Дарья Донцова - Жена моего мужа

Победительница Вероника Медведева, получая из рук председателя приз, шепнула:

– Обожаю вас.

Полянский растаял. Красотка глядела на него в упор огромными карими глазами, невинно хлопая ресницами. Вблизи девчонка оказалась еще лучше, чем со сцены. Естественно, Макс позвал «мисску» в ресторан. В январе 95-го сыграли шумную свадьбу.

Вероника мечтала об артистической карьере, поэтому летом Макс спонсировал художественный фильм «Лебединая песня». Лента получилась так себе, но хорошо подмазанные критики дали в прессе ряд благожелательных статей о главной героине. Потом Вероника получила роль в телесериале «Наши друзья». Смотреть эту нудятину оказалось просто невозможно, но почти два месяца госпожа Полянская каждый день появлялась на телеэкране, старательно изображая целомудренную девушку, на голову которой отчаянно сыпались несчастья. После завершения сериала Вероника велела звать себя Николеттой и загордилась чрезвычайно. Она таскалась вечерами и ночами по бесконечным тусовкам, участвовала в шумных скандалах, иногда напиваясь до поросячьего визга. К «актрисе» наконец пришла известность. Бульварные газеты со смаком описывали ее бесконечные подвиги. То Полянская подожгла скатерть в ресторане, обнаружив, что ее обсчитали, то на предельной скорости удирала по Минскому шоссе от гаишников, то появлялась на вечеринке в черном платье под горлышко спереди при фактически полном отсутствии материи сзади – короче, всего не перечислить.

Не знаю, как относился к подобным чудачествам Макс, но Нина Андреевна говорила о невестке, брезгливо поджимая губы:

– Совершенно ненормальная девица. Изумительно хороша, лицо мадонны, да и только. Но ты бы послушала, как она ругалась матом! Дымила все время вонючими сигаретами и звала меня Нинель. Представляешь, 23 февраля зашел Олег Сергеевич помянуть папу, так Вероника принимала наравне с ним и в результате перепила старика.

Я хихикнула. По прежним временам бравый генерал Ковтун, не морщась, брал на грудь по полтора литра водки. Сейчас, наверное, слегка снизил планку, но все еще боец. Ай да Вероника, представляю, как Олег Сергеевич сконфузился.

– Что тебя так рассмешило? – властно сказала свекровь, в ней на минуту проснулась прежняя Нина Андреевна. – Ведь знаешь, как отношусь к женам Максима – прощаю все и всегда на их стороне. Но Ника – исчадие ада! И надо же, чтобы они прожили столько лет!

Но в конце 98-го Полянскому, очевидно, надоели бесконечные скандалы и истерики, потому что он завел себе любовницу. Романы случались у мужчины и в прежние года, он просто не мог существовать без кобелирования. Но в ноябре прошлого года появилась настоящая страсть. Студентка 3-го курса мехмата Яна Соколова. Девчонке едва исполнилось двадцать, Макса, как всегда, тянуло к молоденьким. Вероника как раз начала сниматься в следующей картине, и муженек с головой ухнул в новую любовь. Студентка оказалась полной противоположностью Нике – тихая, спокойная, умненькая и рассудительная. Но, к сожалению, внешне пассия походила на больную мышь. Серенькие волосики, тусклые глазки, бесцветные щеки и губы. Очевидно, Макс перекушал сладкого, и его организм потребовал кисленького.

Трагедия произошла в первых числах июня. Пятого вечером Вероника неожиданно осталась дома. Более того, принесла огромный торт и позвала свекровь пить чай. Нина Андреевна, обожающая пирожные, от души наелась бисквита. Через какое-то время старуху неудержимо потянуло ко сну, и она бухнулась в кровать, не дожидаясь любимой программы «Время». Макс якобы проводил какое-то совещание.

Проснулась Нина Андреевна поздно, около двенадцати. Придерживая почему-то отчаянно болевшую голову, женщина двинулась на кухню. Сначала ей показалось, что дома никого нет. Потом она увидела в холле сумку Вероники, ее плащ и разбросанные по полу туфли. Дверь в спальню невестки была открытой. Свекровь заглянула и констатировала, что Ника преспокойненько спит, закрывшись с головой одеялом. С кровати свешивалась голая нога.

Ничего особенного в такой ситуации не было. Актриса могла проплясать до утра, а после обычно отсыпалась. На кухне на столе обнаружилась пепельница, полная окурков «Мальборо», и Нина Андреевна поняла, что Макс ночевал дома.

Вытряхнув бычки, свекровь принялась хлопотать по хозяйству. Но тут позвонил телефон. На другом конце провода оказался страшно злой режиссер Мотылев. Оказывается, Нику ждали к полудню на съемки. Нина Андреевна позвала невестку, та не откликалась.

Недоумевая, женщина дошла до спальни и крикнула во всю мочь:

– Николетта, вставай!

Вероника, обычно просыпавшаяся от полета мухи, продолжала лежать неподвижно. Обозленная свекровь ринулась к кровати и сдернула одеяло. Увиденное запечатлелось в ее мозгу на всю жизнь.

По шелковой черной наволочке разметались короткие рыжие пряди. Несколько дней тому назад Вероника остригла роскошные белокурые локоны и выкрасилась в цвет взбесившейся лисицы. Сейчас же волосы показались Нине Андреевне багровыми. Они и впрямь были темно-красными, потому что вместо прекрасного лица зияло жуткое месиво. Кровь залила все кругом – белье, одеяло, прозрачную ночную сорочку. Бурой коркой покрылись шея и грудь несчастной.

Нина Андреевна в остолбенении застыла, сжимая в руках телефонную трубку, из которой доносился гневный голос Мотылева. Тут хлопнула входная дверь, пришел радостный Макс. Под мышкой он тащил огромную коробку конфет «Вишня в шоколаде». Быстрым шагом Полянский зашел в спальню жены и… упал в обморок. Эксперт потом собирал по всем углам рассыпавшиеся шоколадки.

Не потерявшая до конца присутствия духа, мать немедленно вызвала «Скорую помощь». Врач брезгливо глянул на то, что осталось от красавицы Вероники, и немедля обратился в милицию. Вскоре прибыли оперативники. Страшная машина расследования медленно заворочалась, скрипя шестеренками. Мгновенно Макса арестовали, обвинив в убийстве жены. Мужика сволокли в Бутырскую тюрьму. Каким-то образом, беспокоясь за мать, он ухитрился через несколько дней позвонить мне.

За несколько ночей, прошедших после ареста сына, Нина Андреевна постарела на двадцать лет. К тому же она осталась без копейки. На все счета моментально наложили арест. Старых приятелей Макс растерял, а новые, прослышав про неприятности Желтка, предпочли забыть его телефон.

– Надо нанять адвоката, – сообщила я.

– Деточка, – всхлипнула свекровь, – все зря. Это он убил бедняжку.

– Откуда такая уверенность?

– Полно свидетелей, видевших, как Максим возвращался домой около двенадцати. Его заметила лифтерша, двое соседей. Правда, сын утверждает, что не ночевал дома, лепетал какую-то ерунду про беспробудный сон. Но это так глупо. И потом, я видела окурки, а «Мальборо» курит только он.

– Рассказали милиционерам про пепельницу?

– Нет.

– Чудно – одной уликой меньше, но все равно нужен адвокат, – повторила я в задумчивости.

Нина Андреевна с надеждой уставилась на меня. Следовало действовать решительно.

Сначала я понеслась в ближайший супермаркет и до отказа набила холодильник старушки едой. Потом, велев ждать новостей, поехала домой. Следовало подключить Аркадия. По дороге, естественно, попала в пробку. Стоя в бесконечной очереди на Садовом кольце, никак не могла избавиться от мысли: зачем было Максу убивать Веронику?

Девушка стала его седьмой женой. С предыдущими супругами Макс развелся вполне мирно, более того, ухитрился сохранить со всеми приятельские отношения. Он никогда не был жадным или злопамятным и с готовностью помогал «бывшим». Во всяком случае, когда я в конце мая 1983 года сломала ногу, а Наташка заболела корью, Полянские взяли Аркашку на все лето к себе на дачу. Нина Андреевна возилась три месяца с мальчишкой, ни разу не пожаловавшись на его шкодный характер. Следует добавить, что к тому моменту мы уже были давно в разводе и Аркадий не сын Макса.

И еще – Полянский самозабвенно любит женщин. Любая дама, даже страшная, как атомная война, получает от него вполне искренние комплименты. Молоденьких он обожает, дамами средних лет восхищается, старушек почтительно выслушивает. Его практически невозможно вывести из себя.

Макс из той редкой категории мужчин, которые замечают цвет платья и тон помады. По вечерам он может по десять минут возиться с занавесками – складки на гардинах должны спадать красиво. Сахарница всегда стоит посередине стола, потому что сбоку не смотрится, полотенца в ванной выравниваются чуть ли не по линеечке. Вид колготок, забытых на кровати, ранит Макса, как нож. Он органически не переносит надколотой посуды и мятых кухонных тряпок. Всю жизнь Полянский окружает себя красивыми вещами. Ну не способен он пить чай из эмалированной кружки и есть картошку со сковородки!

Макс никогда не выстрелит жене в лицо. Скорее всего предпочтет решить проблему привычным путем – даст денег, купит квартиру… Ну, предположим, все-таки замыслил убить! Схватится за пистолет? Да никогда. Вероятнее всего, отравит, потом уложит аккуратно в кровати, закроет покрывалом, разгладит складки… Все должно выглядеть красиво. Есть еще один момент. Бывший супруг совершенно не выносит вида крови. Бедолага всегда брился только электробритвой, чтобы не дай бог не порезаться. Однажды Кеша разбил коленку, а Макс упал в обморок.