Татьяна Луганцева - Просто он работает волшебником

– Дядя Миша, здесь правда никого нет, и друзей моих тоже. А потайные помещения на фабрике имеются?

– Потайные? Насколько мне известно – нет. Но на то они и потайные… я могу о них и не знать, – честно ответил Михаил.

Геннадий посмотрел на встревоженную официантку, и невольная мысль о том, что он чего‑то не знает, вновь посетила его.

– Почему ты так смотришь? – спросила она.

– Ну…

Она рассмеялась.

– Просто на лице твоем написано: «Провел с ней весь день – и не помню, как ее зовут! Неудобно». Так ведь?

Гена промолчал, а дядя Миша засмеялся:

– Во дают! Вот ведь молодежь! Что творят!

– Не буду тебя мучить, – хихикнула девушка, – ты никогда не вспомнишь, как меня зовут.

– Почему? – смутился Геннадий. – Слишком сложное имя? Клеопатра? Олимпиада? Я бы, наоборот, запомнил…

– Маша! Будем знакомы! – Она присела в легком реверансе.

– Маша… Как мою маму… – Гена почувствовал – тепло на душе стало…

– Забудешь!

– Не забуду, – пообещал Гена.

Дядя Миша с умилением посмотрел на них:

– Вот дураки‑то! Рад за вас – хоть теперь познакомились. Сейчас бы закрепить! – прищурился дед.

– Уточните? – попросил его Геннадий.

– У меня пузырек с собой! – подмигнул ему дядя Миша.

– Я на машине, – вздохнул Геннадий.

– Ничего! Давайте выпьем по капельке! – предложила Маша. – Переночуешь у меня, завтра уже поедешь.

Геннадий был всей душой за эту идею, но сердце его ныло за Максима и Мирабеллу.

«Что я могу? Вызвать ОМОН? На каких условиях? Только на нелегальных… Хорошо. На нелегальных! И что? Перевернут они всю фабрику вверх дном – и ничего не найдут? Что потом? Максима и Мирабеллы все равно тут нет. Меня уволят… Дальше! Может, выпить с дядей Мишей и разузнать что‑то у него? Вдруг он что‑нибудь вспомнит? Алкоголь сближает…»

Дядя Миша подвел их к металлической двери и обратился к Маше:

– Наверняка у тебя ключик есть с собой?

– Что‑то потайное там? – насторожился Геннадий.

– Эта дверь ведет в помещение кафе, – ответила Маша и, порывшись в сумке, достала ключ. – Я открою?

– Этого мы и ждем! – потер руки Михаил.

Они вошли в пропахшее хлоркой помещение столовой со стульями, поднятыми на столы.

– Ау! – звонко позвала Маша в звенящей тишине. – Никого…

– Маш, организуй нам закусочку. Неужели на кухне ничего нет? – сказал дядя Миша.

– Что‑нибудь обязательно есть в холодильнике, – ответила она. – Присаживайтесь, я на кухню схожу, – и она вышла в соседнее помещение.

– Хорошая, кстати, девка! – обратился к Гене дядя Миша.

– Да я что? Я ничего, – отвел взгляд Геннадий.

– Не везет только ей, все какие‑то мужики несерьезные попадаются, – задумчиво посмотрел на Гену вахтер.

Геннадий сделал вид, что он не понимает, зачем ему это все говорит старый вахтер.

– А так ведь – и хозяйка хорошая, и добрая она…

– Я не сомневаюсь, – спокойно сказал Гена и обернулся к вбежавшей в столовую Маше.

Лицо ее побледнело, а в глазах плескался страх.

– Там… там… – повторяла девушка.

– Что там?

– Там…

– Еды нет? Совсем, что ли, нечем закусить? – забеспокоился старик.

– Там кто‑то есть!

– Так неси сюда! – не понял дед.

– Там кто‑то живой! – выпалила она. – Я полезла в холодильник, зазвенела посудой, и вдруг раздались глухие удары и что‑то похожее на сдавленный крик. Я так испугалась! Не помню, как ноги унесла!

– Покажи‑ка! – встрепенулся Геннадий и рысцой побежал в кухню.

Маша еле поспевала за ним.

– Я боюсь!

– Ты же со мной! Все будет хорошо, Маша! – успокоил он ее.

Замыкал шествие дед, сокрушавшийся, что ему так и не удалось поесть на халяву.

Гена ворвался в стерильную кухню словно гончая, взявшая след.

– Где? Что?..

– Тише! – Маша прижалась к его широкой спине.

И тут они отчетливо услышали глухой звук, идущий неизвестно откуда, и чей‑то слабый крик.

– Точно, – удивился дядя Миша, – где это?

– Здесь есть кладовка или подвал? – спросил Геннадий.

– Нет… я не знаю…

– Ты ведь здесь работаешь!

– Я же официантка…

– Тебя в кухню не пускают, что ли?

– Есть тут кладовка, – вспомнила девушка, – но мы туда не попадем. Ключи только у шеф-повара!

– Я попаду куда хочешь! – заверил ее Гена, вооружился ножом и вытащил из кармана какие‑то замысловатые инструменты.

– Там! – указала Мария.

– Так что же – это взлом чужого имущества? Я же здесь вроде охранять все должен… – замялся дядя Миша.

– Вроде! – передразнил его Гена. – Что‑то ты не подумал об этом, когда загорелся желанием поесть на халяву! А теперь хочешь «героя» получить за охрану имущества? А если при этом ты станешь убийцей человека? Кому‑то явно требуется помощь!

Михаил только руками развел, и Гена сорвал с двери замок. Они вошли в большое помещение, включили свет и побежали по лестнице вниз. Замерли на несколько долгих секунд… На стенах висели связки вкусно пахнущих колбас – и сырокопченые, и варено-копченые, ветчина и окорока… От запахов у всех закружилась голова.

– Вот это да! – присвистнула Мария.

На полках лежали другие деликатесы и головки сыров, стояли банки с соленьями. В корзинах – овощи и фрукты, и все – отборные, красивые. Сильнее всего впечатлили их полки с бутылками вин, коньяков и виски разных марок.

– Вот это да! – повторила Мария. – А ведь ничего этого в меню кафе нет! Кормят всех салатами, кашами, пивком поят… А тут – такие запасы!

– Ага! Привет шеф-повару! – обрадовался дядя Миша. – Думаю, мы чем‑нибудь поживимся? Маша, накрывай на стол!

– Забыли?! – всплеснул руками Геннадий.

– Что? О чем? – не понял вахтер.

– Человека мы искали – стонал же кто‑то, – а не колбасу! Здесь тихо, значит, мы не в нужном направлении ищем, – сказал Гена и вернулся в кухню.

Он постучал поварешкой по металлической поверхности стола и вновь услышал какие‑то звуки.

К общему ужасу, человека они все‑таки нашли: в большом стационарном холодильнике! Маленькая несчастная старушка, вся синяя от холода, заледеневшая, как эскимо, бросилась им навстречу:

– Дорогие мои! Спасители мои! Голубчики мои! Господи, как же я замерзла! – завопила она.

– Тамара?! – оторопел дядя Миша.

– Господи, я думала, что умру! Спасибо, спасибо, дорогие мои! – Она дрожала всем телом.

Гена первым пришел в себя, поднял женщину, холодную, как сосулька, на руки и отнес на стол в кухню. Включил газовую плиту и принялся растирать ее ноги и руки.

– Так это и есть ваша Тамара? – спросил он.

– Я же говорил, что одна сотрудница не покинула фабрику! А вы мне не верили! Тамара, как же вы попали в холодильную камеру? – воскликнул дядя Миша.

Женщина начала приходить в себя.

– Вы серьезно думаете, что я сама залезла в холодильник? – всхлипнула она.

– А что, не сами?! – спросила Мария.

– Конечно нет! В конце смены ко мне подошли какие‑то люди и попросили куда‑то пойти с ними. Я вышла, ни о чем не подозревая, а они меня схватили и поволокли сюда! Я сопротивлялась, не понимала – что им от меня нужно? А они допрашивать начали, – пожаловалась Тамара, утирая слезы.

– Чего же они хотели? – спросил Михаил.

– Требовали признаться, почему я соврала, что ко мне приехали родственники! Кто они вообще такие? Что им здесь надо было и кто еще что‑то знает?

– Не понял… Кто приехал, куда? – У дяди Миши глаза округлились от удивления.

– Я тоже ничего не понял, – насторожился Геннадий.

Маша сбегала в потайную кладовку и принесла бутылку коньяка. Быстро разлила его в четыре стаканчика, и все дружно выпили.

– Закуска! – пискнула Маша и снова понеслась в кладовку.

– И водку прихвати! – крикнул ей вслед Геннадий.

Через несколько минут Геннадий растер руки и ноги Тамары водкой.

– Согрелись немного? – спросил он.

– У меня проморозились все кости и мозги! Я даже не знаю, сколько времени я провела в этом холодильнике!..

Тамара наконец отдышалась и рассказала им все по порядку. О просьбе подруги Ани пристроить на фабрику двух человек и обо всем, что произошло позже.

– То есть мы нашли и Тамару, и тех, кого ты искал! – подвела итог Маша.

– Да, это мои друзья, и, похоже, попали в беду! Если они… эти бандиты… так жестоко поступили с человеком, который только привел их сюда… Значит, и их сейчас пытают, допрашивают – зачем они проникли на фабрику?! – ужаснулся Геннадий.

– Они повезли их в дом Нонны Степановны, – сказала Тамара.

– Где это?! – выкрикнул Геннадий.

– Я не знаю, где она живет, – ответил Михаил, – я вообще в шоке! Чтобы на нашей фабрике творились такие вещи?! Какие‑то люди проходят с черного входа, пожилую женщину едва не убивают?! Что вообще происходит?!

– А вот что: завязана ваша драгоценная Нонна Степановна в криминальном бизнесе по самые уши! Она почуяла, что мы на нее вышли! – ответил Геннадий.