Марина Серова - Чисто русское убийство

– А чё, телка чё надо, – прогундосил Косой.

Он лениво поднялся со своего места и разболтанной походкой направился ко мне.

– Девушка, – отвесил он мне шутовской поклон, – разрешите вас пригласить, – он крутанулся вокруг своей оси, – на тур вальса!

– Я не танцую, – сухо ответила я, не глядя на него.

– А па-чи-му же это? Не умеешь? Так я научу!

Он протянул ко мне руку, я молниеносно схватила ее, вскочила, рванула парня на себя и одновременно пнула его коленом в пах. Парень взвыл и, согнувшись пополам, стал сползать на пол.

– А-а! Сука! – заорал второй гопник, который обратил внимание Косого на мою персону.

– Ты че нашего другана забижаешь? – прохрипел третий.

– Если не заткнетесь и не уберетесь отсюда прямо сейчас, то же самое сделаю и с вами, – пообещала я.

В это время в зал наконец-то прибыли два молодца в форме охраны и выкинули всю троицу из кафе. Однако долго вы собирались с силами, ребята! Я подозвала официантку, расплатилась и вышла из «Кораллового рифа», решив для себя, что больше никогда не приду сюда.

Мои мысли вновь и вновь возвращались к бывшему мужу Олимпиады Сидельниковой. Я чувствовала, что пока не поговорю с этим человеком – не смогу двигаться дальше в своих рассуждениях. Но где взять его координаты? Я ведь даже не знаю, как его зовут. Может быть, Виктория Артемьевна знает?

Я набрала ее номер.

– Виктория Артемьевна, здравствуйте, это Татьяна. У меня к вам несколько странный вопрос, но, может быть, вы все-таки сможете на него ответить. Вы случайно не знаете, как зовут бывшего мужа Олимпиады?

– Знаю. Его зовут Михаил Михайлович Сидельников, – ответила Воскобойникова. – Я запомнила, потому что Липочка называла его Махал Махалыч. А фамилию после развода она не успела сменить.

– Спасибо, Виктория Артемьевна, – сказала я и хотела уже отключиться, но Воскобойникова атаковала меня встречным вопросом:

– Татьяна, а что вам уже удалось узнать?

– Пока немногое, Виктория Артемьевна, – честно ответила я. – Но я работаю.

Мне не хотелось сообщать ей о том, что Липочки больше нет в живых.

– Держите меня в курсе, пожалуйста, – попросила Воскобойникова.

– Обязательно, Виктория Артемьевна. Спасибо за информацию. До свидания.

Теперь осталось узнать номер его сотового телефона и адрес. Я позвонила в отдел Кирьянову.

– Володя, ты?

В трубке раздалось покашливание.

– Это Вячеслав.

– А-а, ты, Слава. А Владимир Сергеевич у себя?

– Нет, его вызвали. Что-нибудь передать?

– Ничего не передавай, я перезвоню.

В отсутствие Кирьянова мне мог помочь Андрей Мельников, и я набрала его номер.

– Татьяна? – сразу узнал меня он. – Рад тебя слышать! Что на этот раз?

– В смысле? – не поняла я.

– В смысле, что для тебя надо узнать?

Мне стало немного обидно.

– Ох, Андрюша! Почему ты сразу подозреваешь какой-то корыстный интерес? А если я звоню просто потому, что соскучилась?

– Если так, то вдвойне рад, – потеплевшим голосом отозвался Андрей. – Только у меня от силы пятнадцать минут, а потом…

– Ничего страшного, мы как раз успеем. Я хотела попросить тебя узнать адрес некоего Сидельникова Михаила Михайловича и еще…

– А как же бескорыстный звонок другу? – с упреком напомнил Андрей.

– Я правда соскучилась, – улыбнулась я в трубку. – И рада возможности услышать твой голос.

– Ладно, я тебя понял, можешь не оправдываться. Как узнаю – отзвонюсь.

Теперь осталось выяснить, где сейчас может находиться телохранитель Ростислава Воскобойникова Александр Красноруцкий. И как его можно найти? Если предположить, что он застрелил своего шефа, выполняя чей-то заказ, то вполне возможно, что и его самого ликвидировали как нежелательного свидетеля. Но может быть и так, что ему удалось перехитрить ликвидаторов и скрыться, и тогда он уже далеко от Тарасова. А может быть, наоборот, затаился и где-нибудь отсиживается?

Пойдем дальше. Если убийца – телохранитель, то кто заказчик? Это действительно вполне может быть Маргарита. И тогда становится понятно, почему стреляли из газового пистолета, переделанного под боевые патроны: это гораздо проще и дешевле, чем приобретать винтовку с оптическим прицелом. В таком случае Красноруцкий наверняка жив, хотя и временно скрылся. Но могла ли Маргарита прибегнуть к помощи телохранителя мужа в таком деле? А если бы он предупредил шефа об опасности? Здесь вопрос в том, с кем у Красноруцкого сложились более доверительные отношения – с Воскобойниковым или с его женой. И так просто, в лоб, этого не выяснить.

Мои размышления прервал телефонный звонок.

– Таня, это Андрей.

– Узнал? – в нетерпении воскликнула я.

– Записывай адрес. Живет этот самый Михаил Михайлович Сидельников на улице Уральской, дом номер восемь, квартира десять.

– Ой, спасибо тебе, Андрюш! Ты меня очень выручил! Что бы я без тебя делала!

– Погоди, – остановил меня Мельников, – ты ведь еще телефон просила. Забыла, что ли?

– Так ты и телефон узнал? Ой, Андрюша, цены тебе нет!

– Пиши давай.

Он продиктовал мне телефон бывшего мужа Олимпиады, и я убедилась, что это тот самый номер, который значился последним в ее журнале вызовов и с которого Сидельниковой звонили несколько раз подряд. Значит, это действительно звонил ее муж. Что ж, самое время наведаться к нему!

Дом, в котором проживал компьютерщик, находился в Ленинском районе и представлял собой ничем не примечательную блочную девятиэтажку с пятью подъездами. Звонок на входной двери отсутствовал, поэтому мне не оставалось ничего другого, как постучать в обитую коричневым дерматином дверь. В квартире было тихо. Я постучала снова, на этот раз сильнее. По-прежнему никакого движения. Я решила постучать еще раз, третий по счету, но в это время открылась дверь соседней квартиры, и на пороге показалась молодая женщина.

– Ой, а чего вы так сильно стучите? – воскликнула она. – Ой, это вы? Татьяна!

Передо мной стояла Арина – та самая Арина, которая летела в одном самолете вместе со мной и Воскобойниковой из Таиланда. Действительно, мир тесен!

– Ой! – в третий раз воскликнула Арина. – А как вы меня нашли?

– Вообще-то, я ищу Михаила Сидельникова, – ответила я. – Вы с ним соседи? Он дома? Звонка на двери нет, стучу-стучу – никто не открывает.

– Ой, вы не так стучите, – сказала Арина.

– А как надо?

Арина не успела ответить, как из-за ее спины послышался недовольный старческий голос:

– Арина! Ты где? Куда ты делась? Я кричу-кричу, а тебе хоть бы хны! Неужели ты ничего не слышишь?

– Пойдемте ко мне, – пригласила меня Арина, – а то тетушка так раскричится, что весь дом переполошит.

Она вошла в прихожую, я – следом за ней.

– Арина! Сколько можно тебя звать?! – Старуха уже перешла на крик.

– Сейчас иду-у, тетя Ярослава, – пропела Арина и шепнула мне: – Проходите пока на кухню, я сейчас.

И она скрылась в комнате.

На кухне было тесновато, но аккуратно и чисто. Я села за столик, застеленный симпатичной клеенкой с яркими цветами.

– Арина, кто там пришел? – громко спросила тетя Ярослава.

– Это моя знакомая, – ответила Арина.

– Какая еще знакомая? Почему ты отправила ее на кухню? Почему не пригласила в комнату?

– Я не хотела тебя беспокоить. И потом, тетя, у тебя в комнате не прибрано, – замялась Арина.

– А кто виноват? – патетически воскликнула старуха. – Кто виноват, что у меня грязно? Что я живу, как в хлеву? Это ты развела тут грязь, ты, лентяйка бессовестная! Я живу в свинарнике, умираю от голода, а тебе нет до меня никакого дела!

– Тетя, пожалуйста, потише, – пыталась остановить ее Арина. – Как ты можешь говорить, что умираешь от голода, когда я кормила тебя обедом всего полчаса назад?

– Полчаса назад? Ты врешь! Что ты все время мне врешь? У меня с утра маковой росинки во рту не было! Люди добрые! Нет, вы только послушайте, что она говорит! Полчаса назад! Да у меня желудок свело от голода, кишки к спине прилипли! Полчаса назад! – Аринина тетя, кажется, вошла в раж.

– Хорошо, я сейчас принесу тебе еще что-нибудь поесть, только не кричи, пожалуйста, – умоляющим голосом попросила Арина.

Она пришла на кухню, вытащила из холодильника какую-то кастрюлю, поставила ее на плиту и шепотом начала мне объяснять:

– У тетушки старческая деменция, слабоумие. Она забывает, что буквально пятнадцать минут назад уже кушала, и требует, чтобы ее покормили. А психиатр сказал, что нужно сдерживать ее аппетит, потому что это одно из проявлений ее болезни. Но тетя Ярослава ест за десятерых! Причем уминает все за пять минут. Сначала набьет полный рот, потом быстро-быстро пожует – и по новой! И все так неопрятно: пища изо рта вываливается, подбородок весь испачкан!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.