Ирина Хрусталева - Глоточек свеженького яда

Девушка брела по дороге, кутаясь в облезлую, тоненькую и совсем не теплую куртку. На ногах ее были надеты полуразвалившиеся кроссовки, а на голове – видавшая виды вязаная шапочка, цвет которой затруднительно было определить. Стоял конец октября, и пронизывающий ветер немилосердно забирался под куртку. По ночам уже начались заморозки, и девушка с ужасом думала о том времени, когда начнутся настоящие морозы. Постоянно шмыгая носом, пряча замерзшие руки в рукава курточки и поминутно спотыкаясь, девушка думала лишь о том, как она дойдет сейчас до какой-нибудь деревеньки и попросится на ночлег. Обычно ей везло, в деревнях сейчас, как правило, жили одинокие старушки. Остальные, кто помоложе, давно разбежались кто куда. Поэтому, когда она стучалась в двери какого-нибудь домишки, ее никогда не прогоняли. Наоборот, бабки рады были новому человеку, лишь бы было с кем поговорить. Тем более что собеседником оказывалась хрупкая девушка, а значит, бояться ее было нечего.

Вот и сейчас она надеялась на счастливый случай и мечтала о теплом помещении и горячем чае. Машины проносились мимо нее на большой скорости, и она не обращала на них никакого внимания. Лишь иногда в голове возникали мысли: «Им хорошо, им тепло, и никому из них нет никакого до меня дела. Куда я иду? Зачем? Хоть бы самой знать об этом», – думала она и тяжело вздыхала, отворачиваясь от налетающего порывами ветра. Каково же было удивление девушки, когда она увидела, что проехавший мимо нее «Мерседес» вдруг остановился и подал назад. Она растерянно замерла на месте и с испугом смотрела на приближающуюся машину.

– Эй, ты случайно не знаешь, где здесь спортивная база? – услышала девушка приятный женский голосок высунувшейся из окна блондинки.

– Нет, не знаю, – замотала она головой, при этом облегченно вздохнув, когда поняла, что за рулем не мужчина, а женщина.

– А ты куда идешь-то? Здесь вроде поблизости никакого жилья нет, – удивленно поинтересовалась блондинка.

– Не знаю, – пожала девушка плечами.

– Во прикол, – еще больше удивилась девица за рулем. – Как это не знаешь? Идешь туда, не знаешь куда? – улыбнулась она. – Так не бывает.

– Значит, бывает. Иду, куда ноги несут, – буркнула девушка в ответ. – Вам-то какое до меня дело? – насупилась она. – Езжайте, куда ехали.

– Во прикол, – опять повторила девица и распахнула дверцу автомобиля. – Давай-ка, запрыгивай, – велела она.

– Куда? – опешила девушка.

– Сюда. Куда же еще? – усмехнулась блондинка и похлопала ладошкой по сиденью рядом с местом, на котором сидела сама.

– Зачем? – сделав шаг назад, настороженно спросила дорожная путешественница.

– Как это «зачем»? Подброшу тебя куда-нибудь, – пожала блондинка плечами. – На дороге полно чокнутых шоферов, нарвешься на каких-нибудь бандитов, изнасилуют да в кусты забросят. Сейчас время-то какое неспокойное, отморозков развелось достаточно. Садись, садись, не бойся, я не кусаюсь, – дружелюбно улыбнулась она. – Отвезу, куда скажешь. Да что ты замерла, как памятник? Запрыгивай, говорю, вон как на улице холодно, – настойчиво велела она.

Девушка нерешительно потопталась на месте, а потом все же залезла в салон машины и закрыла дверцу. В автомобиле было тепло и пахло чем-то приятным. Она испуганно посмотрела на хозяйку и пробормотала:

– Спасибо вам большое. Машина какая у вас хорошая, здесь так уютно… и тепло. Не боитесь, что испачкаю ваши сиденья? – спросила она, хмуро посмотрев на свою грязную куртку.

– Ага, мне тоже моя тачка нравится, – пропустив мимо ушей замечание про сиденья, улыбнулась девица. – Мне ее мой любимый мужчина подарил, всего три месяца тому назад. Прямо балдею, когда езжу. Тебя как зовут-то? Меня – Марина, друзья называют Марго.

Девушка нахмурила лоб, как будто что-то вспоминая, а потом пробормотала:

– Зовите меня Леной.

Блондинка удивленно посмотрела на свою странную пассажирку и сказала:

– Мне все равно, как тебя звать. Не хочешь называть настоящее имя – не надо. Лена, значит, Лена, – дернула она плечами и сердито сдвинула бровки.

– Нет, нет, вы не обижайтесь, я бы очень хотела назвать мое настоящее имя, но… я его не помню, – прошептала девушка и посмотрела на Марину тоскливым взглядом побитой собаки.

– Как это – не помнишь? – округлила та глаза.

– Вот так, не помню, и все. Просто имя Лена мне нравится, – проговорила оборванка и пожала плечами.

– Во прикол, – снова повторила Марина свое излюбленное выражение. – И фамилии не помнишь? А живешь где – тоже не помнишь? – настойчиво интересовалась она.

– Нет, – покачала Елена головой и нахмурилась. – Совсем ничего не помню, – как-то до крайности обреченно повторила она.

– Слушай, так тебе тогда в милицию нужно обратиться! Может, тебя уже давным-давно родственники ищут? – посоветовала Марина, с жалостью глядя на девушку. – Надо же, беда-то какая, – добавила она, качая головой. – Тебе обязательно нужно в милицию, – твердо повторила девушка.

– Нет, ни в какую милицию я не пойду, – буркнула Лена, втискивая пальцы в рукава куртки и ежась от озноба.

– Почему? – с удивлением посмотрев на пассажирку, поинтересовалась Марина.

– У меня нет никаких документов, – пожала Елена плечами. – Да и бесполезно все это.

– Ну и что? Подумаешь, документы, – не сдалась Марго. – Скажешь, что ничего не помнишь, ни имени, ни фамилии, ни адреса, а они вмиг все найдут. Дадут объявление по телевидению с твоей фотографией или еще каким-нибудь способом… Нельзя же вот так по дорогам бродить! Разве это дело? – с горячностью объясняла она.

– Я один раз уже обращалась, больше не хочу, – покачала девушка головой. – Не хочу и не буду, – решительно добавила она.

– Почему не хочешь-то? Что-то случилось?

– Чуть не случилось. Еле убежала тогда, они там между собой уже очередь распределять начали.

– Какую очередь? И кто – они? – не поняла Марина.

– Ну, это… – замялась Лена, мучительно подбирая слова для объяснения. – Кто меня первый будет… того, а кто следующий. Ну, вы понимаете, что я имею в виду? Меня тогда с поезда высадили на каком-то полустанке, а полустанок этот чуть ли не в поле. Я шла, шла и увидела человека в милицейской форме, – торопливо начала рассказывать она. – Подошла к нему, сказала – так, мол, и так, меня из поезда высадили, а документов никаких нет и денег на билет тоже. Он мне начал вопросы задавать и понял, что я ничего не помню. Посадил в коляску – он на мотоцикле был – и привез куда-то. Я, пока сидела там, в каморке какой-то, услышала его разговор с мужиками. Он еще цену за меня назначал: кто будет первым, тот дороже должен заплатить, а остальные… Я, когда услышала это, в окно вылезла и со всех ног к лесу бросилась. Бежала, не останавливаясь, даже не помню, сколько времени, потом смотрю – деревенька, я в первый попавшийся дом и постучала. Там старушка одинокая жила, она меня на несколько дней приютила. Приветливая такая, очень поговорить любила. Все про свою молодость мне рассказывала, а я не перебивала, слушала, лишь бы она меня не выгоняла. Я ей ничего не стала говорить… ну, что ничего не помню. Просто сказала, что родители умерли, а у меня потом еще и дом сгорел, вот и осталась я теперь на улице. В общем, придумала ерунду какую-то, чтобы она меня не прогнала, – грустно рассказывала Елена. – А потом сын за ней приехал и забрал ее к себе. Дом заколотил, и мне пришлось уходить. Я побоялась там оставаться, хотя могла еще недельку-другую пожить. Я видела, что там, в погребе, картошка и квашеная капуста оставались. Но подумала, а вдруг сын этой старушки приедет и проверит, вот и ушла. Теперь вот иду, сама не знаю куда, думаю, может, снова посчастливится и меня еще какая-нибудь старушка приютит? Но в милицию я все равно больше ни за что не пойду, если даже на улице придется жить… Боюсь после того случая, – упрямо проговорила девушка, решительно сдвинув брови.

– Это ты на каких-то уродов нарвалась, – сморщила Марина носик. – Если честно, я наших ментов тоже не очень уважаю, продажные все! Но я думаю, что и среди них тоже найдутся порядочные люди. Слушай, а поехали сейчас ко мне, – решительно проговорила Марина и посмотрела на притихшую Елену. – Не буду я уже сегодня искать эту спортивную базу, лучше завтра с утречка отправлюсь. Меня попросили папку с документами отвезти, а я забыла, вот вечером и сорвалась. А раз такое дело, значит, до завтра ничего не случится с этими документами. Ну как, ты согласна ко мне поехать? – улыбалась Марина, бросая взгляды то на Лену, то на дорогу.

– Я бы с удовольствием, промерзла вся, уже сил никаких нет, и мне совершенно некуда идти. Только неудобно вас беспокоить, – пробормотала Лена и посмотрела на Марину глазами, полными слез. – Да и не знаете вы меня совсем, – тихо добавила она.

– Что значит – не знаю? – дернула Марина плечиком. – Тебя Лена зовут, меня Марина, познакомились вроде уже, – улыбалась она по-детски открытой улыбкой. Увидев, что по щекам пассажирки текут слезы, она нахмурилась: – Не реви, все будет тип-топ. Про «неудобно» – это ты зря. Если я тебя сейчас на дороге оставлю, потом сама себя замучаю, буду думать, что с тобой да как ты, знаю свой характер. Я, видишь ли, очень жалостливая. Славка меня постоянно за это ругает. Завтра я схожу в наше отделение милиции и узнаю, что нужно делать в случае, если человек потерял память. Нет, лучше Славику все расскажем, он что-нибудь придумает. Он у меня знаешь какой головастый! Слушай, а что, ты совсем-совсем ничего не помнишь? – снова спросила Марина.