Дарья Калинина - На шпильках по джунглям

– Что такое?

Неожиданно Леся обнаружила, что рядом с ней никого нет. Ни Верунчика, ни ее чемодана. Погрузившись в раздумья, Леся даже не заметила, что давно уже идет одна. Верунчик вместе с ее неподъемным чемоданом осталась где-то позади. Именно там, где сейчас раздавались возбужденные людские крики и уже образовалась пробка из-за вставших машин.

– Человека задавили!

– Девушку!

– Погибла!

– «Скорую»! Скорей!

Сердце у Леси сделало бешеный скачок, поднявшись до самого горла и судорожно заколотившись там.

– Верунчик!

Повернув назад, Леся помчалась к месту происшествия. На дороге было полно машин и недоумевающих людей, но Леся обогнула и распихала их всех.

– Верунчик! – кричала она при этом. – Верунчик, ты где? Верунчик, ты жива? Ты меня слышишь?

И тут же замерла, потому что увидела свою кузину, распростертую на грязном асфальте. Верунчик по-прежнему сжимала в руках ручку чемодана. Сам чемодан валялся немного в сторонке. Но Верунчик этого словно не замечала. Девушка была хоть и жива, но в шоке и не обращала никакого внимания на окружавших ее людей и общее смятение, виновницей которого была она сама.

– Верунчик! – подскочила к кузине Леся. – Что произошло?

Верунчик ничего не ответила, лишь безмолвно потрясла головой. Но вокруг нашлось достаточно словоохотливых граждан, которые просветили Лесю, что случилось с ее кузиной.

– На вашу подругу наехали.

– Вот он!

– Гоняють, как им нравится. По сторонам, извиняюсь, совсем не смотрют!

Второй виновник ДТП – здоровенный парень с простым и хорошим лицом – сконфуженно разводил руками.

– Я не виноват! Я правильно ехал. Свет на светофоре мой был. А она на дорогу выскочила!

– Не выскочила. Она там и была! У нее чемодан в дырке застрял, она его сдвинуть не могла.

У Леси на глаза слезы навернулись. Бедная самоотверженная Верунчик! Спасая мамины гостинцы, она пожертвовала собой.

– Ты как? – снова повернулась к ней Леся. – Встать можешь?

Верунчик немного подумала и кивнула. Но когда она попыталась подняться, ее левая нога подогнулась. И Верунчик с громким криком шмякнулась обратно на асфальт.

– Перелом, – со знанием дела произнес кто-то из толпы. – Или вывих.

– Врачей надо вызывать.

– И ГИБДД. Похоже, тут дело серьезное.

Так и получилось, что вместо домика в коттеджном поселке под названием «Чудный уголок», где жила Леся вместе со своей подругой Кирой и двумя кошками, Верунчик отправилась в больницу. И пусть даже ее поместили в отдельную палату и сразу же сделали рентген, наложили гипс и вкололи обезболивающее вместе со снотворным, все-таки, как подозревала Леся, больница, даже самая комфортабельная, была далеко не тем местом, где мечтала оказаться ее непутевая кузина.

Но вся величина и глубина катастрофы выяснилась буквально на следующий день, когда подруги отправились проведать Верунчика в больнице. Они застали больную всю в слезах.

– Так страшно нога болит? – участливо осведомилась у нее Кира, присев на край кровати. – Надо вызвать врача!

Но Верунчик неожиданно разрыдалась еще громче и схватила Киру за руку:

– Ты просто себе не представляешь, в какое я попала ужасное положение!

– Если ты насчет заготовок твоей мамы, то они не пострадали. Ни одна банка с салатами не разбилась. Твоя мама просто молодец. Так все утрамбовала, что у банок практически не было шансов разбиться. Мы уже все попробовали. Очень вкусно. А уж сало из банки…

– При чем тут какие-то банки? При чем тут сало? – перебив ее, снова затряслась в рыданиях Верунчик. – Речь идет о моей судьбе! О моем счастье!

– О чем?

– О счастье! – повторила Верунчик. – Я собиралась замуж! Прямо от вас должна была лететь к моему жениху. А куда уж мне теперь с этой штукой да в самолет!

И Верунчик постучала по краешку гипса, в который была аккуратно упакована ее нога от щиколотки и до колена. Впрочем, еще вчера врачи сказали Лесе, что перелом у ее кузины просто замечательный. Загляденье, а не перелом. Без смещения, даже не перелом, а так, трещина. Правда, большая. И поэтому покой пациентке необходим по меньшей мере еще недели полторы, а то и две. Да и потом она вряд ли сможет свободно передвигаться. Но все же прогнозы врачей насчет Верунчика были самые благоприятные. И теперь подруги решительно не понимали, по какой причине такая вселенская скорбь.

– Ты чего ревешь-то? Палата у тебя отдельная, лежи себе, отдыхай.

– Он решит, что я его бросила!

– Кто?

– Он!

– Любовник?

– Нет. Бери выше!

– Кто? Жених?

– Да!

– У тебя есть жених!? – поразилась Леся. – И ты мне ничего о нем не сказала?

И так как Верунчик продолжала рыдать, ничего не объясняя, то она потрясла ее:

– Говори, есть жених или нет?

– Есть! То есть был! Теперь-то он решит, что я его не люблю.

– Не решит!

– Решит! Его уже так две девушки продинамили. Он решит, что я тоже… того… Динамщица!

Подруги переглянулись между собой. Об этом деле следовало узнать поподробнее. И Леся придвинула себе стул, подсев поближе к кровати страдалицы.

– Ну-ка! Рассказывай! – потребовала она от кузины. – Рассказывай все и без утайки. Во что ты опять впуталась?

– Ни во что я не впуталась, – хотела надуться Верунчик, но вовремя вспомнила о своем безвыходном положении, дуться передумала и начала, наоборот, честно и откровенно рассказывать о том, во что до сего дня не хотела посвящать ни одну живую душу.

– Это я для мамы специально придумала, будто бы к тебе в гости еду. А на самом деле я из Питера через неделю должна была в Кейптаун лететь, к Крису.

– Кейптаун – это Южная Африка?

– Мыс Доброй Надежды, – кивнула Верунчик. – Самая южная точка земли.

– Действительно, край света. И твой Крис там живет?

– Да.

– Ни фига тебя, мать, занесло! – присвистнула Кира. – Поближе кавалера себе найти не могла?

– Поближе все козлы оказались, – грустно вздохнула несчастная, прикованная к кровати невеста. – А Крис… он такой хороший… Он мне денег на дорогу выслал! Он сказал, что если меня зовут, как и его покойную маму – Вероника, то это знак судьбы.

Из дальнейшего монолога Верунчика выяснилось, что Крис – ее дорогой и любимый жених, с которым она познакомилась два месяца назад по Интернету, – уже дважды натыкался на обман и мошенничество со стороны своих «невест», которые деньги на дорогу брали, а вот прилететь к жениху так и не удосуживались. И теперь Верунчик очень опасалась, как бы Крис не подумал и про нее то же самое и впопыхах, не разобравшись толком, не разорвал их помолвку.

Поэтому Верунчик собиралась лететь в Южную Африку, даже если ее придется загружать в самолет на носилках.

– Погоди, зачем такая спешка? – попыталась отговорить ее Леся. – Никуда твой Крис не денется. Мы с ним сейчас свяжемся по скайпу, он увидит, что ты лежишь в больнице, вокруг врачи, капельницы, у тебя гипс на ноге… Ну какой тут подвох? Он подождет пару неделек. Или даже дольше.

Но Верунчик так решительно затрясла в знак протеста головой, что подруги даже удивились, как это она у Верунчика вовсе не отвалится?

– Нет, нет, нет! – твердила девушка. – Никак нельзя, чтобы Крис увидел меня в таком состоянии. Я выгляжу просто ужасно! Синяк на бедре, рука ободрана.

– Синяк и руку он не увидит. Во всяком случае, не по скайпу.

– Нельзя, чтобы Крис узнал о случившемся со мной. Он увидит в этом дурное предзнаменование.

– Если любит, то не увидит.

– Увидит! Я же вот увидела!

Переспорить Верунчика оказалось невозможно. Она твердила о своем намерении лететь в Кейптаун к милому Крису, даже если это потом будет стоить жизни или здоровья.

– Пусть я останусь инвалидом, пусть одна нога у меня на всю жизнь будет короче другой, пусть я буду кривой и горбатой, но зато калекой я буду замужем!

– Далось тебе это «замужем», – вздохнула Леся. – Ты там уже три раза побывала и что-то вернулась не в восторге.

– Все равно. Хочу замуж. Хочу замуж за Криса. Я должна выйти за него замуж и утереть нос всем своим бывшим!

– Ну, допустим, двоим из них ты и так уже утерла нос. Первому так даже дважды. И вообще… тебе не кажется, что вступать в брак, желая насолить другим, – это не лучший вариант?

Но Верунчик закусила удила:

– Мне все равно. Я полечу. Тут больница, а не тюрьма. Я подпишу любую расписку, скажу, что не имею никаких претензий и никогда иметь не буду. И полечу!

Учитывая, что рейс был уже через неделю, а Верунчик пока что даже до туалета не могла дойти без посторонней помощи, подруги в этом сильно сомневались.

– Ты даже до самолета не доковыляешь.

– Одна – нет. А вот если вы полетите со мной, то очень даже запросто.

Подруги не сдержались и ахнули:

– Мы?

– С тобой?

– Что мы забыли в этой далекой Африке?

– Да еще на самом ее краю!

Верунчик распахнула свои глаза и заканючила:

– Не, девчонки… Ну, что вам стоит? Вы же все равно сейчас не загружены работой. Помогите мне. Я даже могу одной из вас оплатить билет в одну сторону. Крис прислал мне денег, чтобы я купила билет в бизнес-классе, а я сэкономила и купила обычный. Разницу отдаю в вашу пользу. Ну, девчонки… Ну, пожалуйста. Леся? Кира? Ну, как? Вы мне поможете?