как ты жил это время?

— Очень много работы. В какой-то момент понял, как устал за это лето, картофельный кейс чем дальше, тем скучнее, а работы тем не менее с ним много. Я съездил на неделю отдохнуть. Был с Грейс на Лазурном Берегу. Гулял по Ницце, ходил в музей Шагала, жил в Шато д’Эз между Болье и Монако, великолепном отеле на вершине горы, с видом на Кап-Ферра. Там чудесный мишленовский ресторан, кстати. Знаешь, что такое perched village? Деревушки, прилепленные к горе. Кругом ступеньки, и все время бродишь по кругу, теряешься в этих лабиринтах. Замечательно. И вид с горы на море просто поразительный. Я задолжал Грейс летний отдых, потому что тогда нам как раз перенесли апелляцию, и я поехал к тебе на дачу. Грейс подумывала, не приехать ли ей сюда на выходные, говорила, что хочет с тобой познакомиться, но я не успел тебя об этом спросить. Если ты не против, привезу ее в следующие выходные.

— Если честно, я не знаю, зачем нам знакомиться.

— По правде говоря, я и сам так думаю. Хотя ее, конечно, нервирует, что я сюда уезжаю, к тебе. Она, правда, ничего не говорит…

— Да, наверное, я здесь немного загостилась…

— Вовсе нет, я так скучал по тебе, не мог дождаться, когда приеду сюда, войду, а ты тут.

— Из России с любовью… Я, Мэтью, не поверишь, читаю Джеймса Бонда.

— What a waste of time![74] Вместо того, чтобы материал для иска собирать?

— Я собираю материал для твоего иска, но теперь-то не обязательно так торопиться, как раньше. Дай мне немного отдохнуть.

— Для моего иска? Это вообще-то твой иск. Тебе это что, не нужно?

— Нужно, конечно, деньги всегда нужны. И потом, надо же как-то компенсировать тебе то, что ты меня бесплатно защищал столько времени.

— Хотя бы так. Но дело не в этом. Просто все надо доводить до конца.

— Конечно, конечно. Я все время работала, правда. Ну, может, и не в полную силу, но это просто потому, что тебя долго не было. Я разболталась, а мною надо руководить.

— В воскресенье уеду в Лондон и оставлю тебе домашнюю работу, а сам буду звонить через день, проверять, ясно? Дай руку, иди ко мне. Я соскучился… Пойдем наверх.