Галина Куликова - Поедательницы пирожных

— Ох, Машка, ты права. Я в растрепанных чувствах.

Карина Крупенникова и ее ближайшая подруга Маша Зарецкая, директор по маркетингу небольшого узкопрофильного издательства, сидели в маленьком летнем кафе и обсуждали последние новости личной жизни.

Маша была слегка надменной холодной блондинкой, которая принимала свою красоту как должное. Темноволосая Карина, живая и непосредственная, брала не лицом, а очарованием. Вместе эти две молодые женщины составляли весьма яркую и эффектную пару, мимо которой, не окинув ее восхищенным взглядом, не мог пройти ни один уважающий себя мужик.

Примерно полгода назад Маша вторично вышла замуж, причем на сей раз, кажется, удачно. А Карина после долгих раздумий и сомнений вышла на новую работу. Похоже, выбор был неправильным.

— Зачем я дала себя уговорить? Я же в этих коммуникационных проблемах ничегошеньки не понимаю. Очень хочу разобраться, но время уходит на какую-то ерунду — там же целый день бедлам. Шум, гам, все возбужденные, носятся с какими-то идеями, прямо в коридорах их обсуждают. И как мне дорогой гостьей войти в этот мир? Пока чувствую себя чужой на этом празднике. Ну, появилась в конторе новая секретарша, и что? К тому же, как мне кажется, я сильно раздражаю генерального директора своим внешним видом и полным незнанием тонкостей его бизнеса.

Карина задумчиво поболтала ложечкой в чашке с чаем и отколупнула кусочек любимого чизкейка.

— Ну вот, опять! — воскликнула Маша. — Я теперь буду до конца дней чувствовать себя виноватой из-за того, что сосватала тебя в эту контору. Раз в жизни ты решила последовать моему совету — и на тебе! Что ты, собственно, хотела? Чтобы тебя сразу приняли за свою? Так не бывает.

— Да ты тут совершенно ни при чем! Я сама виновата. Не пошла в свое время работать по специальности — вот теперь и буду пожизненно чьей-то секретаршей. В скобках — интим не предлагать.

— Куда же, интересно, ты собиралась идти после своего заборостроительного университета? Прорабом на стройку? Помнится, ты подобных желаний не выражала. А сразу возжелала стать бизнес-леди.

— Я инженер-строитель, между прочим. А не заборо… — обиженно сказала Карина. — Спасибо дорогому папе. Какими все же родители бывают упертыми! Я ведь говорила ему, что не технарь, а гуманитарий. Нет, стоял на своем: получи диплом, получи диплом… Вот и получила.

— Твой отец не мог предвидеть, что ты нарвешься на придурка-олигарха, который навсегда отобьет у тебя интерес к строительству, — вступилась за ее родителя Маша. — А то вполне могла бы сейчас возводить небоскребы где-нибудь в эмиратах. Или, на худой конец, в Москве.

— Он отбил интерес не к строительству, а к карьере в строительном бизнесе.

— Не придирайся к словам. А вообще, строительство небоскребов — это именно то, чем нужно заниматься женщине с твоим характером. Да и внешность у тебя подходящая. Могла бы ей воспользоваться, обаять какого-нибудь начальника и взлететь на самый верх.

— Не дождутся, — мстительно ответила Карина. — Начальники сокращают не только путь наверх, но еще и твою жизнь. Я-то знаю, как они умеют пить кровь своих несчастных подчиненных. А уж если ты еще продала ему свою душу… Ну, то есть тело! Нет, Машка, это не для меня.

Маша Зарецкая с сочувственной усмешкой посмотрела на Карину. Она прекрасно помнила историю незадавшейся карьеры подруги в мире строительных магнатов. Ее, отличницу, приму школьного театра и внештатного корреспондента популярного молодежного журнала, родители убедили пойти учиться в строительный университет, хотя сама она мечтала о карьере журналиста или актрисы.

— Журналисты все рано или поздно спиваются, — горячился папа, большой строительный начальник, у которого часто брали интервью всякие деловые издания. — Я в своей жизни не видел ни одного трезвого журналиста.

— А красивые актрисы начинают карьеру в постелях режиссеров-неудачников, а заканчивают, как правило, в сумасшедшем доме! — подливала масла в огонь мама.

И дочь уступила родительскому напору. Маша ее тогда ругала на чем свет стоит:

— У тебя свои мозги есть?! Всю жизнь придется заниматься нелюбимым делом.

— Почему это — всю жизнь? Сначала опробую себя в роли созидателя материальных ценностей. А если не понравится, в журнал вернусь. И с дипломом инженера-строителя можно стать журналистом. Мне рассказывали в редакции, что сотрудников с профильным образованием там практически нет — все больше бывшие учителя, инженеры и спортсмены.

Карина легко закончила вуз и даже сделала попытку применить полученные знания на практике, но снова вмешался папа, который устроил дочь секретарем-референтом к молодому олигарху — главе корпорации, ведущей строительство жилых и офисных зданий.

— Ты понимаешь, на что подписываешься? — спросила ее тогда осторожная Маша.

— Отец говорит, что там большие возможности, связи и так далее. Все для успешной карьеры, — беззаботно отозвалась Карина. — Стану бизнес-леди, буду руководить гигантскими стройками из офиса.

Действительность превзошла все самые худшие Машины опасения.

В первый же день работы, когда сотрудники офиса на личных иномарках рассосались по загородным домам и дачам, к Карине подошел руководитель секретариата — пожилой седой дядечка, внешне похожий на ветерана спецслужб, какими их обычно показывают в сериалах.

— Пойдемте, — коротко приказал он. — Вас хочет видеть Виктор Евгеньевич.

Молодой олигарх, пребывавший в сонно-расслабленном состоянии, ленивым жестом спровадил руководителя секретариата. Как только тот исчез за двойными дверями кабинета, олигарх упруго поднялся, прошел к стеклянной витрине с разноцветными бутылками и вернулся к столу с двумя стаканами, наполненными нежно-золотистой жидкостью.

— Пей! — приказал он, сразу перейдя на «ты», и сам сделал большой глоток.

Карина из вежливости осторожно пригубила и отставила стакан в сторону. Она со страхом ожидала разговора, полагая, что сейчас этот молодой энергичный мужчина устроит ей экзамен по строительному бизнесу и будет метать громы и молнии, если она не ответит на его каверзный вопрос.

Вопрос последовал незамедлительно. Он действительно оказался каверзный, но к строительству отношения не имел.

— Сауну любишь?

Карина подумала, что это тест на сообразительность, но правильного ответа сразу не нашла и решила уточнить:

— Вы имеете в виду строительство подобных сооружений? Просто моя специализация в университете…

— Я имею в виду расслабиться. Попариться, и вообще… Составишь мне компанию? Домой я тебя завезу, а завтра можешь в офис не приходить — дам отгул за сверхурочную работу.

Он громко и радостно захохотал.

— Спасибо, — сказала Карина, поднимаясь. — Сауну я не люблю, париться ненавижу. Кстати, в офис я завтра все равно не приду, так же, как и послезавтра. Так что место для любительниц сауны вакантно.

Когда Карина, пылая негодованием, поведала эту историю Маше, та напомнила ей:

— Я ведь тебя предупреждала. А что родители?

— Как ты думаешь? Отец не разговаривает, мать плачет. Она решила, что я теперь с горя в артистки подамся.

— А ты подашься?

— Нет. Думаю, поздновато. Знаешь, если даже актрисы и начинают свою карьеру в постелях режиссеров-неудачников, то бизнес-леди от них, вероятно, недалеко ушли.

Теперь, в кафе, слушая подругу, Маша Зарецкая только тяжело вздыхала и курила сигарету за сигаретой.

— Насчет Марьянова можешь быть спокойна. Я Родиона давно знаю, у него твоя безопасность гарантирована. Он всегда был порядочным мужиком, что сегодня большая редкость. А как женился два года назад, так вообще стал пай-мальчиком. У него, кажется, даже любовницы официальной нет. Говорят, он до сих пор без ума от этой своей Ноны. И это с его положением и его деньгами!

Глаза Маши неожиданно затуманились. Карина с интересом уставилась на вмиг погрустневшую подругу — похоже, Родион Марьянов для нее не просто деловой партнер. Вероятно, это была не спетая песня возможной большой любви. А может быть, и спетая. Впрочем, в Машкиной жизни количество таких песен было достаточно велико и могло составить солидный лирико-драматический репертуар.

— Может быть, еще по одному пирожному закажем? — деликатно прервала затянувшуюся паузу Карина.

— Сладкоежка! — бросила в ответ очнувшаяся от грез Маша. — Не понимаю, как ты умудряешься, ежедневно лопая пирожные, тортики и конфеты, сохранять такую дивную фигуру. Ты ведь даже в фитнес не ходишь.

— Так уж получилось, повезло. Так что ты там про Марьянова начала рассказывать?

— А что Марьянов? Хороший мужик. Деловой, толковый, хваткий, креативный. Вот если бы ты в его конторе прижилась, вполне могла бы сделать у него карьеру. Причем без ненавистного тебе интима. Бизнес этот весьма перспективный, поверь мне. Востребованность таких услуг на рынке огромная, толковые люди очень нужны. К тому же сама говоришь, что гуманитарная сфера тебе ближе, чем техническая. Бизнес Марьянова и есть гуманитарная сфера, гуманитарней не придумаешь. Ты не только симпатичная, но и умная. Знаешь ведь, как бывает — сначала секретарша, потом менеджер по рекламе или связям с общественностью. Ты все сможешь, тем более это не так уж сложно. Глядишь — годика через два-три уже начальник отдела. Потом…