Шарль Эксбрайя - Жвачка и спагетти

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Шарль Эксбрайя - Жвачка и спагетти, Шарль Эксбрайя . Жанр: Иронический детектив. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Шарль Эксбрайя - Жвачка и спагетти
Название: Жвачка и спагетти
Издательство: -
ISBN: -
Год: -
Дата добавления: 6 февраль 2019
Количество просмотров: 286
Читать онлайн

Помощь проекту

Жвачка и спагетти читать книгу онлайн

Жвачка и спагетти - читать бесплатно онлайн , автор Шарль Эксбрайя

Телефонный звонок вырвал Лекока из мирного сна, в котором он давал юридические консультации в своей роскошной Бостонской конторе. Такое резкое пробуждение с самого начала привело его в раздражение, а назойливый голос в трубке, медовый и полный любезности, резал ему ухо.

– Синьор Лекок... Тут полицейский просит разрешения повидать вас...

– Полицейский? В такую рань?

– Уже девять часов, синьор Лекок...

Ответ уязвил Сайруса А. Вильяма, и тот мысленно возложил на Тарчинини ответственность за это нарушение режима, предписывающего делать утреннюю гимнастику самое позднее в семь утра.

– Хорошо, пусть войдет!

– Grazie, signore![5]

Лекок обулся, накинул халат, почистил зубы и как раз кончал причесываться, когда в дверь постучали, и появился молодой полицейский, казавшийся несколько взволнованным.

– Синьор Лекок?

– Да.

– Меня прислал комиссар Тарчинини передать вам, что один есть.

– Кто "один"?

– Труп.

– Кого-то убили этой ночью?

– Я, синьор Лекок, больше ничего не знаю. Комиссар Тарчинини сказал: "Эмилио, по дороге домой зайди в отель к американцу и передай, что я сейчас буду заниматься трупом. Если его это интересует, пусть подходит. Я буду ждать в конторе до десяти. Потом можешь идти домой". Ведь я, знаете, всю ночь дежурил, и если зашел сюда вместо того, чтобы отправиться прямо домой, то только по дружбе. Тем более что Бруна, моя жена – она меня так любит, что без меня, можно сказать, не дышит...

Мысль о жене вызвала слезы на глазах Эмилио, который, расчувствовавшись, забыл о субординации и, дружески хлопнув Сайруса А. Вильяма по плечу, доверительно добавил:

– Синьор, да пошлет вам Мадонна такую жену, как моя Бруна! Тогда вы будете счастливейшим человеком и всю жизнь будете благодарить небо. Arivederci, signore![6]

Когда Эмилио вышел, Лекок опустился на кровать. Он не был уверен, что все это ему не приснилось. В самом деле: неужели полицейский в форме действительно входил в его комнату, чтобы поведать ему, в числе прочего, о своем семейном счастье? Неужели этот полицейский действительно хлопал его по плечу, как, бывало, товарищи по Гарварду, когда они встречались в светских гостиных? И неужели, неужели наяву тот позволил себе вмешиваться в его личную жизнь, давая советы?

Несомненно, возмущение Сайруса А. Вильяма перешло уже те границы, в которых его еще можно было бы выразить, а может быть, он еще не совсем проснулся? Но, бреясь, он представил себе физиономию Мэтью Д. Овид Пирсона, если бы тот, проснувшись, увидел у своей постели полисмена, явившегося взять его в наперсники своих любовных дел.

* * *

Несмотря на ранний (для Вероны) час, комиссар Тарчинини при всем параде, благоухающий духами, как и накануне, принял американца с энтузиазмом, видимо, вообще ему присущим. Но Лекок резко оборвал дружеские изъявления:

– Кажется, вы открываете следствие по поводу мертвого тела?

– Да... Это мой друг, комиссар Людовико Тарволи...

– О! Я не знал... I'm sorry. Примите мои соболезнования, синьор комиссар. Он пал при исполнении служебных обязанностей, не так ли?

По тому, как Ромео Тарчинини уставился на Сайруса А. Вильяма, тому показалось что комиссар принимает его за сумасшедшего или не понял ни единого слова из выраженных ему соболезнований. Вдруг лицо комиссара прояснилось, и он рассмеялся:

– Синьор Лекок, вы не поняли. Людовико Тарволи – комиссар полиции в квартале Сан Фермо Миноре, где нашли тело, и он обратился ко мне, потому что не очень полагается на собственное суждение.

– В каком отношении?

– Он не решается дать заключение о самоубийстве и не может достаточно уверенно утверждать, что это убийство. Поэтому он будет рад услышать мое мнение – и ваше, синьор, я уверен, когда я скажу ему, кто вы.

Сайрус А. Вильям понял, что это и есть случай, когда он сможет дать урок этим дилетантам-итальянцам, столь же невежественным в современной криминалистике, как шерифы из старых вестернов. Весь трепеща, он поднялся.

– Итак, мы идем?

– Идем, синьор.

Вопреки этому заверению, Ромео Тарчинини продолжал разбирать бумаги у себя на столе, не вставая с кресла. Раздраженный американец заговорил резче, чем это подобало:

– For God's sake![7] Шевелитесь же!

Тарчинини, бесспорно, был не в состоянии усвоить заокеанский стиль.

– Что с вами, синьор?

– Но ведь каждая упущенная минута невосполнима!

– Для кого?

Ошеломленный такой безответственностью, Лекок не мог ответить, и комиссар развил свою мысль:

– Для мертвого? Что ему теперь минута... Я думаю, ему и на час глубоко наплевать...

– Но если это убийство, убийца может бежать!

– Я вам уже говорил, синьор, из Вероны не бегут. Если мы имеем дело с преступлением, причиной его не может не быть любовь, так что убийца останется тут, поближе к предмету своей любви, и я до него доберусь.

– А если причина – не любовь?

– Не может быть, синьор. Только не в Вероне!

Нервы Сайруса А. Вильяма были натянуты до предела. Садясь в машину комиссара, он не удержался и заметил своему спутнику:

– Я думаю, что никогда не смогу понять вас, итальянцев!

Вы совершенно не думаете о времени, которое для нас является важнейшим фактором.

– Потому что, синьор Лекок, привыкли к вечности.

* * *

Комиссар Людовико Тарволи принял своего коллегу с живейшими изъявлениями дружеских чувств. Двое мужчин пожимали друг другу руки, обнимались, целовались под возмущенным взглядом Сайруса А. Вильяма, который смотрел на них с омерзением английской старой девы, наблюдающей в зверинце Риджентс Парка за любовными играми обезьян. Представленный Тарволи, Лекок также стал объектом приветствий, которые разозлили его еще больше. Трое мужчин разместились в засаленных комиссариатских креслах, и Сайрус А. Вильям не замедлил обнаружить, что оба полицейских, погрузившись в общие воспоминания, как будто бы забыли о причине встречи.

– Людовико, а помнишь, какую пару пощечин закатил тебе твой отец, когда узнал, что ты гуляешь с этой девушкой из Сан-Дзено?

– А главное, гуляла-то она с тобой!

– Ты уверен?

– Ладно, скажем, по очереди!

Они расхохотались, хлопая себя по коленям и топая ногами.

– А помнишь, Ромео, как ее звали?

– Погоди... Не Лидия? А может, Аньезе?

– Нет, скорее Альба...

Лекок предчувствовал, что так они переберут всех святых итальянского календаря. Очень сухо он прервал беседу:

– Извините, синьор Тарчинини, но я предполагал, что мы явились смотреть труп?

Повеяло холодом. Ромео попытался смягчить перед своим коллегой грубость столь бестактного вмешательства:

– Е un americano...[8]

И Тарволи, в интонации которого отразилось все презрение древних великих рас к народам без истории, повторил:

– Е un americano... – таким тоном, что Сайрусу А. Вильяму показалось, будто ему дали пощечину. Он покраснел до корней волос, и в эту минуту, будь его воля, он не колеблясь приказал бы Средиземноморскому флоту Соединенных Штатов открыть огонь по Италии. Но, будучи здравомыслящим человеком, почти тут же успокоился, сообразив, что даже при самом сильном желании пушки американских броненосцев не добьют до Вероны.

– Ромео, мой дражайшей друг, возможно, я напрасно обеспокоил тебя...

– Прекрати, Людовико! Не говори так, ты меня ранишь в самых лучших чувствах! Как это напрасно, если ты дал мне случай повидаться с тобой?

"Опять начинается?" – ужаснулся про себя Лекок, раздираемый желанием крикнуть им, что оба они – проклятые лицемеры, так как, живя в десяти минутах ходьбы от своих занюханных контор, вовсе не нуждаются для встреч при посредничестве мертвого тела. Сайрус А. Вильям решительно чувствовал аллергию к латинскому темпераменту.

– Представь себе, Ромео, сегодня утром, часов в семь, полицейский Марко Морер завершал свой обход и вдруг услышал вопль женщины, обезумевшей от страха. Ему удалось успокоить ее, и она рассказала, что на берегу Адиче лежит труп мужчины, почти напротив пьяцетта Витториа, где начали строить склад, а потом бросили... Конечно, Морер явился мне доложить, но меня еще не было, сам понимаешь, в такую рань... В общем, он вернулся на берег, чтоб разгонять ребятишек, которым вздумается пойти туда играть, и любопытных. Когда я пришел, мне сказали, и я отправился к Мореру. Покойник – человек лет тридцати, хорошо одетый. Судя по его документам, это коммерсант Эуженио Росси. Так вообще-то похоже, что он застрелился из револьвера. На виске еще видны следы от пороха, только оружия не нашли...

– Так, так...

– Теперь, поскольку выстрела никто не слышал, и труп уже совсем остыл, я думаю, может быть, он лежит там давно, а пистолет стянул какой-нибудь нищий, чтобы продать...

– Может быть...

Лекок вмешался в разговор:

– Что говорит судебная экспертиза?

– Экспертиза, синьор? Ничего не говорит, по той простой причине, что туда не обращались.

Комментариев (0)
×