Джанет Иванович - Дай пять

Я позвонила Морелли на домашний, потом на рабочий и на сотовый. Везде оставила сообщения и послала свой номер сотового на пейджер.

- Ну, что нашла? – поинтересовалась Бабуля, когда я повесила трубку.

- Не очень много. Дядя Фред уехал из дома в час, чуть меньше, чем через час он был в банке и химчистке. Должно быть, он что-то делал этот час, но я не знаю, что именно.

Матушка и Бабуля переглянулись.

- Что? – спросила я. – Что?

- Наверное, у него были личные дела, - сказала матушка. – Ты не захочешь этим заморачиваться.

- Что это за большой секрет?

Еще один обмен взглядами между матушкой и Бабулей.

- Есть две разновидности секретов, - произнесла Бабуля. – Одни – это когда никто не знает эти секреты. А другие – это когда все знают секрет, но притворяются, что им ничего не известно. Так вот этот секрет - второго типа.

- То есть?

- Насчет его милашек, - добавила бабуля.

- Его милашек?

- У Фреда всегда была на стороне милашка, - подтвердила бабуля. – Тут следует быть политиком.

- Ты имеешь в виду, что у дядюшки Фреда были романы? Ему же больше семидесяти!

- Кризис среднего возраста, что поделаешь, - заметила Бабуля.

- Какой средний возраст в семьдесят, - возмутилась я. – Средний возраст – это сорок.

Бабуля пожевала немного своими зубными протезами:

- Думаю, зависит от того, сколько ты собрался прожить.

Я повернулась к матушке:

- Ты об этом знала?

Матушка извлекла из холодильника пару упаковок холодной нарезки и опорожнила их в тарелку.

- Этот мужчина сроду был дамским угодником. Не знаю, как Мейбл с этим мирилась.

- Бухала, - кратко выразилась Бабуля.

Я приготовила себе сэндвич с печенкой и подсела к столу.

- Думаете, дядюшка Фред мог сбежать с одной из своих подружек?

- Больше похоже, что один из их мужей застал Фреда и выкинул на свалку, - заявила бабуля. – Не могу представить, чтобы скряга Фред заплатил за химчистку, если он собирался сбежать с одной из своих шлюх.

- Есть соображения, с кем он виделся?

- Трудно отследить, - призналась Бабуля. Потом взглянула на матушку. – Как ты думаешь, Эллен? Думаешь, он все еще встречается с Лореттой Уоленовски?

- Я слышала, они расстались, - ответила матушка.

В сумке зазвонил телефон.

- Эй, Кексик, - сказал Морелли. – Что за катастрофа?

- Как ты узнал, что у нас катастрофа?

- Ты оставила сообщения на трех телефонах плюс на пейджере. Либо у тебя катастрофа, либо ты сильно меня хочешь, но сегодня у меня прекрасный невезучий день.

- Мне нужно поговорить с тобой.

- Сейчас?

- Только минуту.

* * * * *

«Сковорода» - магазин бутербродов рядом с больницей, и ему больше подошло бы название «Жирная Западня». Морелли добрался до него раньше меня. Он стоял с содовой в руках и выглядел так, словно день этот уж слишком для него затянулся.

Узрев меня, он улыбнулся… это была замечательная улыбка, улыбались даже его глаза. Он обхватил меня за шею, привлек к себе и поцеловал.

- Просто, чтобы мой день не пропал даром, - пояснил он.

- У нас семейные проблемы.

- С дядюшкой Фредом?

- Черт, и все-то ты знаешь. Тебе стоит стать копом.

- Острячка, - произнес Морелли. – Что тебе нужно?

Я вручила ему стопку снимков:

- Сегодня утром в столе дядюшки Фреда вот это нашла тетя Мейбл.

Он перетасовал их:

- Боже. Что это за дерьмо?

- Выглядит как части тела.

Он легонько стукнул меня по голове пачкой фотографий:

- Комедиантка.

- Есть какие-то соображения?

- Нужно пойти к Арни Мотту, - предложил Морелли. – Он руководит этим следствием.

- Арни Мотт размазня.

- Ага. Но он все еще главный. Могу их передать за тебя.

- Что же все-таки это значит?

Джо покачал головой, все еще изучая верхнее фото: - Ни малейшего понятия. Но выглядит реальным.

* * * * *

Я развернулась в неположенном месте на Гамильтон и припарковалась прямо перед конторой Винни, поставив «бьюик» на причал позади шестисотого «мерседеса», принадлежавшего, по моему предположению, Рейнжеру. Рейнжер менял машины, как иные мужчины меняют носки. Единственная общая преобладающая черта всех машин Рейнжера в том, что они всегда очень дорогие и, как правило, черные.

Конни подняла на меня взгляд, когда я вкатилась в дверь:

- Что, Бриггс действительно только три фута ростом?

- Трехфутовый и несговорчивый. Мне следовало прочесть физическое описание, прилагаемое к его обязательству явиться в суд, прежде чем постучать в его дверь. Наверно, ничего больше не поступило еще?

- Прости, - подтвердила Конни. – Ничего.

- Что за дурацкий день сегодня. Пропал мой дядюшка Фред. Поехал по поручениям в пятницу, и с тех пор его никто не видел. Нашли его машину на стоянке у «Грэнд юнион».

Про расчлененку не было нужды упоминать.

- С моим дядей однажды приключилось подобное, - вмешалась Лула. – Он прошел пешком весь путь до Перт-Амбоя, прежде чем кто-то его нашел. На стариков такое находит.

Дверь во внутренний кабинет была закрыта, и Рейнжера нигде не наблюдалось, поэтому я догадалась, что он говорит с Винни. Я глазами указала на дверь:

- Рейнжер там?

- Ага, - подтвердила Конни. – Он делал кое-какую работу для Винни.

- Работу?

- Не спрашивай, - произнесла Конни.

- Не по части охотничьей ерунды.

- Даже близко не стояло.

Я покинула контору и подождала снаружи. Спустя пять минут появился Рейнжер. Вообще-то Рейнжер американец кубинского происхождения. Черты у него «Англо», глаза «Латино», кожа цвета кофе латте, а тело - воплощение всего того, каким должно быть тело. Свои черные волосы он завязал в конский хвост. На нем была надета черная футболка, которая сидела на нем, как татуировка, и черные спецназовские брюки, заправленные в черные высокие ботинки.

- Йо, - поздоровалась я.

Рейнжер взглянул на меня поверх очков:

- И тебе «йо».

Я жадно осмотрела его машину:

- Здоровский «мерседес».

- Просто транспорт, - ответствовал Рейнжер. – Ничего примечательного.

В сравнении с чем? С «Бэтмобилем»?

- Конни сказала, что ты беседовал с Винни.

- Деловые переговоры, милашка. Я не беседую с Винни.

- Нечто подобное я и хотела обсудить с тобой… то есть твои дела. Ты помнишь, что ты в некотором роде мой наставник по охотничьему делу?

- Элиза Дулиттл и Генри Хиггинс сделали Трентон.

- Ага. Ну, правда в том, что охота за головами не очень хорошо складывается.

- Никто не убегает из-под залога.

- И это тоже.

Рейнжер прислонился к машине и сложил руки на груди:

- И?

- И я подумала, может мне стоит внести разнообразие.

- И?

- И я подумала, что ты мог бы мне помочь.

- Ты говоришь о ценных бумагах? Инвестировании денег?

- Нет. Я говорю о зарабатывании денег

Рейнжер запрокинул назад голову и тихо засмеялся:

- Милашка, ты не захочешь такого рода разнообразия.

Я сощурила глаза.

- Ладно, - пошел он на попятную. – Так что у тебя на уме?

- Что-нибудь законное.

- На свете имеются все виды законного.

- Хочу что-нибудь совсем законное.

Рейнжер наклонился ко мне и понизил голос:

- Позволь тебе растолковать мою рабочую этику. Я не делаю того, что вызывает во мне чувство моральной несправедливости. Но иногда мой моральный кодекс отбивается от нормы. Временами мой моральный кодекс несовместим с законом. Большую часть того, что я делаю, пребывает в переходной зоне, только за пределами полностью законного.

- Тогда ладно, как насчет того, чтобы направить меня на что-нибудь по большей части легальное и уж точно морально правильное?

- Ты уверена?

- Да.

Нет. Не очень.

Рейнжер сделал замкнутое лицо:

- Я подумаю над этим.

Он сел в машину, мотор завелся, и Рейнжер укатил прочь.

Итак, у меня имелся пропавший дядюшка, который вполне возможно расчленил женщину и запихал ее части в мусорный мешок. Но у меня также была просрочена плата за квартиру. Как-нибудь мне придется урегулировать обе проблемы.

Я вернулась к «Клаверлиф Эпатментс» и припарковалась на стоянке. Потом взяла с заднего сиденья черный нейлоновый пояс с отделениями для всяческой амуниции, пристегнула его, начинив электрошокером, перцовым балончиком и наручниками. Затем отправилась на поиски управляющего здания. Десять минут спустя я стояла перед квартирой Бриггса, и в руках у меня был ключ от двери. Дважды постучала и провопила:

- Залоговое правоприменение.

Ответа не было. Тогда я открыла дверь ключом и вошла. Бриггса дома не оказалось.

Терпение – необходимая добродетель охотника за головами, и мне ее всегда недоставало. Я нашла стул, поставила его лицом к двери и уселась, выжидая. Я себе твердила, что буду сидеть столько, сколько потребуется, но понимала, что сама себе вру. Начать с того, что сидеть вот так в его квартире было чуточку незаконно. И потом еще существовал факт, что на самом деле я очень боялась. Ладно, допустим, в нем три фута росту… но это не значит, что он не может выстрелить. И не значит, что у него не имеются какие-нибудь чокнутые дружки ростом футов шесть с четырьмя дюймами в придачу.