Наталья Александрова - В объятиях убийцы

– Бежим! – Я схватила Алика за руку, другой рукой подхватила его пакет, там были какие-то книги, и мы понеслись к станции метро. Понеслись – это, конечно, преувеличение. Этот толстяк, разумеется, был не способен пробежать быстро и пяти метров… Через три минуты он начал задыхаться, пот градом катился у него по лицу. Нет, с таким никуда не убежишь. Хорошо, что парни успели отойти от нас довольно далеко, а то бы нам несдобровать. У метро людей было побольше, но парней ведь это не остановит. Алик совсем замедлил ход.

– Ну не останавливайся, а то нам кранты, – прикрикнула я, – жизни тебе не жалко, что ли?

Он побежал, но было видно, что из последних сил. Двери метро были совсем близко. Я оглянулась и с облегчением заметила, что парни решили погоню не продолжать. Мы влетели в двери метро, народу в холле было немного, у контроля скучал милиционер. Слава Богу! Хотя он нам уже не был нужен. Алик прислонился к колонне, ему было плохо. Он был не то чтобы красный, а какого-то темно-малинового цвета. Тетенька на контроле подошла к нам:

– Что, сердце?

– Наверное, я не знаю. Вы разрешите нам где-нибудь посидеть?

– «Скорую» вызвать? – Это подошел милиционер.

– Не-не надо, – прошептал Алик, – сейчас отдышусь.

– Пойдемте, я вам валидол дам.

Контролерша провела нас в служебное помещение, принесла воды и лекарство. Я намочила платок и обтерла Алику лицо и шею.

– Так лучше?

– Да. Спасибо.

– Валидол под язык положите.

– Да не надо валидол, сердце у меня здоровое. – Видя, что я невольно окинула взглядом его фигуру, он тихо добавил: – Это не от сердца.

Мне стало стыдно – и так человека все дразнят, да тут еще я напомнила. Но если он так переживает, то взял бы себя в руки и похудел.

– Как вы себя чувствуете? Идти можете?

– Да, пожалуй, можно идти.

С разрешения сердобольной тетеньки из метро я позвонила домой по их служебному телефону и попросила Славку встретить меня с последнего поезда. Мы поблагодарили работников метро за отзывчивость и поехали.

Через две станции мне надо было переходить, а Алику ехать дальше. Вид у него был получше. Но я чувствовала, что он мучается морально. Ну тут уж я вряд ли смогу ему помочь.

– Алик, вы там от метро далеко живете?

– Да нет, рядом. Скажите, зачем вы со мной возитесь? Ведь я втравил вас в эту историю, не сумел промолчать…

Я встала, готовясь выходить.

– Простите меня, Алик. Мне хотелось вас подразнить. Если бы не моя дурацкая выходка, мы бы не пошли пешком и не встретили бы этих парней. К счастью, все обошлось. Всего доброго. – И я поскорее вышла, пока он не успел ничего сказать.

Славка ждал меня, как всегда, абсолютно спокойный, а Лолита ужасно недовольная. Она уже хорошо погуляла в девять часов вечера, пообщалась со своим приятелем, рыжим коккером Гошей, поужинала, посмотрела телевизор и собиралась ложиться. Как вдруг хватают и ведут куда-то, на ночь глядя. Да еще и с поводка не спускают, хотя зачем свобода, если ни одной порядочной собаки в это время на улице нет. Бегают только бездомные шавки, а Лолита у нас девушка воспитанная, дружит только с собаками из приличных семей.

Лолита – средний персиковый пудель. Она очень хорошенькая и знает себе цену.

– Привет, ребята!

Лолита посмотрела на меня равнодушно.

«А-а, это ты, – казалось, говорил ее взгляд, – попозже приехать не могла?»

– Славик, извини, тебе завтра на работу рано, я не думала, что так задержусь.

– Да ладно, пойдем. Ну как, хорошо погуляла?

– Просто замечательно!

Он промолчал. Дома все спали, ведь был уже час ночи.

На следующий день была суббота. Я поспала бы подольше, но в нашей семейке такое невозможно. У нас большая четырехкомнатная квартира. Живет в ней пять человек. Казалось бы, можно свободно разместиться и не мешать друг другу, но у нас как-то не получается. По утрам, когда я собираюсь на работу, ванная всегда занята – матушка принимает ванну с апельсиновыми корочками. Она не доверяет фабричной косметике, покупает огромное количество апельсинов, потом заваривает сухие корочки и добавляет отвар в ванну. Таким способом она обогащает кожу витамином С. И кремы для лица она приготовляет сама из натуральных продуктов, поэтому холодильник весь заставлен баночками. Славка однажды спросонья намазал что-то такое на бутерброд и почувствовал неладное, только когда его съел. Потом мы пытались дознаться у матушки, что же там такое было в этом креме и не отравится ли ее зять, но она вспомнить не могла, а бумажку с рецептом куда-то затеряла. В тот раз все обошлось. Только сестрица орала на матушку, чтобы она прекратила смешить людей или хотя бы держала баночки у себя в комнате, а то когда-нибудь ее дочь останется без мужа. Матушка, разумеется, не промолчала и высказалась в том смысле, что если бы сестра вставала пораньше и сама готовила мужу завтрак, то ничего бы не случилось. И что если сестрица и дальше будет продолжать спать по утрам, то действительно останется без мужа. И никакие кремы тут ни при чем.

Против обыкновения я в тот раз согласилась с матушкой. Обычно у меня на все есть свое собственное мнение, которое никогда не совпадает с мнениями матери и сестры.

Наш отец умер десять лет назад, когда я заканчивала школу. Мы остались втроем, вернее, вчетвером, потому что сестра уже была замужем. Первый раз она выскочила замуж сразу после школы, в восемнадцать лет, у нее была потрясающая любовь с восьмого класса. Почти сразу после скоропостижной смерти нашего отца сестра с мужем развелись, но эти события друг с другом никак не связаны. Вообще-то Славка у нее третий. А от второго мужа, которого она подцепила в институте, у нее дочь Дарина, по-простому Дашка.

Именно Дашка с Лолитой устроили возню возле моей двери в то субботнее утро. Я долго крепилась, но потом встала, открыла дверь и рявкнула на них:

– Вы что, другого места не могли найти? Обязательно здесь, у двери, надо шуметь!

Лолита обиделась и ушла, а Дашка немедленно заорала, как будто ее режут:

– Бабушка!

Явилась матушка, благоухающая апельсинами после ванной, увидела готовую зареветь Дашку и патетически воскликнула:

– Ты не любишь детей! Господи, в кого ты у нас такая?!

Я оставила ее реплику без ответа и быстренько проскочила в ванную, пока еще кто-нибудь не влез, но напрасно волновалась, потому что Славка ушел на работу, а сестрица с утра умотала в парикмахерскую. Славка работает в какой-то государственной конторе, работает много, даже по субботам. Сестра ужасно недовольна, она говорит, что его работа не соответствует его зарплате. Тут она, конечно, права, но сейчас почти у всех так.

Сама моя сестрица, умница и красавица, закончила сначала английскую школу с золотой медалью, потом иностранное отделение института им. Герцена с отличием, знает два языка, не считая, разумеется, родного, и работала переводчицей. Потом, уже при Славке, она устроилась в фирму, там надо было все время возиться с иностранцами – встречать их, всюду сопровождать. Сестра стала возвращаться поздно ночью, а я с интересом ждала реакции Славки. Не знаю, что он ей сказал, скандала мы с матерью не слышали, но через месяц сестра эту работу бросила, сейчас она работает в совместной фирме. Я Славку очень зауважала.

Стоя под душем, я раздумывала, чем бы сегодня заняться. Если пойти подольше погулять с Лолитой, то обязательно навяжут Дашку, а поскольку мы с ней с утра уже успели повздорить, то ничего хорошего из этого не выйдет – она будет капризничать и дуться. Я не то чтобы не люблю Дашку, но не умею с ней ладить. По-моему, она слишком избалована. Моя мать ей все разрешает, а сестра засыпает подарками. Но критики в свой адрес они не принимают.

– Вот родишь своего, тогда и воспитывай его как хочешь! – Это весь разговор.

Н-н-да, чтобы кого-нибудь родить, надо для начала выйти замуж, а мне этого абсолютно не хочется.

– Ты рассуждаешь очень глупо! – возмущалась сестра, когда мы раньше спорили на эту тему, сейчас она уже оставила попытки в чем-нибудь меня убедить. – Для того чтобы понять, что тебе что-то не подходит, надо сначала это что-то попробовать. А то как же ты узнаешь, что тебе не подходит замужество?

В общем, так она меня доставала долгое время, пока я не сказала, что на нас двоих вполне достаточно ее трех замужеств. У нее выходить замуж получается гораздо лучше, так почему бы не продолжать в том же духе? Одно замужество в пятилетку – отличный результат! Если принять активный возраст женщины хотя бы до пятидесяти лет, то сестре нужно выйти замуж еще четыре раза. А ведь некоторые дамы выходят замуж и в шестьдесят, в нашем доме раньше жила профессорша Ангелина Федоровна, так она, похоронив своего профессора, вышла замуж в семьдесят два года, так что для сестры четыре раза далеко не предел.

В конце концов сестрица обозвала меня дурой и оставила в покое.

Я вышла на кухню и включила кофеварку. Матушка притащилась за мной. Она умирала от любопытства, потому что вчера успела-таки переговорить по телефону с Иркиной мамашей. И та туманно ей намекнула, что для меня есть вариант. Матушка воспрянула духом, как я говорила, родственники не теряют надежду кого-нибудь мне подыскать, причем сестра это делает из абсолютно трезвых соображений – она просто хочет занять мою комнату. А у матушки в голове витают идеи насчет семьи, брака и высшего предназначения женщины.