Людмила Милевская - Моя свекровь — мымра!

И вот в такой ответственный момент в свой кабинет вдруг вошел начальник. Вошел (почему?то) решительно и, увидев мой член, так же решительно попытался выйти, но вовремя одумался. Видимо вспомнил, что не пристало старой гвардии трусить в присутствии дамы, то есть меня — пусть я и с членом, а это, согласитесь, загадка. Крадучись приближаясь к своему столу и стыдливо отводя глаза от моего фаллоса, начальник грозно спросил:

— Что это?

— Силиконовый вибратор новейшего образца ценой в пятьсот долларов, — без запинки отрапортовала я.

Простите, приврала слегка по привычке, на самом деле член не стоил и пятидесяти.

Начальник остолбенел. Новый вопрос вылетел из его рта механически.

— Что это?!! — закричал он, и я с пафосом повторила:

— Силиконовый вибратор новейшего образца ценой в пятьсот долларов!

Судя по всему, начальнику сделалось дурно. Очевидно, он вовсе не хотел, чтобы я так часто повторяла крамольное слово в присутствии его молодых подчиненных, этих едва оперившихся птенцов.

— Зачем вам мужской член? — спросил несчастный, покрываясь испариной.

Зачем бабе член? Согласитесь, — глупый вопрос, но я поняла его истинный смысл. Я поняла даже больше, чем начальник мог мне сказать. Полагаю, ему хотелось продолжить эту тему и объяснить мне, что дама с такими формами, коими обладаю я, вполне может рассчитывать и на живого мужчину. Опасаясь, что не подумав, он начнет предлагать себя, я поспешила сообщить:

— Это последний крик моды. Теперь, когда у нас в Москве все мужчины норовят стать геями, женщины только этим и спасаются.

— Не может быть! — изумился начальник и в глазах его появилась несвойственная ему философская задумчивость.

Думаю, он размышлял на какое число заказать билет до Москвы.

Чтобы не вводить беднягу в разор, я призналась:

— Шутка, начальник. Мужиков хватает и у вас, и в Москве. То, что путевых мало, это другой вопрос. А вибратор ради хохмы с собой прихватила.

Его брови устремились к лысине:

— Ради хохмы?

— Ну да, в подарок моей любимой подруге Фросе, точнее, ее зловредной соседке. Видите ли, эта соседка настоящая змея. Она портит жизнь моей Фросе, не дает ей бесконтрольно ступить и шагу, постоянно сует нос в ее дела, да просто за ней следит, вот я и решила отомстить этой сплетнице.

Начальник отделения насторожился:

— Каким образом?

Я усмехнулась:

— В этом смысле член — страшное оружие. Дело в том, что муж соседки патологически ревнив, вот я и решила сыграть на его недостатках. Всего лишь надо выбрать момент когда соседка поедет к портнихе. Тогда-то я и подложу в ее сумочку член, то есть, вибратор.

Тут уже изумились и остальные стражи порядка и хором воскликнули:

— За-чем?

Я не стала таиться и сообщила:

— Чтобы позвонить ревнивому мужу и поведать, что его верная жена укатила не к портнихе, а на лесбийские оргии. Естественно, я намекну и на сумочку, мол в ней притаилось розовое и очень большое. Можете представить, что подумает этот ревнивец, когда ворвется к портнихе и обнаружит там свою полуодетую жену с силиконовым членом в сумочке.

Все схватились за головы, из чего я сделала вывод, что и у милиции есть воображение.

Как я смеялась! Ах, не могу передать… Несмотря на наручники, я смеялась…

Жаль, все в прошлом. Все приятное в прошлом. Начальника срочно вызвали, а вернулся он совсем другим человеком — скучным и растерянным. Недоуменно корчился, бледнел, сыпал комплиментами, похожими на оскорбления, долго лепетал слова извинения, ссылался на досадное недоразумение, просил меня не гневаться и оставить все без последствий…

И вот я шагаю по улице с чемоданом в руках, униженная, но непокоренная. Шагаю и теряюсь в догадках. Да и есть от чего потеряться.

“Сначала мне портят настроение, хватают, сковывают наручниками, а потом униженно извиняются, говорят что я молода, не глядя на возраст, и глупо шутят, всячески пытаясь развеселить.

С чего бы это?

Что вообще происходит?”

Тут мое внимание привлекло объявление под красочным заголовком: “Разыскивается опасная преступница!”.

Пригляделась: “Ба! Да это я! Мой портрет!”

Но что под ним написано? Что-оо?!!

“Стало известно, что в ближайшие дни в наш город собирается приехать опасная рецидивистка — воровка, вымогательница, мошенница и аферистка Зента. Пользуясь сходством с модной писательницей Мархалевой, Зента входит в доверие к гражданам и совершает свои злодеяния под именем нашей всеобщей любимицы Софьи Адамовны.

Всякого, кто поможет обнаружить закоренелую преступницу, ждет щедрое вознаграждение в сто тысяч долларов в рублях по курсу ММВБ”.

Прочитать про себя такое!

Можно представить мое удивление.

Удивление мое увеличилось, когда выяснилось, что такими объявлениями оклеен весь город. Весь путь, который мне пришлось преодолеть до дома Фроси, я удивлялась и негодовала.

Что ни столб, то объявление!

Раз двадцать меня хватали под руки и пытались грубо тащить. Еще бы, сто тысяч долларов — куш приличный!

Еле отбилась. Хорошо, что со мной был сотовый телефон. Я тут же устраивала охотникам легкой наживы переговоры с начальником милиции, после чего выслушивала сбивчивые извинения, милостиво давала автограф и продолжала свое путешествие.

А через сто шагов все заново: нападение, грубости, звонок начальнику, сбивчивые извинения…

Извинения, почему-то, всегда сбивчивые, чего нельзя сказать об оскорблениях. Оскорбления получаются четкими даже у неисправимых заик.

Короче, до дома Фроси я шла часа два. И это при том, что рассчитывала добраться минут за пять. Ох, как я злилась! Как я злилась!

На кого?

Да на Фросю, на кого же еще? Лишь она способна на такой изощренный прикол. Я, обремененная связями, талантами, делами, бросаю все, мчусь по первому зову подруги и вляпываюсь в комплименты полковника, не говоря о прочем другом.

Ох, как я была зла!

Два часа потратить на дорогу!

Немыслимо!

А перед этим — наручники и “веселое” развлечение в отделении милиции!

Абсурд!

Абсурд и безобразие!

И это тогда, когда я настроилась на торжественный прием. На делегацию с подарками и цветами у трапа.

Ха! Как дура ждала толпу поклонников, а получила наручники! Кстати, где этот их фан-клуб? Если мои фанаты расположились в какой-нибудь дыре, удавлюсь!

Нет, это мне не присуще! Лучше удавлю их всех! Всех фанатов и Фросю!

Хороша же я в леопардовом пальто с чемоданом из крокодила, который сама и тащу, словно «челночница»…

Видимо хороша, раз так оглядываются прохожие. Но смотрят все на чемодан. Боже, когда уже я его дотащу! Вот вам и раскрученный брэнд! На первом же километре отлетели колесики, но я-то рассчитывала как раз на них, когда так безбожно чемодан набивала. Впрочем, еще больше я рассчитывала на поклонников. О-хо-хо, надеюсь, будет польза хотя бы моей фигуре.

Я страшно была зла. С этой злостью в дверь к Фросе и постучала — у нее никогда не работал звонок. Постучала, но никто не открыл. Постучала сильней, потом еще сильней и, отбросив церемонии, забарабанила изо всех сил даже ногами. Барабанила до тех пор, пока на пороге не выросла Фрося.

— Ой, Со-оня! — обрадовалась она.

— Соня, вижу, ты, а не я. Я всего лишь Софья. Дрыхнешь опять?

— Да, вздремнула немного, — зевая, ответила Фрося и виновато улыбнулась.

— Зато я теперь не усну.

— Почему?

— Чем глупые вопросы мне задавать, лучше занеси чемоданы в квартиру.

Фрося удивленно уставилась на моего “крокодила” и сказала:

— Но чемодан же один.

— Зато весит как сотня и стоит, как тысяча, так что быстрей заноси.

Пока Фрося смиренно затаскивала мой чемодан и закрывала дверь, я порхнула к зеркалу и наконец?то взглянула на себя: хоть здесь все в порядке.

— Почему не восхищаешься моим леопардом? — удивленно спросила я, вспоминая про свою обнову.

— Видимо, еще не проснулась, — буркнула Фрося, неприветливо рассматривая мое пальто.

— Еще не проснулась?!

Ну как тут не возмутиться? И после этого будут мне говорить, что я раздражительна. При таких раскладах психанет сам ангел небесный.

— Ты еще не проснулась? — возмутилась я. — Твоя подруга уже успела прилететь из Москвы и побывать черт-те где, а ты еще не проснулась?

Фрося виновато пожала плечами.

— Сонечка, но что поделаешь, если ты как снег на голову свалилась? — спросила она.

Я едва не задохнулась от злости.

— Как снег на голову? И это говоришь мне ты? Ты, которая в трубку кричала, что ждешь не дождешься?

Слезы навернулись на мои глаза:

— Фрося, на что это похоже? Как это называется? Почему ты меня не встретила?

— Мархалева, но я ждала тебя завтра.

Я снова взбесилась:

— А объявления по городу уже сегодня расклеила!

Фрося изобразила искреннее удивление:

— Какие объявления?

— Сама знаешь какие! Не морочь мне голову! Признавайся, почему меня не встретила? Я же дала телеграмму!